Балтийские комбинаторы - Константин Николаевич Буланов
Что ни говори, а влияние Ротшильдов, и не только их, в Великобритании было на должном уровне, отчего представителям банковской элиты еврейского народа и вышло договориться о невмешательстве англичан. Это дало возможность для всех зафрахтованных на перевозку армии и военных припасов судов, как относительно свободно оперировать в водах Средиземного моря, без опасения попасть на досмотр какому-нибудь залетному английскому крейсеру, так и беспрепятственно проходить Суэцкий канал, будучи нагруженными отнюдь не апельсинами и не благородными девицами.
В общем, намечалось выдворение с игрового поля очередной пешки, во избежание последующего влияния этой самой пешки на дальнейший ход «Большой игры». А чтобы эта самая «Большая игра» раньше времени не перешла в стадию общеевропейской бойни, действовать «израильским» судам и кораблям предстояло под тем же османским флагом, под которым несли службу только-только торпедированные «Рещад-И-Хамис» с «Решадие». Поднимать же над десятками судов и боевых кораблей флаг со звездой Давида было преждевременно.
С одной стороны, это откровенно коробило, как «спонсоров» начинающейся войны за независимость, так и простых солдат. С другой же стороны, это позволяло избежать обвинения в пиратстве, что бы там ни утверждали в Стамбуле. А вот ходить под флагом пока еще не существующего государства — вот это да, это всеми без исключения должно было рассматриваться как факт откровенного пиратства, со всеми вытекающими последствиями. Именно по этой причине оба переданных израильтянам броненосца числились в списках, как несамоходные блокшивы и уж точно не могли оперировать вдоль всего побережья, в отличие от тех же канонерок, вполне официально именуемых вооруженными транспортами. Проблем подобная скованность основных ударных военно-морских сил доставляла немало, но при этом сильно облегчалась работа тех самых подводников, о существовании которых знал очень ограниченный круг лиц. К тому же, преобразованные, путь даже только на бумаге, в несамоходные плавбатареи, эти броненосцы становились отличным прикрытием для главной оперативной базы всей армии вторжения. Либо же армии освобождения. Каждый именовал данные силы так, как полагал нужным для себя любимого.
Что же можно было сказать о начале боевых действий на территории Османской империи? Для центральных властей они начались откровенно разгромно. И вина в том в полной мере ложилась на плечи начальника генерального штаба Османской армии — полковника германской армии Фридриха Бронсарта фон Шеллендорфа. Да, да, да, — один из важнейших армейских постов в Османской империи занимал действующий офицер совершенно другой страны. Впрочем, подобных этому полковнику офицеров в Османской армии, как и во флоте, имелось немалое количество. И всё на высших командных должностях! Потому не было ничего удивительного в том, что вся стратегия осман строилась на противостоянии России в районе Кавказа и Болгарии с Грецией у проливов, отчего встречать непрошенных гостей выпало на долю одной лишь 4-ой армии. Входящие в нее семь пехотных дивизий и несколько отдельных полков с батальонами насчитывали в общей сложности 60 тысяч человек по штатам мирного времени. К тому же формировалась она для наступления на Суэцкий канал и потому большая часть даже этих невеликих сил располагалась на Синайском полуострове, а не в Палестине. Все же военными теоретиками предполагалось, что у Османской империи будет в запасе 40–45 дней на мобилизацию своего мужского населения, коли разговор пойдет о начале войны. Однако, когда эта самая война неожиданно пришла к ним на порог, выяснилось, что расхлябанность турок могла дать сто очков форы расхлябанности русских, о которых слишком многие в Европе все еще были не самого высокого мнения. Так что к началу высадки 1-ой армии израильтян в Хайфе встречать их оказалось фактически некому, за исключением 20 тысяч жителей этого крупного портового и торгового города. Да, именно в Хайфе, а не Яффе, как «шептались по углам» в службах разведок ведущих стран мира, началась десантная операция, целью которой был захват крупнейшего источника пресной воды в Палестине — Галилейского моря, а также одной из наиболее удобных железнодорожных веток. Ведь без чистой воды и возможности использования железнодорожного транспорта османские войска никак не могли нарастить тут достаточную численность войск для противостояния более чем трехсоттысячной группировке. Но, то все было дело сухопутных армий, тогда как у внезапно обнаружившего у себя какие-то дальние еврейские корни Николая Николаевича Протопопова на первом месте стоял вопрос безопасности морских путей снабжения.
Первый удар, нанесенный по тем кораблям, что могли играючи раскидать все невеликие силы, собранные под дланью «главного балтийского кондотьера», позволил выиграть достаточно времени для того, чтобы в пять подходов перевезти все войска и огромное количество военных припасов, не опасаясь за их непременную гибель в пути. Фактически, на протяжении целого месяца челночного бега между Критом и Хайфе, ходящие в охранении транспортов канонерки и бывшие таможенные крейсера лишь трижды пускали в дело свои орудия, отгоняя от подопечных османские эсминцы.
Из всего того, что турки заказали в 1914 году для пополнения своего сильно «похудевшего» флота, к концу 1915 года они успели получить лишь 10 эскадренных миноносцев — 4 от англичан и 6 от французов. Причем, что те, что эти, не смотря на солидное артиллерийское и торпедное вооружение; превышающее 1000 тонн водоизмещение и высокую скорость хода, за все это время смогли добиться лишь одной победы, пустив на дно старую калошу с грузом муки. Да, порой доставалось и охранникам конвоев, ни один из которых не мог похвастать какой-либо солидной броневой защитой или подавляющей огневой мощью. Однако обратное было верно и для османских кораблей. Как минимум пять из них вынуждены были ретироваться после получения пары-тройки попаданий из 76-мм и 120-мм скорострелок Армстронга, дабы самим не оказаться в роли беспомощной жертвы. Не смотря на не первую свежесть данных орудий и их пребывание в течение некоторого времени на морском дне, пушки снятые с потопленных японских кораблей все еще являлись достойным для подобного противника аргументом не лезть на рожон. Да и возможность заработать, сбыв залежавшийся товар, совладельцы пароходства
