Константин Калбанов - Росич ч 1(Концерн)
Про заказы это он погорячился, так как Звонарев тут же начал наседать на него требуя увеличения ассигнований на расширение производства, но в конце концов и здесь сдался, лишних средств не было, хоть тресни. Понятно, что оставался весьма приличный капитал, но предстояло ехать в Англию к Парсону, нужны были его турбины, до зарезу нужны, а они не дешевые. Опять же водотрубные котлы, с системой подачи топлива они разберутся и сами, а вот с остальным…
В город он вернулся уже после обеда. Его путь пролегал мимо нового района. Пока так себе райончик, домов всего ничего, но лиха беда начало. Рабочая слободка выросла как грибы после дождя. На строительство средств не жалели, да и стоило это в сравнении с остальными проектами, как-то несерьезно. Тем не менее никто никому и ничего дарить не собирался. Рабочие должны были выкупить свои дома, другое дело, что выглядело это как беспроцентная ссуда, выплатить которую они могли в течении нескольких лет.
Ближе к заводу и чуть в стороне, возводилось кирпичное здание будущего НИИ, неподалеку от него была уже заложена улица, имеющая подъезд к дороге по которой сейчас катил Антон. На той улице вырастали квартирные дома, также кирпичные. Можно было бы построить и отдельные, но это уж больно накладно. Решили поставить пока два дома, с просторными квартирами. Так сказать фондовое жилье. Захотят поставить свои дома, милости просим, с выделением земельных участков поблизости помогут. Жить поближе к центру? Пардон, контракт подписывали, там черным по белому прописано, тогда к чему лишние разговоры.
Городские власти только рады, такому строительному буму. Ведь благодаря только их компании, во Владивостоке прибавилось порядка пятидесяти семей. А производство планируется к расширению. Так что рабочих заманивают всеми правдами и неправдами. Понятно, что и тут без подношений никуда, хотя эти стервецы получают свои дивиденды, за процветание города. Да чего уж.
Сергей оказался на своем рабочем месте, все в той же конторке. Можно было бы озаботиться и об административном здании, но он настоял на том, что начинать следует с производственных площадей и НИИ, а заводское руководство пока как-нибудь перебедует.
Увидев, что друг внимательно читает газету, Антон снисходительно улыбнулся. Ну вот, что за такой непонятный у него друг. То кидается на них, обвиняя во всех смертных грехах, не одобряет их стремления и желания, противится всячески. Но если на их чаяния он взирает как на непонятную блажь, то за них лично переживает от чистого сердца. Каждый раз, как Песчанин появлялся во Владивостоке, Звонарев буквально вешался ему на шею и придирчиво осматривал, все ли при нем, не растерял ли чего. Вот и сейчас, наверняка вчитывается в последние новости из Манчжурии. Как там Гризли?
— Что пишут?
— Восставших практически уже прижали, остались только недобитки, сбившиеся в мелкие банды.
— Ну, это сомнительно.
— Понятно, что сомнительно, но что им еще писать-то. Вот просмотрел хронику погибших.
— Ты это брось, — осуждающе произнес Антон. То что Семена в этих списках нет, он уже понял, так как будь по-другому, он застал бы совсем иную картину.
— Уже бросил, — вздохнул Сергей, — Антон, сходил бы к Елене Викторовне. Она ведь уже все глаза проплакала. Рабочие чуть не волком вокруг смотрят, в толк не возьмут, кто их учительницу до такого довел.
— Обязательно схожу. Вот ведь медведь, вскружил голову девке, а сам за приключениями рванул.
— А сам-то?
— Ну, за мной не убивается ни одна красавица. Как тут, за утро никаких новостей не приключилось?
— Слу-ушай, совсем из головы. Тут заходил Назаров.
— …?
— Ну да он самый.
— С ума сойти. Но как?
— А вот так. Перевелся на Дальний Восток. Его сейчас с корабля на берег списали, плановая замена, ценз-то не только ему нужно отходить. Вот он и рванул сюда, мол не все ли едино, где сидеть на берегу. Ты понимаешь?
— А то. Вот только теперь нужно голову ломать, где взять торпеду. Все что мог по чертежам он уже сделал, теперь нужно воплощать в металле, испытывать, выявлять недостатки.
— Наобещал с три короба?
— Не то слово. Я перед ним такие перспективы расписал, что теперь и не знаю как выкрутиться. Эх если бы через год.
— И картина была бы та же самая. Ты не заметил, что мы все время работаем в жесточайшем цейтноте. Пока проблема в отдалении, оставляем на потом, а когда жареный петух клюнет, начинаем волчком крутиться.
— Есть конкретные предложения?
