Оружие возмездия (СИ) - Бурак Анатолий

В нескольких метрах позади слышались проклятия, и глухие чмокающие звуки, сопровождаемые стонами. Прекрасный ориентир, от которого надо было держаться как можно дальше. Но, учитывая обстоятельства, она понимала, что обречена.

Перед глазами плыли концентрические круги, пересыпанные сверкающим бисером разноцветных звёздочек и, уже окончательно теряя сознание, Ольга закрыла лицо ладонями и разразилась всхлипывающими рыданиями.

Устав, Шалый за шиворот поднял невезучего дружка и, для острастки ткнув кулаком в бок, распорядился.

— Топай за мной, убожество. — Девка городская, к тому же, в лёгких туфельках. Так что, далеко уйти не могла.

Ольгу обнаружили в тридцати метрах, причём, по подсыхающим пятнам было понятно, что половина пути далась ей с огромным трудом.

— Твоё счастье, юродивый. — Шалый довольно обнажил щербатые зубы. — Хватай бабу и неси в дом.

Избитому до полусмерти парии ноша казалась неподъёмной но, так как все козыри были у матёрого волка, возразить не посмел.

Плеснув на рану водкой, отчего жертва глухо застонала, Шалый туго перевязал начавшую распухать лодыжку и влив ей в рот несколько живительных капель, оттащил к люку, ведущему в подпол. Под чутким руководством босса, Гендос аккуратно опустил узницу в погреб и, боясь, как бы опять не схлопотать ботинком в ухо, осторожно выглянул в комнату.

— Отдыхаем. — Буркнул урка. И, погрозил недоноску кулаком. — И смотри мне, без глупостей.

Ольга очнулась от пульсирующей боли. Разламывалась голова, саднили ребра, и она очень боялась, что не обошлось без переломов. Привалившись спиной к сырому бетону, она облизала спёкшиеся губы и чутко прислушалась к происходящему наверху. Судя по звукам, похитившие её придурки опять затеяли драку. А, различив треск выстрела, она невесело усмехнулась.

Хоть бы дебилы перестреляли друг друга, что ли? Но, судя по тому, что под потолком блеснула полоска света, такой радости эти поганые рыла ей не доставили.

Люк приоткрылся на пару сантиметров и Ольга могла поклясться, что заглянувший в щель никак не мог разглядеть её в кромешной тьме. Тем более, за ту ничтожную долю секунды, за которую нормальный зрачок просто не в состоянии сфокусироваться. Однако, где-то в глубине души появилась уверенность, что её увидели. Более того, мгновенно изменили намерения, так как крышка снова захлопнулась.

Если бы сверху раздавались пьяные голоса и звуки ударов, она бы подумала, что похотливый мошенник, получивший головой в живот и простреливший ей ногу, попытался воспользоваться моментом и вновь захотел пообщаться в интимной обстановке. А тот, второй, руководствуясь какими-то, одному ему ведомыми соображениями, оттащил недоумка за шиворот, надавав при этом оплеух.

Теряясь в догадках, она сжалась в комочек и зажмурилась от страха.

Глава 34

Провозиться пришлось почти до вечера. Рассчитанный на, как минимум втрое большую нагрузку, трос ни в какую не хотел оправдывать теоретических выкладок и тут же порвался. Издержками были выбитое заднее стекло и несколько вмятин, что Иван счёл вполне приемлемой платой.

Это произошло ещё когда контейнер находился в топком месте. Чёртыхаясь, Беркутов вылел из кабины и, отрубив заусенции, сплёл обрывки. Как только проржавевшая ёмкость очутилась на берегу, смотал трос и, воспользовался толстой цепью.

Убежавший от греха подальше Койот, вернулся, несмело тявкая. Однако повинуясь звериному чутью, приближаться к заразе не спешил.

Так они и двигались. Иван — сидя за рычагами, а щенок скакал впереди, звонким лаем оповещая, что усердно выполняет функции разведчика.

Чутко прислушиваясь, ассенизатор тащил урановые отходы на запад. Но небо было чистым и ничто не помешало ликвидировать последствия вражеских действий. Невольный волонтёр негодовал, так как их смело можно было сравнить с террористическим актом.

Он захоронил непрошеный подарок в развалившемся бункере. Хотя, судя по радиационному фону (пёс давно оставил хозяина, предпочтя измену верной гибели), вполне мог бросить продукты полураспада на открытой местности.

