Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна
Вроде бы ничего особенного. Тот же шнурок. Это в сторону, пусть Директор разбирается в Универе. Серьга с зеленым камнем, два кольца, обычные перчатки из тонкой кожи, недорогие четки. Все.
Но эти вещи заставили меня зашипеть.
Тёрн сдвинул брови, читая мои мысли. Я водила руками над каждым предметом, вслушиваясь в его ауру – и мрачнела.
Если кто не знает – у некромантов аура НЕ черная. Там встречается черный цвет, да! Но его мало. А вот у этих вещей…
Серьга была предназначена для убийства. Камень можно было вытащить и опустить в воду. Незамет‑но.
Но его хватило бы отравить целый колодец. Так‑то.
Два кольца – одно содержало хитрый яд, второе – противоядие. Оба с иголками. И обоими, судя по всему, уже пользовались. Четки – возьми в руки, разорви… пара бусин закатятся под ковер. А на сле‑дующий день все живущие в доме люди умрут. Очень неприятной смертью.
Перчатки.
Из человеческой кожи. Судя по ауре – детской.
– Сволочи…
– Твари…,
– согласилась я с элваром, начиная привыкать к его выступлениям.
Все не шизофрения.
Но самое гадкое было другое. И я понимала это.
Гадюку плел ребенок, наделенный магическим даром. Сплел, потом ее заговорили, а чтобы она при‑знавала хозяина… да‑да. Вы же не думаете, что с ребенка можно просто так содрать кожу? Это было весьма медленное и мучительное действие.
Тёрн зашипел сквозь зубы, добравшись до скромно вышитой повязки на голове убитого.
Снял, отшвырнул в сторону – и выругался.
Человеческое лицо на глазах менялось. Показались клычки, увеличились глаза… не много ли в этой истории полукровок?!
Причем не простых, а магов?
Я брезгливо взяла перчатки. Никуда не денешься, надо убрать 'гадюку'. А изобретать что‑то гени‑альное не хотелось. Стиснем зубы и перетерпим.
Тем более это так просто…
Надеть перчатки, развязать шнурок, скатать его, потом снять перчатки так, чтобы он оказался внут‑ри одной из них. Если не помнить, КАК их сделали – все нормально.
Переживем.
Особенно когда я запустила в погреб светлячок – и стали видны человек восемь, глядевших на меня с ужасом.
– Все в порядке. Я из Магического Универа. Они все убиты. Выходите.
И робкие улыбки на лицах детей. Взрослые еще не верят, а дети каким‑то шестым чутьем понимают, что я не лгу.
Это стоит любых жертв.
Их было восемь человек. Жена трактирщика, трое детей, семейная пара слуг – и два их ребенка. И все в темноте, в холоде, дети в соплях, родители в истерике…
Мы слишком медленно убили этих тварей!
***
Спустя двадцать минут мы все сидели на кухне. Я, Кан, Тёрн, трактирщик с семьей и слугами – то‑же семейной парой. И пили на ночь горячее вино с пряностями, которое смешал дядюшка Пурх.
Я понимала – надо бы расспросить трактирщика. Обыскать комнаты, в которых жили негодяи, выта‑щить трупы, поставить часовых или хотя бы заклинания… сил не было.
Словно меня волной накрыло. И Тёрн это понимал.
Он лично налил мне чуть ли не пол‑литра глинтвейна с пряностями, пообещал трактирщику, что справится с любым врагом, а когда я допила, обхватил за плечи и повел наверх. То есть пару минут он меня таки вел. А потом, когда Кан уже нас не видел – подхватил на руки и в один миг взлетел по лестнице.
Я ткнулась носом ему в плечо.
– Я просто соплячка…
– Ты умница, – элвар опустил меня на кровать и сел рядом. А меня вдруг затрясло.
Я запоздало поняла, что без Тёрна мы просто пропали бы. Забыли бы об осторожности – и все. Я бы взяла себе отдельную комнату и проснулась бы уже на небесах, не почувствовав опасности. А потом убийцы принялись бы за Кана. И тоже прикончили бы его. И все.
– Успокойся, – Тёрн неловко приобнял меня и погладил меня по спутанным волосам. – Этого не слу‑чилось. Все хорошо.
Вместо того, чтобы успокоиться, я просто разревелась, как последняя истеричная придворная дама. Это я‑то, которая не даже не застонала, сломав руку при падении с крыши. Алкоголь?
– Теперь ты отдал свой долг крови, – хлюпнула я носом.
– Я не эльф, у элваров такого понятия не существует, – напомнил мне элвар. – Ложись.
Тёрн, как куклу, укрыл меня одеялом.
– Спи.
Это легче было сказать, чем сделать. Все было бесполезно. Меня колотило и подбрасывало, зубы сту‑чали так, что я уже пару раз прикусила язык, каждый шорох казался шагами убийц. Я пыталась спра‑виться с собой, но безуспешно. Истерика решительно взялась за дело. Я же все‑таки женщина, а не Брюс Ли или какой‑нибудь Ван Дамм, который проходит в моем городке под кличкой 'Я‑как‑вам‑дам'. Элвар понял мое состояние. Не говоря лишних слов, он поднял меня и перенес к себе на кровать. И сам лег рядом.
– Спи, девочка. Успокойся.
Не знаю, применял он свою магию, или просто я устала, но дрожь улеглась. Я перестала думать об убийцах и предателях и уткнулась мокрым лицом в грудь элвара. От Тёрна пахло мятой и яблоками. Такие знакомые, уютные запахи. Они навевали мысль о доме. Тёрн обнял меня за плечи и погладил по волосам. Я, наконец, успокоилась, согрелась и незаметно для себя провалилась в глубокий сон без сно‑видений.
***
Утро выдалось веселее ночи. Я проспала очень основательно – чуть ли не до полудня.
Когда я открыла глаза – в комнате никого не было. Со двора доносился звон мечей.
Меня аж подбросило. Неужели… я же не ставила защиту…
Хорошо хоть атаковать не стала.
Во дворе Тёрн и Кан разминались на мечах. По‑моему элвар выигрывал по очкам. И показывал Кану какие‑то приемы. Хвала Лесу.
С кухни доносились приятные запахи.
Через двор, лукаво поглядев на обнаженных по пояс парней и хихикнув, пробежала симпатичная девчушка – по‑моему, старшая дочь трактирщика. Вчера я никого особо не разглядывала.
А вот что сегодня?
А что?
Расспросить у Тёрна, что и как он выудил из разума трактирщика. И – вперед. Нас ждут горы.
А пока одеться, умыться, спуститься вниз…
Что я и сделала.
И сразу же наткнулась на улыбку трактирщика.
– День добрый, госпожа волшебница…
– Ученица.
– Госпожа ученица. Чего на завтрак желаете?
– А что есть? Я все готова съесть!
