Владимир Поселягин - Командир
Пройдя таможенный досмотр, вышел из кондиционерного рая аэропорта в жаркие городские тропики.
Такси как всегда не было, пассажиры, вышедшие до меня, уехали на всех свободных машинах, оставив меня и еще нескольких невезучих под палящим солнцем.
Ждать было не с руки. Вернувшись в здание аэропорта, я подошел к стойке, где сдавали напрокат машины, и попросил предоставить мне транспорт. Однако девушка, стоявшая за стойкой, смущенно улыбнувшись, ответила, что свободных машин практически не осталось. Есть одна, но никто ее не берет. А я взял.
«Подумаешь, я ездил на том, что выдает наш автопром, что нельзя даже с натяжкой назвать машиной, а тут им не нравится, что кондиционера нет. Жлобы!» — думал я, разглядывая небольшой семейный минивен.
Вздохнув, я достал ключи и открыл дверцу, изнутри дохнуло таким жаром, что у меня волосы начали потрескивать на груди.
«Ну и кто додумался поставить ее на самом солнцепеке? Блин, надо было заранее заказать машину. Не додумал!»
Открыв все дверцы, я закинул сумку на переднее сиденье рядом с водителем и, сев в горячее нутро автомобиля, тронулся с места. На выезде с парковки я предъявил талон охраннику и спокойно выехал на улицу.
Когда я немного разогнался и ветер стал обдувать меня, охлаждая закипавшие мозги, стал смотреть на названия улиц, нужная мне попалась через полчаса. Свернув, поехал по ней и через час выехал на окраину, где был недавно отстроенный частный сектор. Проехав мимо дома номер одиннадцать, я с интересом изучил его, именно там жила моя цель.
Ждать долго я не собирался и, припарковавшись неподалеку, у небольшого кафе, пообедал, оставив машину рядом на парковке. После плотного обеда направился к нужному дому.
Незаметно пробравшись во двор, я осторожно подцепил крючком язычок замка бокового окна. Так как эта часть дома была с одной стороны огорожена высокой живой изгородью из кустарника, дающей тень, а с другой гаражом, то делал я это спокойно. Знал, что меня никто не обнаружит.
Со щелчком язычок ушел в сторону. К моему удивлению, дом был без сигнализации; похоже, что дамочка никак не заботилась о своей безопасности и вела спокойную жизнь пенсионерки.
Запрыгнув в комнату, я достал «из-за пазухи» пистолет с глушителем, специально выбрав американский «кольт», и стал осматривать дом. Десятиминутный осмотр показал, что в доме пусто, но хозяйка ушла недавно, чайник на электрической плите был еще горячий.
Вернувшись к окну, закрыл его и, пройдя в гостиную, спокойно уселся на диван, терпеливо ожидая хозяйку.
Миссис Кэмпбелл вернулась домой с… пробежки, чего я никак не ожидал от подобной старушенции.
«Они тут все зациклились на здоровом образе жизни, даже старики спортом занимаются», — думал я, удивленно покачивая головой.
Хозяйка, не заметив меня, пронеслась мимо, что меня изрядно удивило, так как не заметить меня было просто невозможно — я находился в трех метрах от парадного входа. Вздохнув и передернув затвор, я последовал за хозяйкой. Хозяйка была на кухне; стоя у открытого холодильника, она пила воду из запотевшей бутылочки.
Я не стал говорить за что и почему, как это делают в фильмах. По моему мнению, это было глупо, так как сделанного не воротишь. Вероятно, хозяйка что-то почувствовала и начала оборачиваться, но не успела. Глушитель кашлянул два раза, и моя первая цель медленно сползла на пол, уронив одну из полок холодильника.
Застыв в каком-то оцепенении, я осознал, что это первое убийство в этом теле, которое пришлось совершить лицом к лицу. Теперь эмоции Шведа мне не помогали. Встряхнувшись и убрав ногу в сторону от текущего ручейка молока, я задумался. После чего, ухмыльнувшись, взял губную помаду и нарисовал на дверце холодильника красную звезду. Кому надо — те поймут.
Бросив последний взгляд на тело хозяйки, я вышел из дома так же, как и вошел, то есть незаметно.
Проснувшись утром в номере гостиницы, в фойе взял свежую газету и поинтересовался криминальными новостями. К моему удивлению никаких новостей об убийстве Кемпбелл я не нашел.
«Похоже, заинтересовались спецслужбы, ведь она была не последним человеком в их организации!»
За полтора месяца я огнем и свинцом прошелся по Америке, и ЦРУ, на первом десятке вычислившее на кого я охочусь, организовало на меня настоящую охоту, которую я обходил играючи, так как знал все их планы. И вот наконец остался последний в иностранном списке, руководитель. Им был некто профессор экономики Майкл Гулинич, который и разработал в действительности план развала и первым толкнул камешек, впоследствии вызвавший лавину.
