Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич

Праздновать начали в школе с традиционной линейки и вручения документов. И тут я неожиданно обнаружил, что большинство моих одноклассников получили аттестаты без троек. Как оказалось, с девятого класса стало неприличным получать трояки… а я и не заметил. Жумагалей Ахмедович так и сказал в своей речи:

— Эх, ребята! Кабы вы все взялись за ум хотя бы в седьмом классе! Был бы у вас золотой выпуск — все с золотыми медалями. Но и так прекрасно. Ни одной тройки в выпуске, это рекорд школы.

Уже после я шепнул директору:

— Жумагалей Ахмедович, вы возьмитесь за Ленуськин класс, там и ребята толковые, и время ещё есть. Вот только можно ли столько золота в одном классе? Я слышал, что есть ограничения.

— Молод ты ишшо! — покровительственно буркнул директор — Мы прогремели не то что на всю страну, а вообще в мировом масштабе! Нам теперь дадут что хочешь, нужно только подтверждать результаты. Да нам… Юра, ты знаешь, что рассматривается вопрос о строительстве второго корпуса к нашей школе?

— Не знаю.

— То-то и оно! Появилась, понимаешь, такая линия, такое направление в жизни посёлка: люди сюда потянулись, а те кто живут, те не хотят переезжать. И многие приезжие выбирают себе место жительства на нашей стороне. У нас даже дома подорожали, во!

— Жумагалей Ахмедович, раз такое дело, то Вы потребуйте от руководства газифицировать нашу школу, а заодно и посёлок.

— А откуда газ?

— С месторождений Западной Сибири. Вы, как директор, как коммунист, и наконец как депутат, поставьте вопрос о том, что в первую очередь нужно улучшать условия жизни в СССР. Пускай нам завидуют те же немцы из Бундеса, а то и приезжают на заработки.

— Заманчиво… Я обдумаю, ты тоже пораскинь мозгами, потом соберёмся и обсудим. Годится?

— Годится.

— Ну иди, хоть потанцуй. Вон Дина мается, ждёт.

Подхватил Дину, и только мы заскочили на танцевальную площадку, как музыканты грянули «Хару мумбуру»88. Как под такую музыку не потанцевать? К этому вечеру, для этой мелодии мы с Диной готовили шаффл, и наши репетиции не пропали втуне. Народ столпился вокруг нас, и даже те кто начал танцевать прекратили это делать. Ещё бы! Новый, необычный, очень энергичный танец покорил всех. Самые спортивные, подвижные и решительные парни и девушки потихоньку начали повторять за нами движения, а вредная Ленуська, видя это, взвинтила темп, и пропела песню ещё три раза подряд. В общем, когда музыка стихла, мы с Диной поплелись к стульям у стены и рухнули обессиленные. Мой костюм и Динино платье были мокры от пота, и как только Дина это осознала, она чуть не расплакалась: платье она уже полюбила, в чём же она будет дальше? В мокром?

Ситуацию спасла Лариса Александровна:

— Диночка, ты же вся мокрая! Нельзя так энергично танцевать, право слово! Пойдём, там тебе приготовлено платье, Ленуська, как знала, специально приготовила.

«Как знала»… Да вредная Ленуська всё тщательно приготовила — даю голову на отсечение. Мы пошли. Кинобудка и гримёрная, которые мы используем, находятся на втором этаже, к ним ведёт узкая лестница, а на первом — кухня школьной столовой, а там в закутке есть душ, куда Лариса Александровна потащила Дину. Мне она сунула вафельное полотенце:

— Юра. Намочи под краном и оботрись, иначе через час начнёшь пахнуть.

Я поднялся в гримёрку и обнаружил там аккуратно развешанные на плечиках костюм для меня и платье для моей партнёрши. Удивительно, но платье было точной копией того, что сейчас оплакивает Дина. Ленуська втайне сшила второй экземпляр платья для Дины, устроила ей замечательный сюрприз.

— Спасибо тебе, Ленуська, моя добрая и заботливая сестрёнка!

Быстренько обтёрся полотенцем, дважды прополоскал его под краном и повесил сушиться, а сам бросился переодеваться.

Вау! Ленуська даже трусы и майку для меня приготовила!!!

