Солнечный камень - Алекс Рудин
И всё же — это было хорошим предзнаменованием!
Я подобрал с земли крепкую ветку. Натянул рукавицы, которые специально захватил с собой. Быстрыми движениями взрыхлил землю в нужном месте и принялся выгребать её руками. Через десять минут я нащупал в земле что-то твёрдое. Вытащил находку и отряхнул с неё прилипшую землю. В моих руках лежало солнце, грубо вырезанное из большого слитка янтаря.
Медальон прусских вождей.
Есть!
Глава 20
Июнь 1970-го года, Приморск — Балтийск, Калининградская область СССР
Копать шурфы мы закончили только, когда в лесу стало темнеть. Священную рощу пруссов словно изрыли гигантские кроты — там и тут виднелись глубокие ямы с кучами земли по краям.
Нам удалось проследить направление восточной стены святилища и северо-восточный угол.
— Да здесь работы непочатый край! — приговаривал Валентин Иванович, довольно потирая руки. — Витя! Ты обязан сделать мне разрешение на раскопки. Это открытие государственной важности, не меньше.
— Подавай запрос, Валя! — отозвался Виктор Петрович. — Чем смогу — посодействую.
В ажиотаже декан и сам взялся за лопату. И копал так, что только земля летела в стороны.
Конечно, я сразу же показал Валентину Ивановичу основной жертвенник. При своём опыте декан всё равно добрался бы до него. Поэтому я рассудил, что лучше не упускать инициативу.
— А это что? — нахмурился Валентин Иванович, показывая на разрытую мной землю.
Я виновато развёл руками.
— Не утерпел. Искал надписи.
И я показал ему надпись на заглублённом в грунт боку жертвенника.
Вокруг жертвенника тоже заложили шурфы. Как и ожидалось, нашли множество обгоревших костей, остатки сплавившихся украшений, обожжённые обломки керамических сосудов. Культурный слой был так насыщен находками, что лопаты пришлось отложить в сторону. В ход пошли кисточки и детские совочки.
Обед нам привезли из Балтийска, по распоряжению Виктора Петровича. Мы с ребятами притащили от дороги алюминиевые бидоны. В одном бидоне плескались изумительно вкусные щи из кислой капусты. В другом исходила паром рассыпчатая гречневая каша с тушёнкой. Оля и Света большим половником раскладывали порции в алюминиевые миски, а мы уплетали так, что за ушами пищало.
К моему удивлению, девушки о чём-то разговаривали между собой и даже вместе смеялись. Подумав, я решил, что это к лучшему.
— Ну, что же, юноша! — сказал мне Валентин Иванович. — Честь этого открытия по праву принадлежит вам. Согласны сотрудничать? С вашей стороны — молодой задор и острый ум. С моей — опыт и возможности. Справедливо?
— Конечно! — искренне ответил я.
Совместная работа с деканом открывала такие перспективы, что дух захватывало. Только он мог организовать в святилище полноценные раскопки. А это — материал не только для диплома, но и для полноценных научных работ. Широкая дорога в мир большой науки.
После обеда все снова взялись за лопаты. Мы с Мишаней копали шурф, ища продолжение северной стены, а Валентин Иванович с девочками окопался на вершине холма возле основного жертвенника.
— Саня! — негромко сказал Мишаня. — Я перевёл ту бумагу.
Я воткнул лопату в землю, распрямился и посмотрел на Мишаню.
— Не томи! Что там?
— Это секретное предписание Ганзейского торгового союза своему представителю в Пиллау — Ульриху Бергману. Бергману предписывается усилить охрану судов, на которых перевозят груз янтаря. А также организовать в окрестностях Пиллау поиски «медальона-солнца» — символа власти древних прусских вождей. В документе упоминается, что последним владельцем медальона был вождь Отакар.
— А дата документа?
— Тысяча пятьсот сорок второй год.
Ничего себе! Я постарался скрыть от Мишани свою растерянность. Выходит, уже четыреста лет назад ганзейские купцы пытались отыскать медальон, который прямо сейчас лежал у меня во внутреннем кармане куртки. Карман я заколол сразу двумя булавками — на всякий случай.
— Выходит, печать на документе — это печать Ганзейского союза? То-то, она показалась мне знакомой.
Мишаня пожал плечами.
— Видимо, так. Думаю, рисунок печати изменялся со временем в деталях.
В голове роилась туча вопросов.
Зачем ганзейцам понадобился этот медальон? Почему они не прекращали его поиски на протяжении полутысячи лет?
Чем он так важен?
В прошлый раз меня убили из-за того, что я его нашёл. И вот этот медальон снова лежит в моём кармане.
Пожалуй, придётся основательно порыться в архивах.
Я снова воткнул лопату в мягкую лесную землю.
В Балтийск мы вернулись уже в темноте. Не чувствуя натруженных рук, выгрузились возле казармы. «ГАЗ-66» вместе в Виктором Петровичем, рыча мотором, скрылся за углом. А мы пошли внутрь — отмываться и ужинать.
В столовой нас встретил озабоченный Жорик.
— Гореликов! — закричал он, увидев меня. — Ты где пропадал целый день?
Не успел я открыть рот, как Жорик продолжил:
— Тебя военные искали. Завтра к девяти утра тебе приказано явиться в военную комендатуру.
Сердце у меня похолодело и ухнуло в пятки.
— Хорошо, — сказал я, стараясь казаться спокойным. — Спасибо, что предупредил.
Валентин Иванович сердито нахмурился, но ничего не сказал. Взял свою миску с тушёной картошкой и отправился в кабинет Валерия Михайловича. Через три часа ему предстоял вылет в Ленинград.
Я через силу доел ужин. Проводил Свету и рассеянно поцеловал на пороге её комнаты. Света погладила меня по руке.
— Ничего, Саша! Всё обойдётся. Я чувствую, поверь мне — всё будет хорошо.
— Спасибо, — улыбнулся я.
Притянул девушку к себе и снова поцеловал.
— О чём вы сегодня говорили с Олей?
— А ты заметил, да? — рассмеялась Света. — Женские секреты.
— Расскажешь?
— Нет. Иди, думай о своих делах.
И Света шутливо подтолкнула меня в сторону коридора.
— Завтра увидимся? — глупо спросил я.
— Конечно! И завтра, и послезавтра. И послепослезавтра тоже!
В комнате я сразу разделся и лёг в кровать. Укрылся одеялом с головой и притворился спящим. Голова кружилась от мыслей, все они накатывали одновременно. Сознание беспомощно перескакивало с одной мысли на другую и никак не могло зацепиться.
Плюнув на попытки придумать хоть что-то, я закрыл глаза и стал размеренно дышать носом. При вдохе воздух чуть холодил ноздри, а на выдохе выходил уже согретым. Сосредоточив внимание на разнице этих ощущений, я постарался очистить голову от мыслей и сконцентрировать на том, что всё закончится благополучно. И, незаметно для себя, заснул