С помощью лома сковырнув груз и глядя, как тот, громыхая, катится вниз по выщербленным ступенькам, лейтенант вытер пот и развернул тягач на восток. Обратный путь, проделанный налегке, займёт гораздо меньше времени и через несколько часов, в крайнем случае, к утру, он рассчитывал быть дома. Благо, в кромешной тьме чувствовал себя более чем отлично.

Верный Койот ждал на им самим определённой границе, переступать которую посчитал опасным для здоровья. Издалека различив шум дизеля, огласил окрестности радостным приветствием и тут же поймал господину угощенье: толстого ужа, из-за местных особенностей достигшим в длину около полутора метров.

Увидев такую преданность, Беркутов усмехнулся.

— Спасибо, маленький. — Подхватив четырёхглазый меховой комочек, ласково погладил по шёрстке. — Только, боюсь, мне нужно немножко другое. Да и то, пожалуй, не сейчас.

Добрались до посёлка незадолго до восхода солнца. Спецназовец поставил трактор в ангар и, приложив небольшое усилие, повесил на место ворота. Продев в замочные петли кусок толстой проволоки, скрутил концы и не спеша зашагал в сторону избы.

Вода в колодце застоялась. Тем не менее, набрав несколько вёдер, Иван вымылся с огромным удовольствием. Отфыркиваясь и разметывая по двору веер сверкающих в свете луны брызг.

Выбросив рваный и грязный комбинезон, вампир вошёл в горницу и переоделся в найденные в шкафу хозяйские вещи. Затем, усевшись в кресло, стал размышлять, не доложить ли в Куйбышев о добросовестном выполнении задания. Но, представив тарахтение генератора, слегка поморщился. За время операции шум мотора изрядно надоел, так же, как и вонь солярки.

Избавленный от потребности ежедневного приёма пищи, а так же в значительно меньшей степени чем раньше нуждающийся в сне организм оставлял огромное время для досуга. Помноженное на весьма долгий век оно представлялось поистине бесконечным.

Он взял с полки книгу — по какой-то случайности, под руку попался томик Пушкина, изданный ещё до Великой Войны — и, прочитав несколько строк, поставил обратно. Поняв, что одолевает банальная скука, всё же решился. И, запустив движок, и невесело оскалившись, принялся крутить ручку настройки.

Время, только что казавшееся бесконечным, вдруг приобрело совершенно другие свойства. Превратилось в жалкую лужицу, стремительно ускользавшую сквозь пальцы и мгновенно впитывающуюся в жадный песок пустыни. Несколько секунд назад растянувшееся на века, представляемые гемоглобинозависимым как тяжкое ожидание очередной акции, оно свернулось в запредельный коллапс. Уносясь в чёрную дыру, потеряв при этом все самонадеянно приписываемые ему свойства.

Получив сообщение об инциденте в гарнизоне, окончившемся захватом заложницы, Беркутов быстро достал планшет и, сверившись с картой, на мгновение задумался. И, поняв, что в данной конкретной ситуации возможности его организма дадут фору любой технике, выскочил на улицу.

До точки, где беглецов в последний раз видел разведчик, было тридцать пять километров. По прямой. Если бы он предпочёл воспользоваться техникой, путь бы увеличился, как минимум на десять вёрст. К тому же, рёв мотора в абсолютно безлюдных местах слышен далеко. И был бы понят уголовниками однозначно. Вынудив насторожиться и, возможно, создав дополнительную угрозу жизни жертвы.

Охотник бежал, мощно выталкивая ставший вдруг вязким воздух через ноздри. Тело, автоматически войдя в боевой режим, само выбирало наиболее оптимальный маршрут. Увеличивая или уменьшая длину прыжка в зависимости оттого, что в данный миг находилось под ногами. Он бы с лёгкостью смог мчаться по "живым" валунам, неустойчиво покоящимся на горном склоне и в любую секунду грозящими обернуться обвалом. Или по шатким кольям, вкопанным остриями вверх в пяти-семи метрах друг от друга. При этом не теряя равновесия и ни на йоту не сбавляя темпа.

Колеи, оставленной Тойотой, Беркутов достиг через час. Примятая трава и запах масла выдавали зеков с головой, и он устремился дальше. Судя по ощущениям, фон увеличивался с каждой минутой и, искренне не понимая, на что рассчитывают смертники, он думал только об одном — успеть.