Ирина Лерх - Игра Владыки
– Что, слинял с погрузки?
– Сами справятся.
– Не сомневаюсь. Особенно, если хватит сообразительности воспользоваться автопогрузчиками. Они стоят у западной стены как раз за ремонтными боксами. Пять штук и все рабочие.
Танцор весело заржал.
– Тест на внимательность?
– Типа того.
Рин, остановила Танцора, придержав его за руку.
– Что?
– Стой.
Девушка коснулась кончиками пальцев воздуха, задрожавшего, словно потревоженная вода. Силовой барьер пошел рябью и исчез. Рин уже не видела смысла восстанавливать защитный полог.
– А вот теперь пошли.
– Что это было?
– Один из защитных барьеров.
– Странно. Я и не знал, что у ишон есть такие штучки.
– Их у них и нет. Барьеры ставила я.
– Как?
– Узнаешь позже.
Танцор настаивать на ответе не стал, только гораздо более внимательно посмотрел на идущую подле него девушку. Уже на подходе к лазарету, из-за поворота выкатился подрастающий инт. Танцору хватило ума не выстрелить. Звереныш же, резко затормозив, подбежал к девушке, обнюхав по дороге Танцора. Инт, потеревшись о ноги Рин, убежал в сторону кухни. Танцор, подобрав отвисшую челюсть, пробормотал:
– Хорош зверек!
– Милый, правда? – Рин улыбнулась.
– Хм.
– Что? Удивлен?
– Да конечно удивлен!
– Ну, все мы не без изъяна. – Рин, улыбнувшись, открыла двери лазарета. – Идем, глянешь на своего командира.
Танцор, тряхнув головой, осторожно вошел в лазарет, ожидая еще какого-то сюрприза. За свою весьма бурную жизнь он видел много. Но не такое. В лазарете стояли два работающих медблока класса "Амедалан". Помимо аппаратуры, непосредственно контролирующей эти устройства, работала только маленькая отопительная установка. Все остальное оборудование было упаковано и законсервировано для транспортировки и длительного хранения. Освещение не работало, если не считать узких белых ламп по периметру лазарета. Основной свет давал сонм разноцветных и разнокалиберных шариков, витающих в воздухе. Ишон, сидящий на корпусе силовой станции, развлекался тем, что, тыкая пальцем в лениво порхающий слабо светящийся лиловый шар, заставлял его менять форму и светимость. Шар слабо сопротивлялся и пытался удрать, но человек тычками возвращал его в исходное положение. На плече у человека дрых маленький куану, свесив длинный хвостик на грудь ишон. Еще парочка этих же созданий гоняла шарики по воздуху, щебеча и чирикая. На хирургическом столе закипал мятый чайник, стоящий на портативной плите. Возле него, аккуратно разложенные и нарезанные, лежали запеченные вырезки филейных частей ихтан и таер вместе с кубиками НЗ, выложенные в коробки из-под световых гранат и ракетных маячков. Тут же лежали черные сабли Зуана, автоматические винтовки "Смерч" в количестве четырех штук, сваленные горкой магазины и ракетные кассеты к ним же. На другом конце стола лежала кучка слабо светящихся голубых кристаллов разнообразнейших форм. Над ними витала в воздухе модель крепости, собранная из этих самых кристаллов. Причем витала без всякой видимой поддержки, как и светящиеся шарики в воздухе. На стуле оператора висели и сохли два белых комбеза, а ботинки валялись в углу в куче тающего снега.
Человек, упустив-таки шарик, повернул голову. Осмотрев Танцора, он, ухмыльнувшись, спросил:
– Ну что, как у нас тут интерьерчик?
– Мирт, отвали от него. – Рин просмотрела показания приборов на обоих медблоках. – Тэк-с, Твой братишка вот-вот будет готов к употреблению.
– Ну наконец-то! – Мирт сполз с силовой станции. – А то мне вроде как и не помешает добраться до транспортов завтра к вечеру. Там как раз отчаливает один.
– Не отчалит еще два дня, как минимум.
– Из-за них? – Мирт кивнул в сторону молчащего Танцора.
– Пока крейсер не свалит с орбиты, транспорты будут сидеть сиднем. Так что успеешь.
– Дык, по-любому успею. Ты же мне "Буранчик" одолжишь, правда?
– А ты его что, потом вернуть собираешься? – с улыбкой спросила Рин.
Мирт хохотнул.
– А что, похоже?
– Очень.
Мирт опять заржал. Тихий переливчатый звон прервал его. "Амедалан" сообщил, что лечение пациента завершено. Мирт, развернувшись на месте, с волнением нажал на клавиш. Купол медблока поднялся, открывая лежащего в его утробе Динана. Лицо Мирта вытянулось. Рин, улыбаясь, заметила:
– Хорош, правда? Как свеженький покойничек!
– Рина! – Мирт вскинул голову. – Не шути так!
– Да ладно тебе.
