Возвращение к истокам - Денис Старый
Действительно, это место, огороженное зарослями, замечательная поляна, где можно уместиться вдвоём. И трава здесь мягкая, слегка примятая — будто и правда нужно график составлять, кто будет этот островок занимать. Сейчас он был свободным.
Глядя друг другу в глаза и всё ещё молча, словно боялись спугнуть эту эмоцию, я стал приподнимать женскую рубаху, до того я снял фартух девушки и ее узенький кожаный пояс. Бледа тяжело задышала, подняла руки, чтобы помочь мне справиться с немудрёным одеянием.
Моему взгляду открылось грациозное, изящное женское тело. Бледная кожа, контрастирующая с загаром на лице и руках, была гладкой, шелковистой. Я непременно проверил это своими грубыми, мозолистыми руками.
От моих прикосновений девушка закатывала глаза и вздрагивала, словно бы я льдом проводил по ее горячим изгибам. Женская молодая упругая грудь всё чаще вздымалась, словно она не могла ухватить достаточное количество воздуха. Когда женщина ведёт себя так, когда она показывает, что мужчина желанный, — это ещё больше будоражит мужское сознание.
Её руки уже развязывали завязки на моих штанах, а я продолжал исследовать женское тело. Делал это так, будто в первый раз. В каком-то смысле так и было: я ещё не испытывал своё новое тело подобными «тренировками».
Бледа хотела показаться опытной женщиной. Она пыталась перехватить инициативу, доставить мне удовольствие. Однако опыта у неё, по сути, не было, но она старалась. И по всему видно, что она со временем может стать очень искусной любовницей. А гибкость ее тела, чувственность и чувствительность, только в плюс.
Могу сказать точно: наши предки в искусстве любви не уступали женщинам из будущего. Несмотря на то, что в будущем можно было хоть методички покупать о том, как правильно ублажать мужчину. Думаю, что такая наука во все времена была развита — я в этом уже уверен. И главный наставник тут — природа.
Я смотрел на женщину, сидящую на мне сверху, любовался её длинными волосами, спадающими на грудь. Она поднимала голову вверх, и при каждом движении ещё сильнее жмурилась и аппетитно кусала нижнюю губу. Бледа все громче и чаще застонала, выкрикнула — и обмякла.
— Не останавливайся, заклинаю богиней Ладой тебя… Мне ни с кем не было так хорошо, — говорила женщина, а на ее лице появились слезы.
Радости? Но мне не нужно было указывать, что делать. Я уже подмял её под себя…
А потом мы некоторое время лежали и смотрели, как сгущаются тучи над поселением моего рода. Весьма возможен дождь. И он очень даже своевременный. Несколько дней было жарко.
Я поглаживал молодое женское тело. Бледа периодически изгибалась, а я фиксировал эрогенные зоны, что есть у девушки. Хотя было ощущение, что она вся сплошь покрыта ими. Очень чувственная женщина. Мне это нравится. И вообще… Она мне нравится.
Тот случай, когда женщину хочется ещё и ещё. Хочется обладать ею, но не быть рядом. Не просыпаться вместе, не растить детей. Но быть ночью рядом. Может быть, если я еще и узнаю Бледу, как человека, а не только, как женщину, могу и полюбить.
У природы есть свой закон сохранения энергии. И он действует на всё. Если женщина необычайно сексуальна, притягивает к себе мужчину, то мужчина будет бегать за не по пятам, пока она остаётся именно такой, целовать песок, по которому она ходит.
А как только она захочет детей, станет домашней, вынужденно будет меньше уделять внимания мужчине… она растеряет то, чего от неё хочет партнёр. Потому опасно любить только лишь женщину. Нужно видеть в той, кого хочешь, еще и партнера по жизни, хранительницу очага, с рук которой захочется получить миску с похлебкой.
Впрочем, думал я сейчас не об этом. Ведь, как говорится, секс — не повод для знакомства. И если Бледа, не будучи замужней, рассказывает не об одном партнёре, а словно о множестве любовников… Что ж, так и быть: стану одним из. Нет… Хотя хотелось бы — единственным.
Но, судя по всему, в этом обществе мне такого не светит. Я уже перерос возраст, когда можно бегать за девицами в купальскую ночь и становиться у них первым. Исключительно молодому поколению — а я даже сказал бы: подросткам, — это ещё «позволено», хотя я и осуждаю подобное.
— Хочешь, я останусь здесь? — неожиданно для меня спросила Бледа.
— Хочу! — неожиданно для себя ответил я. — И больше ты не с кем не ляжешь. Или придешь ко мне и спросишь, позволяю ли я это тебе. И если позволю, то ты уйдешь. Принимаешь ли ты такое?
— Так чем это не быть женой тебе? — обрадованно сказала Бледа.
— Может и так!
И, ответив, не почувствовал никакого дискомфорта. Я действительно хотел, чтобы эта женщина осталась тут. Мне с ней было очень хорошо сейчас. И я уже понимал, что это «хорошо» нужно не только повторить, но и превратить в «отлично».
А ещё я вдруг нашёл прагматичную пользу от пребывания Бледы в моём поселении. Приход девушки мог стать своего рода сигналом: девушки и женщины, понимая, что у нас в основном живут мужчины, станут приходить. И тогда вопрос с женским населением во-многом решится. Может и не придется, как тем римлянам в период становления города Рима, похищать себе жен.
— Ты же не подумай. За мной и приданое есть. Я же не оборванка какая. В роду нынче старшая не за мужем. Ну и… Мира… Но она же изверг, — сказала Бледа.
— Разве мы должны обязательно жениться? Давай обсудим всё здесь и сейчас, чтобы потом не было сложностей. Я предлагаю тебе быть моей женщиной. Но при этом считаю, что жениться мне предстоит не по любви или желанию, а по необходимости, — сказал я.
— Так что мешает тебе сделать меня первой женой? — настаивала Бледа.
— То, что мне ещё нужно утвердиться как главе рода, — сказал я и не солгал.
Да, у славян нынче многожёнство было нормой. Однако далеко не каждый имел право иметь две и более жены. Простой общинник больше одной жены позволить себе не мог. Да и законы, передаваемые из уст в уста, запрещали бы это.
А вот глава рода, или приравненный к нему богатый человек, достаток которого неоспорим, мог позволить себе и две жены, и даже три.
Я долго работал в арабских странах под прикрытием. Это наложило отпечаток на восприятие мира. Конечно, как каждому русскому человеку, мне хотелось одну женщину — единственную, неповторимую, жену и товарища, что будет идти рука об руку со своим мужчиной.
Но, с другой стороны, идея
