Битва за Родину (СИ) - Шу Алекс

И здесь снова помог Проценко. Он показал дорогу, позволившую нам выехать на небольшой холм. С него отлично просматривался дом цеховика. Мы просидели в засаде пару часов, пока Микеладзе не приехал на своей белой «волге». Цеховик оказался маленьким усатым мужичком с большими залысинами, лет 45-ти. С собой он привез веселую девицу, которая только хохотала, когда этот колобок хватал её за задницу и ляжки.

Ворота открывал здоровенный мужик звероватого вида. Как пояснил Проценко, это охранник дачи. У Микеладзе таких было двое, работавших посменно. Цеховик привез их из Грузии. По слухам они были борцухами, вольниками или классиками, приходились «хозяину» дальней родней, и были преданы ему как собаки.

Парочка заехала во двор, закрыла за собой ворота. Потом в доме засияли желтым светом окна. Мы выждали полчаса, Проценко и Зорин, поочередно наблюдали за дачей с холма, используя бинокль, выданный ГРУшником.

План был такой. Когда Микеладзе со своей телкой начнут расслабляться, Зорин и седой проникают на территорию дома, нейтрализуют охранника, собаку, хозяина и гостью. Затем впускают опера, и начинают «колоть» цеховика. А мы с Серегой, стоим «на шухере», контролируем пути подъезда к дому, чтобы предупредить в случае появления незваных гостей.

Две черные тени бесшумно растворились в темноте. За ними потянулась серая фигура оперативника. Когда они сделают свою работу, милиционер должен находиться поблизости. Проценко старался передвигаться незаметно, но с нашей стороны был отлично виден. И ветки у него под ногами хрустели громко, в отличие от двух черных размытых фигур ловко перемещавшихся спереди. Метрах в тридцати от дома опер притормозил и замер у дерева. Остановились и Зорин с седым. Несколько раз неуверенно гавкнула собака.

ГРушник быстро и ловко забрался на дерево, вытащил из кармана миниатюрную трубочку оптического прицела, оглядел двор. Быстро достал и собрал миниатюрное устройство, похожее на маленький игрушечный арбалет. Прикрепил к ложу дротик, вставил оптический прицел, оттянул рычагом тетиву, прицелился и выстрелил. Потом удовлетворенно кивнул и махнул рукой Зорину. Наставник рванул к высокому каменному забору, прыгнул, зацепился руками за ограждение, быстро подтянулся и исчез внутри. Через минуту тихонько открылась калитка, встроенная во въездные ворота. И седой с арбалетом в руках просочился вовнутрь.

— Всё, охранника и собаку они нейтрализовали. Сейчас хозяина начнут подготавливать к встрече с опером, — удовлетворенно сообщаю Сереге, продолжая наблюдать за особняком цеховика.

Свет в доме погас, а потом через тридцать секунд снова вспыхнул. Ещё через минуту, дверка на воротах открылась, на пороге появился Зорин. Он махнул рукой притаившемуся за деревьями милиционеру, приглашая зайти.

Виктор Кузьмич трусцой побежал к дому. Наставник впустил опера, и аккуратно закрыл дверь.

— Будут раскалывать урода. Думаю, за час-другой справятся, — передаю бинокль Мальцеву. Серега ведет наблюдение с холма, спрятавшись за деревом, а я отправляюсь в машину немного подремать.

Минут через тридцать здоровенная лапа Мальцева трясет меня за плечо.

— Леха, просыпайся, там огни на дороге. Кто-то едет к дому.

8–9 ноября 1978 года

Сон моментально улетучивается. Я резко открываю глаза, и рывком принимаю сидячее положение.

— Наших предупредил? — спрашиваю у Сереги.

— Первым делом, — кивает Мальцев, — сказали, чтобы мы выдвигались к дому, а там действуем по обстановке. Наши будут сидеть тихо. Свет уже потушили. Может гости сами уедут. А если нет, атакуем их. Гостей запустят, откроют дверь, и когда первый зайдет, действуем мы. Зорин сказал, стрелять в самом крайнем случае. Только если без этого обойтись нельзя. А так, можно работать жестко, руки ноги ломать, головы разбивать. Но не перестараться. Давай Леха, времени мало.

— ПСМом умеешь пользоваться? — уточняю я.

— Конечно, — Серега даже обижается, — мне Андрей Иванович всё показал. Да и с оружием на «ты» с детства. Сам знаешь, мой батя тоже военный, хоть и на пенсии. Я, как и ты, с рождения по гарнизонам кочевал.

— Тогда пошли.

