Виктор Мишин - Второй шанс. Начало
– Да хрен с ними. Главное сами вернулись. Трупы быстро найдут? – спросил я.
– Думаю, не скоро. Я там их мусором присыпал. Развалины уж больно хороши, – продолжал Вано, только если собачки унюхают. Там снег идет, следы заметет быстро.
– Хорошо. Дед, как там Мурат? – обратился я к Деду, который все это время осматривал казаха.
– Жить будет, – констатировал тот. – Руки порезаны, но вроде не глубоко. Хотя чего этот фриц резал своим тесаком до Мурата, хрен его знает. Я промыл спиртом, перевязал. Будем надеяться, все пройдет.
– Точно, влей ему и внутрь! – сказал я и обернулся к Вано. – Тебе, может, тоже налить?
– А можно? – как-то робко спросил Здоровый.
– Давай уже, ночью все одно, никуда больше не полезешь. Саня, – обратился я Зимину.
– Чего? – тот уставился на меня.
– Хрен через голова! Пойдем, прогуляемся.
– Э-э, командир! – начал было Толян.
– Спокойно, Толя. Мы рядышком. Ты за старшего, на тебе радист и раненые.
– А я чего, безрукий или кривой? – завелся Дед. – Хрена ли меня охранять-то?
– А кто у нас вместо тебя связиста изобразит? Да и бандуру свою сам таскай!
– Я…
– Так, умолкли все, быстро. Выполнять! Зимин, бери МР-40 и за мной.
«Светку» и второй винтарь я решил не брать. Уж больно длинные они, по развалинам ползать. А с глушителем – наганами обойдемся.
– Есть, – коротко бросил тот, подхватил автомат, закрепил подсумки и двинул к лестнице. Я сделал то же самое. Но остановился.
– Толян, сидите тихо, стрелять запрещаю. Спустись на этаж ниже, на всякий случай, – сказал я, обернувшись.
– Ясно, – ответил Круглов.
Глава 31
Мы с Саней пошли смотреть на место схватки наших разведчиков. Как сказал Вано, это всего в двух кварталах от нас. Дошли быстро. Перед домом, от которого мало что осталось, крутиться не стали. Через пролом в стене проникли внутрь.
– Хорошо все-таки Вано их схоронил, – произнес Александр, осматривая темный угол, в который провалилась межэтажная лестница.
– Да уж, не знали бы, что где-то здесь, хрен бы нашли, – поддакнул я.
Покидали еще всякой хрени и так же, через пролом, покинули это место.
– Серег, обратно? – спросил меня Зимин, когда мы отошли от развалин с трупами.
– Конечно, чего тут еще делать.
– Может, пройдемся?
– Слышь, Саня, хочешь что-то сказать, говори! Мы тут не на пикнике, просто прогуливаться.
– До штаба дойдем. Или чего там у фрицев – в том доме? – Саня неопределенно махнул рукой в сторону.
– Сдурел? Не хватало еще и нам с тобой погореть.
– Да мы аккуратненько. Посмотрим немного и назад, может, хоть поймем, что там?
– Бля, ну что ж вас так и тянет в жопу какую-нибудь залезть? Не навоевался еще?
– Да чего ты разошелся-то? Сам вроде раньше везде лез, у тебя и научились!
– То было раньше.
– А чего изменилось? Из-за девчонок, что ли?
– Из-за девчонок, – скорчив рожу, передразнил я этого говоруна. – Да, как-то не привык я, обещания пустые давать. Я только семью обрел заново.
– Ну ладно, извини. Так пойдем или нет?
– Пошли, может и вправду, чего узнаем.
О своем прошлом, о том, откуда я взялся, рассказал Зимину около месяца назад. Мы сидели в Ленинграде, я отходил от ранения, занимался дочками. Саня, приметив, как я на них смотрю, как обращаюсь, улучил момент и замучил вопросами. Все прикалывался, дескать, давно ли я отцом решил стать. Я, подумав, позвал его на прогулку и рассказал ему свою историю. Рассказал много, только просил больше не касаться этой темы, ибо, если кто узнает еще, его пристрелят очень быстро. Не, не пугал, правда – пристрелят. И меня заодно. Так что он знал и о моей семье в прошлой жизни, и о дедушке, который с нами теперь. Вопросов, как ни странно, почти не задавал. Ограничился только войной. Естественно, спросил когда победим? Причем именно так, когда? А не кто, мы или немцы? Ответ его ошеломил, все переспрашивал, не путаю ли я чего? Ну и конечно, сам факт того, что я из будущего, воспринял тяжело.
– Вот значит, откуда ты столько знаешь? – он, казалось, был расстроен.
– В нашем времени все много знают. Просто потому, что информации в свободном доступе много. На любой вопрос.
– Ясно. Спасибо, Серега, за доверие. Хоть это и невероятно, но я верю твоим словам.
Я тогда просто кивнул ему. И разговор закончился.
Мы двигались в темноте, прижимаясь к стенам. Почти прилипали к ним. Немцы очень часто пускали осветительные ракеты. В такие моменты мы застывали на месте, забывая дышать. В одну из таких остановок меня кто-то ухватил за ногу, не сильно, а как будто дотронулся просто. Как я не заорал, до сих пор не пойму.