Из любопытства сунулся на соседний стул, и обнаружил, что под накидкой аккуратно сложено бельё для Дины. Ленуська и это предусмотрела. Дай ей бог хорошего мужа!

Снизу раздался голос Дины:

— Юра, ты переоделся?

— Да, Дина, поднимайся и ни о чём не беспокойся!

— Тогда выходи, а то я не совсем одета.

— Выхожу, и даже глаза закрыл.

Быстренько ссыпался вниз, проскользнул мимо Ларисы Александровны, старательно прикрывающую Дину белым поварским халатом. Учительница при этом заговорщически мне подмигнула. «Да она в курсе всех дел!» — сообразил я. Это правильно. Ничего предосудительного не происходит, а тщательно отрепетированный экспромт с нашим танцем получился просто шикарным. Наверняка он станет одним из красивых воспоминаний наших мальчиков и девочек, да и для учителей.

Когда я вернулся в зал, «Ария» исполняла композицию «Ameno», честно стыренную мной у команды «Era».

Dori me

interimo Adapare Dori me

Ameno Ameno Latire

Latiremo

Dori me

Солисты совершают танцевальные па, а зрители старательно их копируют. В общем всё выглядит довольно интересно и приятно. Тут меня за рукав ухватил директор:

— Юра, песня мне нравится, но непонятно, что они поют? Я упустил этот момент, не стал проводить худсовет, может быть и напрасно.

— Жумагалей Ахмедович, смысла в этой песне нет, как и в «Хару мумбуру». Это, простите, просто набор звуков.

Ameno

Omenare imperavi ameno

Dimere Dimere matiro

Matiremo

Ameno

Omenare imperavi emulari

Ameno

— Что ты такое говоришь?

— Понимаете, у нас зашёл разговор о том, что часть нашей молодёжи слепо следует за западной модой и западной музыкой. При этом смысла песен большинство таких любителей просто не понимает. Вот я и придумал написать песни вообще без смысла, на выдуманном языке.

— Смешная задумка. Ну и как?

— Я сочинил музыку, а Дина сочинила слова. Набор звуков «Хару мумбуру» похож на английский я зык, а «Ameno» на латынь. Это такая шутка.

— Ох, Юра. Дошутишься ты, а я вместе с тобой. Но согласен, шутка хорошая. Только надо её провести через партком МПС89, чтобы не возникало лишних вопросов.

— Вы просто возьмите справку у лингвистов, что песни состоят из бессмысленного набора звуков.

— Да уж разберусь как-нибудь. Иди уж развлекайся, шутник.

Только я сделал три шага от директора, как меня под руку подхватила сияющая Дина:

— Пошли потанцуем!

— Пойдём!

А на сцене наша новая, незнакомая мне солистка запела:

Окончен школьный роман,

До дыр зачитанной книжкой,

Но не поставленный крест –

Как перепутье у ног.

Подружка сводит с ума,

И мой вчерашний мальчишка

C букетом наперевес

Её терзает звонок.

Нет горечи, нет грусти,

Звонок звенит нет слада,

Она его не пустит.

Так надо!

— Дина, вот это голос у девочки!

Голос у девочки действительно потрясающий: тёплый, мягкий, глубокий… А сила! А объём!!!

— Не хуже чем у самой Анны Герман. Лариса Александровна отыскала её в Половинке, ну ты знаешь этот посёлок, тут недалеко, в Курганской области, и уговорила перевестись к нам. Вернее так: я присутствовала при разговоре, но не поняла, кто кого уговаривал. Юра, а давай напишем для девочки хорошие песни?

— Как её хоть зовут?

— Лена Патрина.

— Напишем. Нельзя не помочь такому таланту.

— Дина, я как-то упустил главное: куда ты собралась поступать?

— Я не решила. С одной стороны я думаю поступить в Литературный институт, а с другой, меня влечёт к космонавтике. Скорее всего, я поступлю в Московский авиационный институт.

— Ты так уверена?

— Ты же сам занимался со мной математикой и физикой.

Это верно. Девочка прекрасно разбирается в математике, думаю, что вступительные экзамены для неё — пара пустяков.

— Только не увлекайся ракетами, Дина.

— Я помню твою точку зрения. Ты прав, Юра, ракеты в космонавтике вчерашний день. Но космические летательные аппараты всё равно вырастут из авиации.