— Есть. Да только все они нереальные. Слишком мало времени в нашем распоряжении. Вот если поуменьшить задач, тогда есть вариант, делать все не в такой спешке, а так… По другому и не выйдет.
— Согласен. — Тяжко вздохнул Антон. Но тут вздыхай не вздыхай, а возможность для работы минера вынь и полож. — Что там у вас по котельной установке, вытанцовывается что-нибудь?
— Пока особо порадовать нечем. Работаем над насосами, но…
— Справитесь, или сразу рассматривать вариант с угольным отоплением?
— Я так понимаю, что на одном из этих красавцев ты сам собираешься ходить. Тогда у меня нет другого выхода, все же отсутствие демаскирующего дымового шлейфа несколько увеличит твои шансы. Есть пути решения, работаем. Время пока есть. Кстати, а как ты собираешься встать на командирский мостик?
— Есть варианты. Встану.
— Ну-ну.
— С радиостанциями все еще глухо?
— Да какие радиостанции, пока над лампами корпим, эксперименты ставим. Опять же условия для работы, не то слово спартанские.
— А гидрофоны?
— Знаешь, а ничего. В радиусе пяти миль шумы винтов уже регистрируют, даже с какой стороны идут, уже могут определить. Более точно пока не получается, про дистанцию вообще помолчу, но дело движется гораздо лучше чем по другим направлениям.
Поговорив с Сергеем, Антон не откладывая в долгий ящик, направился прямиком в школу. Время сейчас было не учебное. Детей уже отпустили, у взрослых рабочий день еще не закончился. Но в том, что Елена Викторовна находится там, он не сомневался. Была у нее привычка не откладывать все в долгий ящик, а потому свободное время она использовала для проверки тетрадок учеников, которых у нее хватало с избытком. В школе было только четверо учителей, а потому загруженность была серьезной. К тому же, насколько было известно Песчанину, она поступила на заочное отделение Восточного института, нетипичное занятие для девушки, уж здесь во Владивостоке точно, так что со свободным временем было не очень, да собственно говоря сейчас ей нужно было чем–то заняться, чтобы свободного времени было как можно меньше.
Ох Гризли. Все правильно, все верно и боевой опыт нужен, и боевая слаженность, и в экстремальных условиях команда цементируется как нигде, и для дела это нужно, очень нужно, но если все это планировал, зачем же девушке голову дурил. Хотя… Семен уже давно не мальчик, были в его жизни другие женщины, да только все не то и если он пошел на сближение несмотря на то, что знал о предстоящем, то по-другому поступить просто не мог. Знать, пришла пора моряку искать уютную гавань и если не проститься с морем, то иметь надежное пристанище.
— Здравствуйте, Елена Викторовна.
— Ой, Антон Сергеевич.
Маленькая и ладная девушка лет двадцати двух, поднялась со стула, оставив стопку тетрадей, и внимательно посмотрела на Песчанина. Длинные волосы убраны в аккуратную прическу и сколоты сзади, на виске выбилась небольшая прядь, но прически не портит, а придает некую пикантность, складывается такое впечатление, что прическа именно так и задумана. Голубые глаза смотрят на него с надеждой и тревогой одновременно. И то, как тут не тревожиться, если у друга ее медведя, такой сумрачный вид.
— Что-то с Семеном, — Антон буквально почувствовал как она вся напряглась, еще немного и ее голубые глаза утонут в слезах.
— Нет, от Семена никаких вестей нет. Вы ведь знаете, что телеграфное сообщение еще не восстановлено, так что если оттуда и идут вести, то только по военному ведомству. Я просто решил вас навестить. Узнать, может в чем нужда есть.
Господи, ну и парочка. Сейчас глядя на нее, он представил рядом с ней Гаврилова. Дюймовочка и Голиаф, никак не иначе. Да чего уж, рост в семье не главное, отчего-то он был уверен, что дома Семен будет тихим и покладистым, хотя бы из-за того, что побоится оказаться слоном в посудной лавке.
— Вы не волнуйтесь, Елена Викторовна, Семен, он ведь целого взвода стоит. Вот честное слово, выставь против него полусотню бойцов и я не задумываясь поставлю на него. Он всегда таким был, а уж теперь, когда его ждут такие голубые бездонные глаза, его вообще никто не сможет остановить.
— Что это вы, Антон Сергееви, — смущенно потупив глаза и пряча непокорную прядь за ушко, произнесла учительница.
— Нет-нет вы не подумайте, я не пытаюсь с вами флиртовать. Это я так за друга радуюсь. Знаете, мы все трое разные, абсолютно непохожие, но вот друг без друга никак не можем. Я так понимаю, что с Семеном у вас все очень серьезно.
