Книга пятая. Вестник и Крымская война - Роман Вадимович Беркутов
— Анна, любовь моя. У тебя будет такая свадьба, которая не каждому правителю доступна! — поспешил заверить ее Вадим и обнял, — пожалуйста, одевайся.
Он мягко поцеловал Анну в лоб.
— Хорошо, только выйди.
Через тридцать минут накрашенная Анна вышла к Вадиму в прихожую в новом платье. Фасон платья облегал бедра и расширялся к низу, на рукавах и талии лучшие портные Вадима вручную изобразил сложный узор из набора цветов. Ткань из атласа украсили золотыми и серебряными нитями. На голову Анна надела жемчужную тираду с фотой и таким же жемчужным ожерельем и серьгами.
— Ты прекрасна, — Вадим подал Анне руку и вместе они спустились во двор, где стоял автомобиль.
— Вадим Борисович, мы заметили незваных гостей, — поспешил доложить человек в сером.
— Все нормально, — ответил Вадим и открыл Анне дверь, — я поведу.
По утреннему Петербургу пронёсся черный кабриолет, распугивая сонных мещан. На пассажирском сиденье, вцепившись в ручку двери зажмурившись сидела пристёгнутая Анна. Вадим же улыбался. Он сидел в кожаных перчатках, надел фиолетовые очки и наслаждался порывом ветра в лицо.
Он выкрутил руль, и тормоза завизжали пока автомобиль проскользил к дверям собора, оставив на брусчатке черный след от шин. В дверях собора с видом буддийского мудреца безмятежно стоял Митрополит Лаврентий.
— Доброго утра, Ваше высокопреосвященство, — поздоровалась Анна и поклонилась.
— Доброго, дитя мое, — улыбнулся Лаврентий и показал на вход.
— Доброго утра, Ваше высокопреосвященство, — поздоровался Вадим.
— Вадим, — кивнул Лаврентий, — проходите, все уже готово.
***
— После венчания Беркутовы сели в эту, в машину и отправились в Заводской район, — закончен читать доклад полковник Гурьба императору.
Утро только началось, а у Николая уже болела голова и давило в висках. Вадим словно пророк везде успевал. Словно кто-то изнутри его предупредил и об отряде жандармов, который Николай отправил к нему на квартиру и о статье в газете. После разгрома английской эскадры в проливах и взрыва в Лондоне вариантов просто не осталось. Вадим оказался готов ко всему.
Ведь сразу после венчания вышла ответная статья. И на этот раз Вадим не стеснялся, напечатал в своем Вестнике. В статье от лица Митрополита шло осуждение поспешного решения императора.
“Будучи знакомым лично с достойным сыном божьим смею заметить безосновательность клеветы, что обрушили злые языки на Беркутова. Но судите сами, только за последний год он пожертвовал:....”
А дальше шел настолько длинный и подробный список, что Николаю с его пустой казной становилось плохо. В статье указывалась в том числе пожертвование на поход флотилии в Средиземное море и на взятие Царьграда, на строительство крейсеров и бронепоездов…
— Хватит, хватит, просто хватит. Если Вадиму думает, что может спрятаться за спинами рабочих, то он ошибается. Высылайте войска, путь выдвигаются к Заводскому, — приказал Николай и стал писать приказ.
— Вы не пойдете лично? — уточнил Гурьба.
— Не могу, — отмахнулся Николай, — пусть идет Михаил Семенович. Князь справится. Войска Вадима далеко, они даже выйти из Москвы не успеют.
— Слушаюсь, вышел величество, — Гурьба отдал честь и вышел из кабинета.
Николай остался один. Родной кабинет, за работой в котором Николай провел ни один год показался ему душным. Император встал, чтобы открыть окно, но тут на столе зазвонил телефон. Один из десятка.
— Да? — Николай поднял трубку.
— Ваше императорское величество, срочный доклад, — этот телефон использовали для новостей по Америке, — Мексика заявила, что входит в войну на нашей стороне. Они уже ударили по Техасу.
— Господи, почему они не предупредили нас? — Николай потер лицо, — союзник долбаеб хуже врага…
— Простите, ваше величество, но нам не известно.
На столе зазвонил другой телефон.
— Секунду, — приказал Николай и взял второй телефон.
— Ваше императорское величество! Срочное донесение!
— Ну что там? — уже не сдерживаясь рявкнул Николай.
— В Китае сменилась династия, новый император Ли Си Цин, заявил, что объявляет войну Англии, за возвращение Гонконга…
— Господи, да они что, сговорились что ли? — чуть ли не взмолился Николай.
— Ваше императорское величество, вы здесь?
— Да? — с тревогой спросил Николай.
— Срочные новости, Греция объявила войну Коалиции и мобилизует войска против оккупантов, к ней присоединились Египет и Алжир…
Николай больше не в силах слушать этот бред повесил трубки и потер виски. Кабинет просто душил его. И сквозь нахлынувшую пелену прорвался еще один звонок. Личного телефона, который император использовал только для приватных разговоров. На линии для этого у него сидели люди из охранки.
— Да? — спросил Николай, — кто это?
— Ника, это ты? — с той стороны раздался встревоженный женский голос, но Она никогда не звонила раньше по телефону, хоть и могла.
— Да, да, это я. Ты не поверишь, как я рад услышать твой голос…
— Ника, между нами все кончено! Не звони и не пиши мне больше! Как ты вообще мог такое написать в газете? Такая грязь! Это не поступок мужчины! Ты обещал мне совсем другое, а что натворил! Все.
— Ханна, подожди, давай поговорим, — хотел остановить ее Николай, но не смог, в сердце закололо.
— Ничего не хочу слышать! Такой ужас! Такая грязь!
Дальше он уже не слышал. Лицо Николая исказилось в гримасе, и он упал на пол. Телефон и свет отключились во дворце одновременно.
***
По главной дороге в окружении новеньких кирпичных пятиэтажек в сторону промышленного района шел отряд. Две тысячи жандармов с поддержкой в виде батальона дружинников и полка пехоты окружали завод тяжелой техники, принадлежащий одному из директоров корпорации “Вестник”. Здесь производили экскаваторы, краны, катки, бульдозеры для строек на всей территории империи. Именно из ворот этого завода выехал первый автомобиль с новым двигателем. Больше десяти тысяч человек работало на предприятии, а на время войны штат увеличили до двенадцати, забрав студентов и мастеров из колледжей.
Отряд жандармов возглавив светлейший князь Воронцов. Михаил Семенович вспомнил молодость и приехал верхом в окружении людей из третьего отделения. Россия не раз сталкивалась с гражданскими бунтами и не собиралась спускать забастовку важнейшего предприятия в военное время.
К огромным массивным воротам
