Здесь вам не равнина... - Алим Тыналин
И что примерно через половину подъема по нему в моих легких закончился воздух и я начал хрипеть и задыхаться. Ничего страшного, главное как можно быстрее перетащить свою задницу на гребень.
К счастью, похоже, что я зря торопился. Когда я взобрался на гребень, ветер утих и окрестные скалы с усмешкой смотрели на меня. Ну что поделать, зато я теперь могу не бояться, что улечу вниз, в пропасть, вместе с одной из самых грандиозных лавин, что мне приходилось видеть в своей жизни. В прошлой, и в нынешней.
Впрочем, весь мой бег и вся моя торопливость вскоре полностью окупились. За счет быстроты я нагнал все то время, которое потратил во время схода лавины. Теперь мне предстояло идти вперед с пару километров до ледника, а за ним уже можно искать жандармы, где остались Вайнов и его товарищи.
Снова не теряя времени, я отправился к леднику, благо дорога была относительно ровной, наклон тропы небольшой. Можно обойтись ледорубом и «кошками».
В это время возникла другая проблема. Ветер усилился до невероятной силы и начал спихивать меня вбок. Чтобы противостоять ему, приходилось предпринимать огромные усилия.
Особенно мне мешал рюкзак за спиной. Ветер, нет, скорее даже, ураган, с удовольствием вцепился в этот рюкзак и толкал меня с его помощью набок. Я упрямо, стиснув зубы шел вперед, опираясь на ледоруб и теперь уже начал понимать, почему Вайнов и его команда так и остались на жандармах и не рискнули спуститься вниз.
С раненым товарищем пройти такой буран и спустить его на скалах было бы очень затруднительно. Скорее всего, ветер раскачал бы транспортируемого человека на весу и ударил об скалы. Вертолеты также не смогли бы сюда забраться, их потолок — это Памирское фирновое плато, не выше, но в такую погоду им и до туда не добраться.
Короче говоря, теперь вся надежда только на помощь вручную. Ну, и на то, что я донесу до них припасы, без которых им не прожить наверху и дня.
Несколько раз ветер швырял меня на снег, но я поднимался и шел дальше. Руки и ноги у меня замерзли, кончиков пальцев я не чувствовал. Эх, обморожение, судя по всему, гарантировано. Остановиться на привал я смогу только возле ледника.
Вскоре, ко всем прочим удовольствиям, погода ухудшилась вконец, хотя, казалось бы, куда еще? Вокруг меня сгустился серый туман, но ветер не прекращал попыток остановить меня. Видимость всего метров пятьдесят, не дальше. Все окрестные горы пропали насовсем, теперь я двигался только наугад, в том направлении, которое себе наметили.
К счастью, теперь ветер изменил направление и даже немного помогал мне, дул в спину. Я шел вперед, проверяя дорогу на предмет трещин.
И правильно делал. В одном месте палка вошла в пустоту под снегом и провалилась вперед. Я уже настолько привык, что впереди нет трещин, что едва успел остановиться.
Налетевший сзади порыв ветра сильно толкнул меня вперед, но я успел упереться ледорубом и палкой перед собой и только чудом не свалился в огромную трещину. Эта снежная щель внезапно разинула передо мной черную широкую пасть, усеянную внизу многочисленными клыками ледовых сосулек.
Я пару секунд ошеломленно смотрел на нее, а потом мгновенно отскочил назад. Снег, коварно прикрывающий трещину, свалился внутрь и я даже не видел дна, куда он упал. Заглядывать туда больше у меня не было никакого желания.
В длину трещина достигала метров двадцати, а в ширину — двух-трех, извилистая, как огромная змея. Поэтому я не рискнул ее перепрыгивать, а обошел сбоку.
После того, как я миновал это препятствие, то дальше шел осторожнее. Теперь я понял и свирепую хитрость урагана, решившего столкнуть меня в ледовую пропасть. Немного сбавил темп хода и только через час добрался до ледника.
Около самого ледника я нашел укромное местечко в скале и устроил в нем небольшой привал. Отдохнуть я решил капитально, вытащил примус и котелок, развел и подогрел воду. Мои руки и ноги нуждались в особом уходе.
Но едва я успел растереть конечности, как где-то в тумане послышались голоса.
Глава 26. Долгая дорога на плато
Сначала я подумал, что мне послышалось. Слишком уж много раз за последние дни мне чудились голоса.
Хотя, откровенно говоря, в прошлый раз тревога вовсе не оказалась напрасной. Тогда мне удалось спасти группу Чадова, затерявшуюся в тумане. А что, если сейчас примерно такая же ситуация и я слышу реальные голоса настоящих людей?
Я приподнялся с рюкзака, на котором сидел, и прислушался. Ничего. Только свист ветра и далекие шумы от падающих камней или кусков льда. И мое взволнованное дыхание. Оглушительный стук сердца, оно, казалось, барабаном билось в моей груди.
Больше ничего. Наверное, мне показалось.
Хотя, если вдуматься, кто из людей мог бы быть рядом со мной? Здесь только два, максимум три варианта.
Первый и самый вероятный — это погоня, отправленная вслед за мной с плато. Погоня и помощь. Карский вместе с Комиссаровым могли решить, что меня во что бы то ни стало надо догнать и вернуть назад и поэтому отправили за мной самых лучших и выносливых скалолазов.
Глупый, конечно, вариант, поскольку Карский наверняка бы так никогда не поступил, но, тем не менее, такая вероятность существует. А что еще можно предполагать?
Второй вариант — это группа Вайнова. Каким-то образом, они все-таки умудрились спуститься со скал и сейчас идут по заснеженным склонам. Идут и не знают, куда надо двигаться. И поэтому сейчас переговариваются в тумане.
Тоже абсурдное предположение. У Вайнова там один раненый альпинист, которого они вряд ли бросили бы одного. А спустить его со скал при таком сильном ветре очень опасно. Можно добить окончательно.
Кроме того, говорили, что у них там есть парень, страдающий от горной болезни и на этой почве даже чуток сошедший с ума. А чтобы такого спустить со скалы — надо очень постараться. Короче говоря, вряд ли эти голоса, даже если они реальные, принадлежат группе Вайнова.
Ну, а третье предположение, самое безумное, это то, что здесь неподалеку ходит другая, неизвестная мне группа спасателей, которые, как и я, почти смогли пробиться к Вайнову. Правда, я таких не знаю, но всякое может случиться.
Руки и ноги снова начали мерзнуть. Я опустился на сиденье из рюкзака и принялся одеваться дальше. Короче говоря, показалось. Если не считать еще всяких мистических вариантов, вроде
