Александр Маркьянов - Период распада часть 2.
Наконец, последним был генерал Дэвид Петреус, возвращенный в Пентагон из Афганистана. Теперь он занимал должность начальника штаба армии США, совмещая ее с частыми поездками в Афганистан. Командующим ISAF на данный момент был генерал-майор Уильям Мейвилл, но все знали, что стратегическое командование оставил за собой Петреус, а Мейвилл занимается тактическими вопросами и повседневным командованием.
Столь сложная и нетипичная для армии США схема разделения полномочий и ответственности, когда силами стабилизации наполовину командовали из Вашингтона была вызвана множеством факторов, но два из них были основными. Первый — несмотря на все усилия сил стабилизации обстановка в Афганистане не только не улучшилась — но и продолжала медленно но верно ухудшаться. Связано это было с появлением у талибов новой техники, как производства западных стран, так и Китая, считай — цельнотянутые русские образцы. Двенадцатый год впервые за все время компании принес с собой гибель одиннадцати летательных аппаратов от пусков ракет ПЗРК, причем один из них был сбит, едва взлетев с Баграма. Появились у талибов и новые гранатометные комплексы, что вызвало волну потерь техники. Война приобретала такой характер, что нужна была либо полномасштабная зачистка всего Пакистана, за спиной которого незримо стоял Китай — а это означало тяжелейшую войну в крайне неблагоприятных условиях и почти то в дипломатической изоляции — либо надо было просто уносить ноги оттуда. Никто из генералов не хотел командовать армией, которая не побеждает — поэтому то должности приходилось совмещать.
Второй причиной было то, что отношения между гражданской администрацией, заседающей в Белом доме, военными, заседающими в Пентагоне и многочисленным разведсообществом Америки в последнее время обострились до опасного предела. Вашингтон тонул в дрязгах, взаимных обвинениях, вместо того чтобы совместно работать ради достижения победы — стороны продолжали лить друг на друга грязь, сливать компромат через Интернет, обвинять друг друга в непрофессионализме и бездействии. На носу были президентские выборы, позорная афганская кампания тянула "золотого мальчика" на дно как привязанная к ногам пловца двухпудовая гиря — и в администрации президента, ставшей его предвыборным штабом стало хорошим тоном поливать армию грязью и открещиваться от нее. Только так они могли хоть что-то сделать с республиканцами, лидер которых, Сара Бейли рисковала стать первым президентом — женщиной в истории США. Президент и его ближайшее окружение ненавидели армию за то что она не могла принести им победу — но одновременно не могли принять ни одного жесткого решения. Да и времени не было — полученный в восьмом году лимит доверия был растрачен безвозвратно и затевать какие-то дрязги с Пакистаном мог лишь политический самоубийца. Республиканцы же упорно уходили от вопросов относительно их дальнейшей внешнеполитической стратегии в случае победы. Говорилось только о том, что она будет в корне отличаться от стратегии "золотого мальчика" и меры либо будут приниматься — либо не будут. Но не полумеры как сейчас.
Петреус отлично понимал, что стоит только ему упустить из рук командование ISAF — и те, кого демократы протолкнули и в Пентагон и в разведсообщество моментально поменяют там всю команду. Все чаще раздавались голоса, призывающие отстранить армию от решения проблем Афганистана и создать нечто вроде гибрида военной разведки и легких частей для проведения ограниченных операций и постоянного давления на мусульман-экстремистов, собравшихся там со всего мира. Те, кто предлагал такую стратегию, кивая на опыт самих же муджей, забывали о том, что у США и у экстремистов — фанатиков задачи принципиально разные, и задача по умиротворению не может быть решена со слабой позиции, нанесением тайных ударов.
Среди приглашенных на заседание следовало назвать генерал-лейтенанта Ника Филиппа Картера, бывшего главу самого опасного в Афганистане, Южного регионального командования, а ныне заместителя командующего Объединенным силами по операциям и генерал-майора Майкла Флинна, заместителя командующего объединенными силами по разведке, занимавшего эту должность много лет и знавшего Афганистан как свои пять пальцев.
Надо сказать, что собираясь, генералы приняли меры для того, чтобы их не тревожили. Приглашения тем, кто находился вне Вашингтона рассылались не через SIPRNET — а с помощью доверенных офицеров — курьеров, крыло, в котором проходило совещание, закрыли на санитарную обработку от насекомых. Все входы и выходы перекрыл особый спецотряд Пентагона по борьбе с терроризмом.