Разглядывая в бинокль виллу, где под охраной взвода спецназа находился профессор с семьей, я, задумчиво покусывая травинку, разглядывал один из амбаров, где стоял в полной готовности бронетранспортер.
Вызов по рации отвлек меня от наблюдения, взяв рацию одного из убитых бойцов, которые занимали тут позицию дальнего поста наблюдения, вслушался в шум помех.
Была перекличка постов, я ответил так же, как отвечал и до этого, зная все пароли.
Как только я отложил рацию в сторону, то со стороны гор уловил приближение вертолета. Шустро накрывшись специальной накидкой, — на вертолете был тепловизор, — дождался, пока вертолет сделает круг и вернется обратно. Скинул накидку и с подозрением посмотрел вслед вертолету: что-то было не так, слишком быстро он улетел.
«Черт, я же про солдат с поста забыл, они же остыли уже, вот пилот их и не увидел, наверняка дал сигнал, раз так быстро улетел!»
Решение пришло молниеносно, как только я увидел выползающую из амбара тушу бронетранспортера, набитого десантниками.
«Сейчас посмотрим, кто кого!» — подумал я, насмешливо глянув на бронемашину.
Скатившись с холма, где был пост, я замер. В мертвой от наблюдения зоне, как со стороны виллы, так и других постов, на песчано-галечной почве появился Т-62М. Вскочив на башню, я забрался внутрь и, закрыв люк, пролез на место мехвода.
— Сейчас посмотрим, чья возьмет! — смеясь, сказал я вслух, представив лица экипажа вражеской машины, когда они увидят этого монстра.
Двигатель сразу схватился, как только я нажал на кнопку стартера. Двигатель не остыл, так как я требовал демонстрации и проверки при покупке.
Включив вторую передачу, рвя сцепление, выскочил из-за холма и, не обращая внимания на то, что после резкой остановки танк стал покачиваться с носа на корму, шустро перебрался на место наводчика.
Бронетранспортер к тому времени, как я навел на него прицел, уже шустро улепетывал, пыля по дороге и довольно профессионально уходя рваными зигзагами. Экипаж явно принимал участие в боевых действиях. Опытный попался.
Заранее заряженная фугасным снарядом пушка медленно шевельнулась, отслеживая пылящую машину. Как только я понял, что они вот-вот свернут, чуть довернул и нажал на педаль пуска.
Танк содрогнулся от выстрела, а на месте бронемашины уже чадило разорванное месиво из металла. Закинул следующий тяжеленный снаряд, включив систему очистки воздуха, все-таки надымило изрядно. Наведя прицел на то место, где должна была быть комната профессора, снова нажал на спуск. Дав еще четыре выстрела по совету Михася, только тогда, когда он дал отбой, я прекратил стрельбу. Вернувшись на место мехвода за рычаги, я развернул танк и на максимальной скорости попылил в сторону ближайшего холма, где были небольшой лесок и речка, пора было сваливать.
Как только я сунул танк обратно, в стороне послышался звук вертолета, и над верхушками появилась уже знакомая машина.
— Вот разлетались! — возмутился я, доставая Иглу. Ракета, после пуска пройдя в окно между ветками и оставляя дымный выхлоп, устремилась к вертолету. Я с интересом следил за ее полетом и попаданием. Огненный шар в окружении обломков упал на землю, отчего почва заметно содрогнулась.
«Класс, специально бы целился в бак, фиг бы попал, а тут… случайность!»
Что ни говори, меня все-таки ждали, и то, что я уничтожил последнюю цель в Америке, меня не спасало, ловушка захлопнулась.
Я шустро двигал конечностями, стараясь оторваться от погони, и вот наконец впереди в просвете леса заблестела вода, мимо пробегала довольно глубокая и быстрая речушка. Остановившись у кромки воды, я стал быстро раздеваться, убирая маскхалат «за пазуху» и доставая оттуда же гидрокостюм. Вставив в рот загубник и повернув вентиль подачи воздуха, осторожно вошел в воду и, нырнув, поплыл по течению, благо из-за груза, который я догадался надеть, наверх меня не поднимало.
Это был самый запоминающийся день в моей жизни. Под водой я пробыл почти девять часов, меняя только баллоны, из-за чего мне приходилось под прикрытием растущих на берегу деревьев вылезать на берег, удалившись от места, где я вошел в воду, километров примерно на тридцать.
Вынырнул я у самого берега под прикрытием веток и листвы, внимательно осмотревшись, понял, что вертолетов не видно, так как при прошлых всплытиях они во множестве летали над головой.
