Время платить по счетам - Алексей Шумилов
— Ты совсем обнаглел, майор, — возмутился комитетчик. — Тебя же по-хорошему просят.
При нашем приближении все замолкли.
Чекисты буравили меня и Артема тяжелыми взглядами, но мне было наплевать. Молчание затягивалось.
— Чего нужно? — недружелюбно поинтересовался коренастый, наконец соизволив нас «заметить».
— От тебя — ничего, — в тон ему ответил я. — Майор, вам помощь требуется?
— Спасибо, сам разберусь, — сухо ответил военный.
— Комитет Государственной Безопасности, — в руках у коренастого возникла красная корочка с буквами «КГБ СССР». — Идите своей дорогой, пока мы добрые. А то ведь можем привлечь, за препятствование работе органов.
— Это чем же я препятствую? — удивился я, оставаясь на месте. — Наоборот, как образцовый советский гражданин решил проявить сознательность и поддержать знакомого, которого непонятные личности собрались везти неизвестно куда. На всякий случай, напоминаю вам товарищи чекисты, сейчас не тридцать седьмой год. В нашем государстве объявлена Перестройка и Гласность, а значит, любой произвол будет мгновенно и максимально освещен в прессе. И не исключено, на телевидении, со всеми возможными негативными последствиями. Вы этого хотите?
— А ведь я тебя знаю, ты — Михаил Елизаров, — прищурился коренастый. — Тоже в этом ДТП замешан. Никак не угомонишься? Ты уже совсем на волоске висишь, ещё чуть-чуть, он оборвется, рухнешь в пропасть и костей не соберешь.
— Меня многие знают, — улыбнулся я. — Например, Филипп Денисович Бобков — первый заместитель председателя КГБ. Уверен, если ваш начальник к нему обратится, он даст мне самую лестную характеристику.
«Придется Филиппу Денисовичу подсуетиться. Хочешь — не хочешь, а прикрывать придется», — мысленно усмехнулся я.
Во взгляде майора мелькнуло удивление. Коренастый нахмурился, но мудро промолчал.
— А ваши метафоры и пространные угрозы оставьте себе, — продолжил я. — На меня они никакого впечатления не производят. Сам умею играть в эти игры. И уверен — намного лучше вас.
— Значит, не поедете? — коренастый, нарочито игнорируя меня, повернулся к майору.
— Нет, — коротко ответил Андрей Иванович. — Я уже всё сказал. Хотите вызвать меня — связывайтесь с Александром Сергеевичем Ильиным. Прикажет — поеду. В другом случае — нет.
— Понятно, — протянул комитетчик. — Плохо, что вы отказались. Очень плохо. Как бы не пришлось потом пожалеть.
— Плевать, — процедил Андрей Иванович.
Коренастый скривился.
— Нам здесь больше делать нечего. Поехали, — приказал он подчиненным.
Все трое с мрачными лицами развернулись и двинулись к «шестерке».
Мы молча проводили взглядом уезжающую машину.
— Спасибо, конечно, Михаил за поддержку. Но не стоило вам ввязываться, — вздохнул майор, когда «шестерка», выехала на дорогу и растворилась в транспортном потоке. — У вас могут быть неприятности.
— Плевать, — в тон ему ответил я. — Уже. И меня это не очень смущает. Что они от вас хотели?
— Утверждать не могу, но догадываюсь, — хмыкнул Андрей Иванович. — Ко мне на московскую квартиру приперся какой-то мутный тип. Представился адвокатом Ивакиным. Хотел, чтобы папа, когда очнётся, не давал никаких показаний. Особенно, кто и на какой машине его сбил. Обещал райские блага, если уговорю отца. Я спустил его с лестницы. Грозился, что меня найдут «большие люди из Комитета 'и объяснят 'что почем».
— У меня подобная ситуация была, — усмехнулся я. — Послал. Вроде успокоились, пока.
— Михаил, давай на ты, — предложил майор. — Без выканья.
— Давай, — согласился я.
— Не знаешь, кто это такой важный отца сбил, что за него КГБ вписывается? — поинтересовался военный.
— Пофамильно нет, но слышал детки партийных чинуш, — пожал плечами я. — Там их целая банда — четверо. И у каждого папаша — большая шишка.
О месте работы заботливых родителей в Управделами ЦК КПСС, Международном отделе ЦК, их роли в отмывании денег от продажи советской нефти и газа на Западе я благоразумно промолчал. Эта информация майору ничем не поможет, а вот ко мне вопросы у Бобкова могут появиться.
— Это многое объясняет, — задумчиво протянул майор. — Ничего обломаются. Сейчас не то время.
— У тебя хоть неприятностей не будет? — участливо поинтересовался я.
— Не будет, — отрезал Андрей. — Наше ведомство тоже не лыком шито. За своих горой стоят.
— КГБ, всё-таки не шутка, — заметил я. — Могут проблем доставить.
— Где сядут, там и слезут, — отмахнулся военный. — Военная разведка им не подчиняется, спецназ — тем более. У нас своё начальство есть. И этих кэгэбешных хлыщей очень недолюбливает. На крайний случай, к сослуживцам отца обращусь — бывшим офицерам СМЕРШ. У них ещё связи остались, помогут.
— Дай бог, — пожал плечами я. — Если накажут этих придурков буду только рад.
— Слушай, а давай всё-таки телефонами обменяемся, — предложил майор. — Так, на всякий случай. Чтобы держать друг друга в курсе. Вместе и отбиваться сподручнее.
— Давай, — согласился я.
Майор подошел к «волге», открыл ключом дверь, достал с заднего сиденья папку, расстегнул. Вынул из бокового кармана лист бумаги и ручку, быстро черкнул ряд цифр, оторвал клочок и протянул мне.
— Мой московский домашний телефон. Недели две-три буду здесь, пока не увижу, что с батей всё в порядке. Начальство в курсе, дало отпуск.
Я достал из внутреннего кармана пачку визиток, взял одну и отдал майору:
— Здесь рабочий телефон. Я в конторе ежедневно. Если буду отсутствовать, а вопрос срочный, можно передать сообщение через секретариат, Иру или Анну.
— Богато живешь, — усмехнулся майор, рассматривая визитку с позолоченными вензелями. — Секретарши две, и машина вон какая. Кооператор?
— А что если и так? — с вызовом спросил я. — Да кооператор, и не вижу в этом ничего зазорного.
— Не сердись, — примирительно попросил военный. — Всё нормально, Спасибо, что поддержал и извини.
Майор протянул руку.
— За что? — спросил я, пожимая крепкую ладонь.
— Забылся немного, девушка твоя очень понравилась, вот и оказывал ей знаки внимания, — чуть смущенно признался Андрей. — Недавно развелся, а тут такую красавицу встретил, да ещё и отцу помощь оказала. Больше приставать не буду.
— Девушка не моя, — машинально поправил я. — Пока.
— Значит, её можно пригласить на свидание? — оживился военный.
— Нельзя, — отрезал я. — Опоздал. Место занято.
— Понял. Лезть не
