Ташкент - Москва книга вторая, Халхин-Гол до и после, часть первая - Фарид Ахмеров
Ворошилов, уже знакомый с материалами методички, спокойно отреагировал на слова Троицкого. А вот Павлов, знавший о своей судьбе, но ещё не сформировавший для себя цельной картины первоначального этапа войны и своей роли, как начальника бронетанковых войск Красной Армии, в катастрофе, пытался возмущаться. Как минимум, на его лице читалась вся гамма чувств от «что вы тут несёте» до «вы, подлецы, за это ответите», и если бы не присутствие наркома обороны… Во всяком случае, Дмитрий Григорьевич, был готов к решительным действиям.
Дальше товарищ Троицкий излагал роль самоходных артиллерийских орудий и установок в проведении операций, опять же, на основе опыта вермахта, потому что ближайший по времени опыт должен был состояться на полях французской кампании и в начальный период войны с СССР. Как пример, майор привёл действия Манштейна при захвате Крыма. В составе 11-ой армии немцев не было ни одного танкового подразделения или части. Тем не менее, они успешно действовали против советских войск, имевших в своём составе танковые подразделения стрелковых и кавалерийских дивизий. Только в боях за Перекоп Красная Армия потеряла 135 орудий, 112 танков и 10 тысяч пленных. Танки немцам заменяли самоходки типа Штуг 3. Они входили в состав пехотных частей немцев. Кроме того нельзя недооценивать ещё одну составляющую бронесил Германии – гусеничные и полугусеничные бронетранспортёры. Их немцы использовали не только как средство передвижения своей пехоты, но и как средство транспортировки тяжёлого стрелкового оружия и как передвижные огневые точки поддержки пехоты в атаке и обороне. Обладая противопульной и противоосколочной бронёй не хуже чем советские танки Т-26 и БТ, они играли свою роль в боевых действиях, иногда выступая, как грозный противник нашим лёгким танкам. При оценке боевых возможностей Германии, в послевоенной литературе, при подсчёте танков Германии и СССР, всегда говорилось о многократном преимуществе СССР в количестве танков. А если брать в расчёт примерно одинаковые по силе машины, но не называемые танками, такие как самоходные артиллерийские установки (которых у нас, практически не было) и тяжёлые бронетранспортёры (аналогично), то счёт получается не настолько уж разный. И эти методики подсчёта сильно влияли на оценку ситуации в начальный период.
Потом майор Троицкий говорил о нерациональной организации бронетанковых сил РККА в период 1940-41-х годов. Причём, он заметил, что Павлов был против организации мехкорпусов образца 1940-го года. Но решение было принято, несмотря на возражения начальника АБТУ.
Майор Троицкий, прервав свой доклад, спросил у маршала Ворошилова допущен ли генерал Павлов до информации о наличии Т-55 и Т-62. Получив утвердительный ответ, он продолжил. Нынешнее состояние бронетанковых войск всем присутствующим известно. Основную массу составляют машины типа Т-26 и БТ. Многолетние попытки создать что-либо взамен этих машин не принесли пока результатов. Ни Т-46, ни Т-111 разрабатываемые конструкторскими бюро заводов не устраивали военных или не могли пройти госиспытаний. У потомков, обсуждавших на различных интернет-площадках альтернативные варианты предвоенной бронетехники, создалось впечатление, что тогдашние военные сами не знали чего хотели. Поэтому и рождались проекты таких многобашенных монстров, как Т-35 и, более менее, удачный танк Т-28. Хотя Т-28 и выпускался серийно, но его дороговизна в производстве, невозможность модернизировать, усилив броню и огневые возможности, ставили его в положение «выпускаем, потому что больше нечего».
Продолжая традицию разработки «монстров» в 1939 году ленинградские заводы предложили проекты Т-100 и СМК. Это были многобашенные гиганты запредельные по массе, цене и невозможности производить крупными сериями. Абсурдность ситуации дошла даже до высшего начальства. До сих пор существует анекдот, что когда конструкторы показывали макеты танков вождю, он взялся за башню танка, а она вышла из гнезда и осталась в руках Сталина. Посмотрев на танк с одной оставшейся башней, товарищ Сталин сказал, что так легче и лучше – с одной башней. Так и решили строить.
Не лучше дела обстояли и в Харькове, другом центре советского танкостроения 1939 года. К 1939 году были начаты работы по развитию линейки танка БТ и в основном были готовы проекты машин А-20 (колёсно-гусеничной) и А-32 только на гусеничном ходу. Работы велись в напряжённом темпе, но завод всё равно продолжал гнать БТ-5 и БТ-7, колёсно- гусеничные машины с противопульной бронёй и пушкой калибром 45 мм.
Дальше майор Троицкий рассказал, что такое же положение было по легким, разведывательным танкам. Завод № 37 выпускавший плавающий танк Т-38, малопригодный для современных условий боевых действий из-за слабого бронирования и пулемётного вооружения, разрабатывает новую плавающую машину Т-40 и собирается ставить на неё переработанную под танковую, бывшую авиационную 20 миллиметровую автоматическую пушку товарища Шпитального. По информации из будущего, танк Т-40 будет стоять в серийном производстве и станет основой для не плавающей, облегченной и упрощённой версии Т-30, а потом и знаменитого мобилизационного танка Т-60, своим наличием в войсках зимой 1941-го года сыгравшего видную роль в разгроме немцев под Москвой.
Танк Т-60 стал основой для самой распространённой в Красной Армии самоходки Су-76, выпускавшейся ещё и после войны.
Основываясь на существующем в танкопроме положении дел и наличии ресурсов перенесённых из будущего НТИ ПР предлагает следующие рекомендации.
Разработку танков Т-100 и СМК на заводах № 174 и № 185 в Ленинграде прекратить. Найденные и проверенные в результате разработки прогрессивные решения типа торсионной подвески, большого погона под башню, многоместной башни танка, пятиступенчатой коробки перемены передач и так далее, использовать для разработки танка будущего КВ, для чего группу выпускников военная академия механизации и моторизации РККА, занимающихся разработкой усилить конструкторами и технологами заводов № 174 и №
