Валерий Белоусов - Спасти СССР! «Попаданец в пенсне»
Ракета должна была стартовать с полигона Капустин Яр или с мобильной пусковой установки, пролететь над теми районами Белоруссии, Украины, России и Казахстана, где дислоцировались ракетные части, и передать им команду на взлёт.
В ноябрьский день 1984 года именно так всё и произошло: командная ракета выдала команду на подготовку и пуск с Байконура «Р-З6М» (15А14) — ставшей впоследствии легендарной «Сатаной».
Ну а дальше всё произошло, как обычно: «Сатана» сама собой, автоматически взлетела, поднялась в космос, от неё отделилась учебная боеголовка, которая поразила учебную же цель на полигоне Кура на Камчатке…
— Грёбаное бычье дерьмо![79] — произнёс мистер Джи, после чего сказал несколько очень, очень нехороших слов, за которые его еврейская мама хорошенько вымыла бы ему рот с мылом… — Мы что же, не можем убить всех этих гребаных русских, чтобы не подохнуть потом самим?
— Единственное, что я могу гарантированно обещать, — щедро улыбнулся генерал ему в ответ, — так это только то, что мы с вами подохнем самыми последними!
(«Какая мерзость! — пишет мне Разгневанный Демократический Читатель. — Убить весь мир! Только лишь потому, что коммунистическая плесень наконец стёрта с лица Человечества, уже подохшие коммуняки в отместку убьют всё живое на земле! Это аморально. Как аморален был весь, к счастью, подохший Советский Союз. Не удивлюсь, что эту систему придумал кровавый палач Берия…»
Чует кошка, где зведюлей получит! — отвечу Разгневанному Демократическому Читателю я… Именно он!
Именно идеи Лаврентия Павловича лежат в основе стратегического решения, по которому уже убитая к тому времени, мёртвая Россия шарахнет кобальтовыми зарядами, на долгие десятилетия создающими чудовищное радиоактивное заражение, по стране-агрессору…
И ведь прав демократический читатель, еще раз скажу я… Ведь народу, по словам Величайшего Мыслителя всех времён и народов, Валерии Ильиничны, не к ночи будь помянута, в России всего пять процентов! Это та самая демократическая интеллигенция, воспетая Стругацкими, всякие там Феди Бондарчуки, Ксюши Собчак, Бори Моисеевы и Никиты Михалковы…
Впрочем, и из этого меньшинства, по её же словам, большинство уже на Западе: ну, не выдержала душа поэта, там, позора мелочных обид. Пропадать здесь они не захотели, спасать Россию они отказались.
А остальные — девяносто пять процентов — состоят из самых отсталых, из самых тупых, из самых вчерашних. Вот как раз из этих самых агрессивных послушных совков, которые за Сталина, за Родину, за власть Советов, которые не способны ни к чему, в том числе и выжить в нормальной западной ситуации. Из учителей и врачей, космонавтов и шахтёров, геологов и доярок, сталеваров и рыбаков…
Разве можно сравнить их нелепые, ничтожные, никому не нужные жизни с исполненной величайшего смысла и гениальными свершениями жизнью мерчендайзеров и девелоперов, дилеров и киллеров, промоутеров и менеджеров по продажам…
Разве не стоит драгоценная жизнь единственного обоссанного, восхитительно пахнущего мочой, обдолбанного негра — рэпера из Нью-Йорка или единственной насиликоненной, восхитительно тупой, крашенной в блондинку сифилисной проститутки — трансвестита из Атлантик-Сити[80] сотни ничтожных жизней мерзких воспитанников русского детского садика, поющих свою мерзкую песенку про «Elotchka»?
Дорогой Читатель… Целуя своего ребёнка, любуясь снегом, сверкающим под ярким солнышком, вдыхая восхитительный воздух, просто живя… Вспомните, что всего этого могло бы и не быть…
И что нас с вами давно бы убили — если бы не знали те, кто хочет это сделать, что недолго потом будет и им до заслуженного возмездия!
И вспомните, кому мы с вами обязаны — просто тем, что сейчас мы живём.
В том числе и Лаврентию Павловичу Берии.
«Про гипножабу Новохатскую вы сами придумали?» — с надеждой спрашивает меня Взыскательный Читатель.
Увы, такое придумать невозможно… Подлинные слова, сказанные ею в прямом эфире одной столичной радиостанции…)
21 августа 1991 года. Шестнадцать часов пять минут по московскому времени. Красноярский край. Место, которого нет
В вагоне электрички, которая везла на Комбинат вечернюю смену, зажглись потолочные плафоны.