На встрече не было одного человека, самого главного — он не рискнул. Министр обороны США Роберт М. Гейтс, выходец из разведки, занимающий этот пост дольше, чем любой другой министр обороны за послевоенное время, человек ухитрившийся быть назначенным на ответственейший пост президентом — республиканцем и просидеть весь первый срок президента-демократа. Опытный разведчик, он каким-то образом находил точки соприкосновения с разведсообществом и не допустил противостояния армии и разведки, как бы того кому не хотелось. В Белом Доме у него было тоже — немало врагов, потому-то он решил не присутствовать на собрании генералов открыто. Но некоторые из присутствующих знали — что доклад, ради которого они здесь все собрались — подготовлен при активном участии Гейтса и людей из ЦРУ. Военные не заглядывали так далеко, как заглядывали составители доклада.
Первые десять минут генералы и адмиралы потратили на обзаведение кофе, хорошим стулом и расспросы вернувшихся с войны — ситуацию из первых рук узнать бывает очень полезно. Пусть даже и новости будут полным дерьмом — они дают чувство сопричастности, чувство, которого порой очень сильно не хватает в кольце Е Пентагона.
А новости и впрямь не радовали. Перехвачена крупная партия ракет, более двадцати штук — опять провинция Нангархар, ближняя от Пакистана, там власть принадлежит только наркомафии, которая исполняет функции законной власти — и талибам. Ракеты везли внаглую, на грузовике принадлежащем Корпусу реконструкции, подаренном американцами. На посту остановили случайно — афганскому полицейскому, показалось, что он знает водителя, и этот водитель был из противостоящего ему племени. Закончилось все короткой перестрелкой, одним трупом и еще одним парнем, которого взяли еще живым — но скорее всего сейчас он тоже труп. Ракеты — в транспортных контейнерах, старые — но действующие. Сколько таких беспрепятственно просочилось в охраняемую зону — о том ведает только Аллах.
Талибы приняли новую тактику — сначала одна группа входит в село, добивается того чтобы ее засекли, нападает на полицейский участок — потом уходит. Оставив фугасы и растяжки. В селе устраивается жесткая зачистка, кто-то подрывается… Могут так же обстрелять транспортную колонну — пара очередей и уходят. Весь цинизм ситуации в том, что потом приходят другие талибы пи приносят пострадавшим от действий международных сил жителям кишлака деньги из так называемых исламских фондов. Это новшество последнего времени — на попытки американской армии завоевать сердца жителей Афганистана талибы начали свою и весьма эффективную политику в этом вопросе. А исламские фонды — это легализованные средства поддержки террористов, они собираются в мечетях по всему миру, просто талибы и их покровители додумались делать это открыто, гласно — и любая попытка пресечь этот поток денег оборачивается скандалом. Если вы имеете право помогать жителям Афганистана мы, мусульмане тоже имеем право это делать. В Пакистане влияние талибов, сильно подорванное пошло в гору после того, как их программа помощи пострадавшим от наводнений десятого года оказалась эффективнее, чем разворованная в пух и прах программа правительства Али Асифа Зардари, которого многие называли самым коррумпированным человеком к северу от Карачи и неспроста.
Власть в стране, как и прежде, делает все возможное и невозможное, чтобы вызвать чувство отвращения у всех, как у миротворцев, так и у собственных жителей. Любой назначенный губернатор первым делом начинает обирать население. Один додумался до того, чтобы брать деньги за воду, которую корпус реконструкции провинции подвел в село с помощью водовода. Каждый понимает, что скорее всего настанет момент когда придется бежать и в ожидании этого момента набивает свои карманы как только может.
Доброе утро, Эй-стан[114]…
Последним, что было наглостью, но наглостью хорошо рассчитанной появился генерал Дэвид Петреус. Среднего роста, совершенно неприметный мужчина в камуфляже с четырьмя звездами, он до сих пор бегал кроссы, мог прыгнуть с парашютом и сесть за штурвал танка. В армии его боготворили — он считался победителем Ирака, хотя победил он его не силой, а хитростью. Теперь от его все ждали второго чуда… и даже несмотря на то что чуда не было слишком долго — все равно ждали. Хотя и понимали, что в разоренной тридцатилетней войной стране чудес не бывает.