– Саня, тут кто-то есть, – прошептал я Зимину, сидящему впереди.
– Где? – живо встрепенулся тот.
– Да прямо здесь, – я указал ему на маленькое подвальное оконце.
Саня склонился к нему и прошептал.
– Кто здесь? – в ответ ни звука. – Я сейчас гранату кину.
– Свои мы, местные, – отозвался чей-то голос. Судя по обилию шипящих звуков, либо кому-то вынесли зубы, либо там старик.
– Сколько вас и как к вам попасть? – спросил я.
– С обратной стороны дома дверь есть. Сейчас откроем, а нас тут пятнадцать человек, идите сюда, товарищи.
Мы быстро обогнули дом, нашли дверь. Но остановились перед ней.
– Серег, а если там засада? – опасливо одернул меня за рукав Зимин.
– А как узнать? – развел я в стороны руки.
– Я первым пойду, – заключил Саня.
Я отодвинулся в сторону, давая ему возможность пройти. Резко дернув дверь, распахнул ее настежь. Зимин направил ствол автомата в проем и прошипел:
– Руки вверх, оружие на пол.
– Да вы проходите, бойцы. Нет у нас оружия, да и не нужно оно нам.
Мы спустились в подвал. В одном закутке горела какая-то коптилка. При ее слабом свете мы разглядели людей. Старики и женщины разного возраста. Пятеро маленьких детей. Все грязные, одеты кое-как.
– Отец, – обратился я к тому, что встречал нас у дверей, – вас сюда немцы загнали?
– Да нет, сынок. Сами укрылись. Немцы боятся в подвалы лезть. Дверь мы закрыли надежно, только взрывать, а через единственное окно, не пролезть. Немаки огнем в него полили, да и ушли.
– А как хоть спаслись-то?
– Да просто окно в другой комнатке. Там здорово все погорело. Но у нас там людей не было. У нас здесь раненый, красный командир, тяжелый он, что с ним делать, умрет ведь?
– Где? – в один голос спросили мы.
– Нас повел по коридорам, все тот же старичок.
– Вот здесь, – указал на небольшой закуток старик.
Что это за командир, мы не поняли. На нем были одни лохмотья, а не форма. Крови потерял, наверное, очень много.
– У него два ранения, в грудь и голову. Голову вроде слегка задело, а вот грудь, пуля внутри. В сознание не приходит, – рассказывал нам старичок, пока мы разглядывали раненого.
– Серег, в любом случае, мы не сможем помочь, – прошептал мне на ухо Зимин.
– Да знаю я, – ответил я, – но и так оставлять не хочется.
– Серега, он все равно помрет, не сейчас, так в пути. Ну куда мы с ним? Дело ведь еще не сделано.
– Попробуем связаться с нашими, может, чего решат, сами не будем ничего предпринимать. – Я повернулся к деду.
– Как тебя зовут, отец?
– Дедом Николой кличут.
– А по батюшке?
– Васильевич я.
– Такое дело, Николай Васильевич, – я секунду подбирал слова, – раненого мы забрать не сможем. Мы на задании. Но свяжемся с нашими, что уж там решат, не знаю. Вас всех тоже отсюда вытаскивать надо.
– Мальцов бы увезти, мы-то старые, черт с нами.
– Всех постараемся вывезти. Еда-то у вас есть хоть?
– Вчера последние крохи съели. Сынок, если есть пожевать чуток, деток бы накормили, а?
– Отец, мы сейчас принесем. Тут недалеко, только сидите тихо, не высовывайтесь.
– Ладно, – проговорил старик и в отчаянии повесил голову.
– Батя, обманывать не собираемся, мы вернемся, – бросил Зимин и направился к выходу.
– Подожди, Саня, – остановил я его, – Николай Васильевич, вы случайно не знаете, где у фрицев штаб в вашем городишке?
– Ну, штаб не штаб, но видел много их офицериков, у одного дома, где у нас управа была.
– Двухэтажный дом, с колоннами у подъезда?
– Так точно. Сынок, вы что, туда собрались?
– Да батя, видимо, туда, – решил сказать я. Ну не знаю, вот как-то так, взял и рассказал ему. Ну не верю я, что он побежит к фрицам. Зато вот подсказать, что там и как, может. – Солдат там много, не видели?
– Туда все время приезжали, уезжали. Да, думаю вам туда и надо. У нас мальчишек, когда поймали, они у немцев продукты тырили, именно туда увели.
– А что с ними потом стало?
– Расстреляли пацанят. Прямо во дворе. Суки, мальчуганам всего по восемь годков было.
– Точно – суки! Батя, а ты там бывал?
– У немцев? – зло спросил старик.
– Да нет, в управе вашей?
– Конечно, бывал, я там и работал раньше. До войны.
– О, как! Тогда вы-то нам и поможете.
И дальше я стал подробно выспрашивать деда о планировке здания. Дед рассказывал знатно, я так и представлял себе все коридоры и кабинеты. Васильевич предположил, где может находиться главное начальство фашистов. Выслушав, мы быстренько пожали руки друг другу, пообещали вернуться.