Вовсе не от того, что за стёклами вагонов начали было синеть первые сумерки — летом над широким, как жизнь, полноводным Енисеем долго стоит призрачный свет, исходящий из удивительных высоких, перламутровых туч…
Просто электропоезд, отходивший сейчас от пригородной платформы Тайного Города с удивительно оптимистическим названием «Вольная» (возле которой во времена оны располагался крупнейший в стране лагпункт… впрочем, на станции Транссиба «Свободная» лагпункт был не многим меньше!) буквально через несколько минут должен был нырнуть в бетонный зев тоннельного портала, чтобы начать долгое, пятнадцатикилометровое путешествие в глубь Горы, к Комбинату…
Что это за Город, что это за Комбинат, что это за Гора, спросите вы?
Ну, как же… стыдно не знать!
Город — это Соцгород, Красноярск-26, Атомград и Заколючинск, где запирать выходящие на лестничную площадку двери днём считалось неприличным… впрочем, в других похожих Городах было то же самое.
Комбинат — это комбинат № 815, п/я 9, Девятка, Dodonovo.
Гора — Orodruin…
Неужели не слыхали? Напрасно…
В конце сороковых годов в живописных местах — на берегу Енисея колючей проволокой была огорожена тайга площадью 130 квадратных километров, что по размеру больше Москвы в границах МКАД.
Ближайший соратник Берии генерал-директор Николай Эсакия, чтобы выполнить приказ Сталина о подземном заводе, собрал армию из семидесяти тысяч зэков и ста тысяч солдат, не считая вольных инженеров, горняков, метростроевцев.
Зэки работали, как китайцам не снилось. И немудрено!
Если они норму выполняли, то рабочий день им шел за полтора дня заключения. 115 %-ный день шел вдвойне. Если 125 %-ный — втройне.
Так что, чтобы текучки не было, присылали только тех, кто получил не меньше десяти лет. Такие и убить могли. Бывало, в карты на чью-нибудь жизнь играли.
Не принять у них работу вольному инженеру было страшно.
Но ещё страшнее было начальство из МВД, за брак любого наказали бы очень просто — сам бы зэком стал.
Зарабатывали зэки хорошо (до тысячи рублей в месяц), некоторые домой на «Победе» уезжали (которая шестьдесят тысяч стоила). И кормили их хорошо — у бараков всегда бочка с горбушей стояла.
Впрочем, для молоденького «вольняшки», только что окончившего институт, ещё одна опасность исходила от оголодавших зэчек, работавших малярами и штукатурами, — дурные бабы могли запросто поймать молодца в подземных катакомбах и хором его изнасиловать.
Работали строители не понапрасну…
Ширина подземных улиц в Горе такая, что автомобили свободно разъезжаются. Высота подземных залов достигает пятидесяти пяти метров. Над головой до вершины Горы еще двести-триста метров. Несколько герметичных ворот наглухо запирают подземное царство от внешней среды.
Кроме реакторного завода (где с 1960-х годов работали три уран-графитовых реактора выдающегося конструктора Николая Доллежаля), под землей в 1964 году построили радиохимический завод для переработки облучённого урана. Построили при Кукурузнике, но начали-то строить при Хозяине!
Размеры подземных цехов такие, что маршал Устинов предлагал Хрущёву и Брежневу разместить под землёй производство баллистических ракет.
Из Железногорска под Енисеем проложен тайный двухэтажный тоннель, по которому можно было незаметно переправиться на другой берег к селу Атаманово.
Енисей по величине стока — крупнейшая река в России. Ширина реки над тоннелем — 2200 метров, глубина — пятнадцать метров. Двухэтажный тоннель проложен на глубине сорок метров под дном реки.
Других подобных тоннелей под крупными реками в мире не имеется. Стратегическая цель тоннеля — откачка радиоактивных отходов к месту захоронения подальше от Железногорска.
Поскольку в глубоких подземельях еще и хранится внушительный Госрезерв с огромными запасами тушёнки, сахара, спирта и прочего добра, то тогда уж точно можно было бы запереться в Горе до Судного Дня.
«Каждый раз, когда въезжаю по длинному тоннелю под Гору, я вижу подземный дворец со стометровыми залами и думаю, что передо мной восьмое чудо света, — говорит Очевидец. — Все Версали перед ним — это детские игрушки. Вообразите, объём подземных выработок здесь больше, чем в московском метро! Ресурс подземного города — сто лет, хотя Гора живая, она движется и сжимается. Мониторинг состояния Горы тщательный, будто это действующий вулкан».
Город Железногорск с Горно-химическим комбинатом в Саянских горах числится в перечне двадцати объектов, по которым в случае ядерного конфликта США должны нанести первый удар.