– Что "да ладно"? Твое слово порой имеет силу приказа. А я хочу живого брата.
– Боишься, когда страшно?
Мирт что-то глухо проворчал себе под нос, осторожно ощупывая брата. Танцор просто молча наблюдал за этим делом, без движения стоя у стены. Если бы не черные, до боли (в прямом смысле) знакомые сабли, он бы подумал, что все это – неудачная шутка про Навь. Но глухо урчащий второй "Амедалан", намертво приковавший взгляд росса, давал надежду увидеть командира вновь.
– Да там он, там.
Танцор вздрогнул и повернулся, перехватив взгляд Мирта. Человек ухмыльнулся. Танцор, осторожно обогнув стол, подошел к медблоку. Но сквозь переливающийся купол видна лишь смутная фигура.
– Точно?
– Абсолютно. Сам укладывал.
Танцор моргнул.
– Сам?
– Ну а кто же? Твой шеф уж больно увесистый для тонких рук нашей драгоценной Рин. Хотя…. – Мирт нахально ухмыльнулся.
Рин очень многообещающе погрозила Мирту. Тот лишь отвесил шутливый поклон. Девушка пустила маленькую молнию в него.
– Засранец!
– Я тоже тебя люблю, солнышко. – Мирт подпрыгнул от второго разряда.
– Ну ты гад, Мирт.
– Стараюсь всеми фибрами своей широкой души.
– Ты за братом смотри, фибра души.
Мирт пару раз моргнул, а потом, пожав плечами, занялся медленно и мучительно приходящим в себя Динаном.
– Танцор.
– Что? – росс поднял голову.
– Свяжись с остальными и передай им, что если они подстрелят моего котенка – зажарю на малом огне. Медленно и мучительно. Так и передай. – Над ладонью Рин вспыхнул маленький огонек.
Танцор вздрогнул и потянулся к передатчику. Почему-то у росса не возникло и тени сомнения, что эта маленькая девушка сделает именно то, чем пригрозила.
Медблок закончил лечение Зуана ровно через рулл. К тому времени россы закончили погрузку установок на борт "Глеара". Погрузчики они нашли, но не сразу, из-за чего Лезо был мрачнее тучи. Тонкий подстеб девушки, умолчавшей о погрузчиках, высокий росс понял и оценил. Из-за чего завелся еще больше. Хекс, пнувший разлегшегося посреди коридора инта, был им же пребольно укушен, да еще и получил чувствительный разряд от Рин в мягкие и совсем не важные для жизни ткани и был вынужден постоянно стоять. Ринор с увлечением и нескрываемым интересом копался в одном из "Смерчей", медленно превращая винтовку в кучу запчастей. Фиан на пару с Миртом гонял шарики по воздуху, устроившись на зачехленных установках, со всем азартом предаваясь этой нехитрой но увлекательной затее. К веселящейся парочке присоединились и три куану, внося посильную лепту в хаотичность движения шариков. Вихрь и Ксаран сидели в ангаре, Зан и Андари дежурили в рубках кораблей. Остальные россы разбрелись по лазарету.
Тонкий звон медблока заставил всех вскочить. Рин открыла купол. Россы подошли ближе. Все их внимание приковал их командир, без движения лежащий в мягком нутре "Амедалана".
Сказать, что Зуан выглядел плохо, – это ничего не сказать. Росс выглядел просто ужасно. Кожа, смуглая от природы, сейчас была белее снега, из-за чего воин слишком живо напоминал мертвеца. Темные круги под глазами и осунувшееся лицо еще больше усиливали жуткое сходство, а черная полоса венца лишь подчеркивала неестественную бледность. Лишь медленное и практически незаметное движение груди позволяло понять, что он вообще живой.
Рин наклонилась и, едва касаясь пальцами кожи, положила руки на грудь росса. Из-под узких ладоней появилось слабое золотистое свечение. В лазарете царила тишина, настолько полная, что было слышно потрескивание энергии шариков. Россы в каком-то оцепенении наблюдали за маленькой девушкой, не сводя глаз, не шевелясь. Лишь Мирт, больше всех подготовленный и привыкший, наблюдал за Рин с простым любопытством. Свечение постепенно исчезло, словно впитавшись в тело Зуана. Кожа воина приобрела нормальный золотисто-коричневый оттенок, утратив пугающую синеву. Круги под глазами исчезли. Дыхание выровнялось. Рин слегка тряхнула Зуана. Воин вздрогнул и широко открыл глаза.
Некоторое время он просто тупо смотрел в никуда, но постепенно в зеленых глазах появился острый блеск разума. Зуан моргнул, сощурился и с трудом сел. Несколько мгновений он не шевелился, давая возможность своей голове устаканиться и перестать наматывать круги. Когда перед глазами перестало плыть и двоиться, а он сам смог внятно соображать, не ловя ускользающие мысли за хвосты, вот тогда уже Зуан сделал над собой героическое усилие и осмотрел окружающий его народ.