Хватаю НРС, лежащий между передними сиденьями, резко распахиваю дверку «нивы» и выпрыгиваю на улицу. Серега уже там, и мы аккуратно спускаемся с холма к дому, стараясь не трещать ветками. А огоньки машин уже видно и без бинокля. Метрах в ста пятидесяти от «берлоги» Микеладзе с другой стороны холма. Правда, из-за узкой тропинки и ночной мглы, машины двигаются очень медленно и осторожно. Первая — темная «волга» двадцать четвертая, вторая «жулька», но в темноте не видно, какая.

Когда автомобили подъезжают к дому, мы уже стоим у тропинки. Деревья здесь большие и толстые, поэтому за ними можно спрятаться. Машины останавливаются у ворот. Хлопают дверцы. Из автомобилей выбираются высокий дородный кавказец с аккуратно подстриженной небольшой бородкой. Зачесанные назад черные волосы разбавлены пепельной сединой. Хищный профиль с нависающим над подбородком носом-клювом, пронзительный взгляд карих чуть на выкате глаз, надменность и властность в каждом движении — от гостя веет опасностью.

Под расстегнутым черным плащом виднеется белоснежный костюм. Слева из внешнего кармана пиджака возле лацкана кокетливо торчит бордовый платочек. Завершает этот ансамбль дешевых понтов с претензией на аристократичность, дымчато-серая рубашка, белый длинный шарф, спускающийся почти до колен и черные модельные туфли с позолоченным пряжками.

«Какой красавец, сто процентов главный, вот его надо брать первым, чтобы остальные не рыпнулись», — решаю я.

Тем более что тушка в черном плаще и белом костюме находится, примерно, в четырех метрах от меня. Взглядом показываю Сереге на босса, а потом тыкаю большим пальцем себе в грудь. Мальцев, притаившийся за соседним деревом, понятливо кивает.

Вместе с франтом из машин выбралась еще пара человек. Длинный дерганый парень в серой куртке со стеклянными пустыми глазами, и здоровый лысый дядька-кавказец с широченными плечами. Первый мне особенно не нравится. Такие глаза бывают у наркоманов и профессиональных убийц.

— Ваха, звони, — командует шеф.

Здоровяк кивает и утапливает палец в кнопке звонка. Через десяток секунд, останавливается. Потом повторяет. Никакой реакции.

— Что-то мне это не нравится, — задумчиво говорит босс, — Бадри обещал дома быть. Сёва проверь.

Парень молча запрыгнул на забор, закинул ногу, подтянулся и перевалился вовнутрь. Секунд двадцать ничего не происходило. Мы с Сергеем уже были на низком старте. Мальцев крепко сжимал пистолет побелевшими пальцами, нервно облизывая губы, я же был абсолютно спокоен. Теплая рукоять ножа лежала в ладони как влитая, а лезвие отливало серебром в тусклом свете луны.

Глухой стук заставил бандитов насторожиться. Правая рука босса нырнула за пазуху.

«Клиент, оказывается, заряженный. Со стволом», — отмечаю про себя.

Из машин выпрыгнула ещё парочка крепких ребят. У одного в руке был большой тесак-свинорез, другой сжимал в руках двуствольный обрез, переделанный из охотничьего ружья.

Неожиданно с лязгом открылась калитка. В проеме появляется рука, делающая приглашающий жест и исчезает. Замечаю рукав серой куртки, которая была на длинном парне.

Бандиты чуть расслабились, но всё равно в недоумении.

— Ваха, Ираклий, вперед, — командует главный, кивая на вход.

Лысый послушно кивает. За его спиной маячит боец со свинорезом. Бритый шагает вовнутрь. Глухой удар, и он отлетает обратно прямо на напарника. За ним несется Зорин с ПСМ в руке. А я уже бегу, набирая скорость, на маячившую спереди спину босса в темном плаще. Он ощутил движение за спиной, резко развернулся, лицо искривилось в зверином оскале, рука рванулась вверх, из-под пиджака появляется отогнутая рукоять вальтера. Пистолет зацепился за что-то внутри и не вытаскивался. Бандит резко дернул, освобождая ствол и начал его вытягивать.

Но было уже поздно. Я обрушился на него всем телом, сбивая на капот волги. Левая рука автоматически перехватила ладонь со вальтером, не давая ей полностью вытащить пистолет, рукоять НРС с размаху ударила в голову рядом с височной областью. Глаза главаря затуманились, ладонь разжалась, пистолет глухо стукнул о землю. Рывком за плечо плаща, заставляю франта привстать, смещаюсь за его спину, приставляю нож к горлу и командую: