Екатерина Лесина - Адаптация

       - Но выбора это не отменяет.

       Айне отдала команду, и симбионт подчинился, пусть и с явной неохотой. Уходили гифы, клейким веществом запечатывая отверстия на коже. Отключались рецепторы. Фоновый шум слабел.

       Айне встала с кресла.

       - Я могу сделать так, что у тебя не останется выбора. Ты перестанешь о нем думать.

       Тод сел.

       Он сильнее Глеба. И вряд ли стал бы раздумывать, желай избавиться от Айне. Но если пожелает - она не будет останавливать.

       - Но это неправильно, - присев напротив его, Айне протянула руку. - Тод, я не хочу тебя заставлять. Выбор. Честный. У меня нет аргументов, чтобы убедить тебя. У тебя есть аргументы, чтобы отказать мне. Ты знаешь, кто я. И осознаешь, что я могу с тобой сделать. Для тебя безопаснее будет уйти. И если ты захочешь, я тебя отпущу. Но, пожалуйста, останься.

       - Почему?

       Ответить на этот вопрос было легко:

       - Мне нравится слушать звук твоего сердца.

Интерлюдия 3. Когда игрушки диктуют правила.

       Связь пока работала. И Адам раз за разом набирал номер, слушал гудки и, когда гудки сменялись музыкой, нажимал на кнопку повтора.

       Цифры мелькали на экране, заслоняя бледное лицо.

       - Ну же, Ева, не время для глупостей, возьми трубку!

       Ева молчала.

       Город кипел. Тянуло дымом. Выли сирены, на которые уже никто не обращал внимания. Взлетали стрекозиным роем вертолеты корпорации, и тромбы пробок закупорили артерии дорог.

       Люди бежали.

       Люди бежали слишком медленно. Им казалось, что время еще есть, немного, но хватит, чтобы собрать очередной тюк барахла, спрятать документы и серебряные ложечки, фарфоровое блюдце прабабки и шерстяные носки... люди выволакивали шмотье и в шмотье же тонули.

       Те, кто умнее, выбирался налегке. Таких было немного.

       - Вам нужно уходить, - нарушил молчание Янус. Он следил за Адамом и за городом, за обоими - с полнейшим равнодушием. - Эвакуация начата. Ваши родители...

       - Где Ева?

       - Не имею чести знать.

       Врет. Всегда врет. Один слуга на двух хозяев. Поделить невозможно. Они с Евой пытались. Соблазняли обещаниями, окутывали лестью, стучались в щит отстраненности.

       Не проломили.

       - Янус, пожалуйста, скажи, где она?

       Гудки снова сорвались. Скоро связь ляжет. И тогда что? Уходить? Без Евы? Невозможно. И Адам, оттолкнув молчаливого стража, выбежал из комнаты. Если Ева у себя... только бы она была у себя... пусть бы просто обкурилась, обкололась до комы, пусть что угодно, но лишь бы она была у себя.

       Двери в ее апартаменты открыты.

       Вещи валяются грудами. Вот шубка. Вот боа. Вот беззвучно стреляют капсулы с вельдом, добавляя в воздух вони. Вот зеркала передразнивают растерянного Адама.

       - Где сестра твоя? - корчат рожи отражения. - Где твоя сестра, Адам?

       - Я не знаю!

       Он ногами распинывает кучи барахла.

       - Ева! Ева, отзовись, пожалуйста!

       Скажи, что пошутила, что в прятки играешь. Она всегда любила прятаться, даже когда Адам отказывался играть. Пряталась и ждала, чтобы выпрыгнуть с воплем.

       Давай же!

       Адам спиной повернется и глаза закроет, чтобы не подглядывать.

       Тишина. Пыль. Лиловое перо на ладони. Скрип отворяющейся двери и сухой голос Януса:

       - Вам следует покинуть здание. Эвакуация начата.

       - Я не уйду без Евы.

       Януса бесполезно шантажировать. Он не станет уговаривать, он просто сядет на козетку и будет ждать, пока Адам сам не переменит решение. Так уже случалось. И этот раз не исключение.

       - Город гибнет, - сказал Адам, открывая глаза. Перо на ладони и вправду оказалось лиловым, выпавшим из Евиного боа. - Почему я чувствую себя виноватым? Объективно у нас не было шансов. Математическая модель показала, что противостояние бесполезно.

       - Потому что вы даже не пробовали.

       Янус всегда говорит правду. Просто иногда - не всю.

       - У нас недостаточно ресурсов.

       - Потому что вы их уничтожили.

       - Я пытался предотвратить эпидемию! Полмиллиона, Янус. Полмиллиона неконтролируемых биологических объектов, каждый из который сильнее человека, быстрее человека...

       - Умнее? - Янус произнес это без улыбки, но все равно прозвучало насмешкой.

       - Возможно. Я не отрицаю.

       - Вы сожалеете о принятом решении?

       Адам поднял шубку и погладил мех. Норка пахла Евой.

       - Не знаю. Но они же сами хотели уничтожить их! Они кричали - убей.

       - И ты убил, но руки твои остались чисты, - Янус достал из кармана трубку и кисет с табаком. - Это хорошо. Чистые руки во многом облегчают жизнь.

       - Ты смеешься надо мной?

       Янус не ответил. Сукин сын точно знает, где прячется Ева, но не скажет.

       - Да, контрольная выборка оказалась чистой, но те, которых ты привозил... достаточно было десятка химероидов на свободе, чтобы мир рухнул!

       - Мир рухнул, - подтвердил Янус, прикусывая чубук. - Хотя поговаривают, что у Морган зараженных было несколько больше.

       Ева спрятала окна за зеркалами. Стекла мутные, в пыли, и Адам, подняв с пола шелковую тряпку, вытирает пыль, пробивая окно в мир.

       Мир горит. Черные столбы дыма - подпорки для неба, которое вот-вот рухнет обезумевшими стаями птиц. А земля потянется навстречу, корни поднимут дома, как на ладонях, стряхнут людей на когтистые лапы новых хозяев мира.

       Надо бежать.

       - Я не отвечаю за Саманту Морган. Но свой эксперимент я остановил. Слышишь?

       - Вы - да, - отозвался Янус, вынимая трубку изо рта. И включились очистители воздуха, выбирая дым, предупреждающе застрекотал нейтрализатор диоксинов.

       - Ева?

       Кивок.

       - И когда она начала снова? В поселках, да?

       Еще кивок и уточнение:

       - Она не начала. Она продолжила.

       Маленькая упрямая Ева. Адам ведь однозначно выразился. Но когда ее останавливали запреты? Мог бы и догадаться. Но нет, слишком занят был.

       Всегда слишком занят.

       А Янус продолжает грызть трубку. Он только делает вид, что курит, как делает вид, что ему все равно. Адам ложится на пол, скомкав, сует под голову шубу и складывает руки на животе:

       - Я никуда не уйду, пока ты не расскажешь, что она задумала.

       Молчание.

       - Поселки ведь тоже важны? Она строила, я знаю.

       Серые колечки поднимаются к потолку. Серые глаза смотрят безучастно. Выделывайся, Адам. Хоть на голове стой, но эту ледяную глыбу тебе не одолеть.

       - Я думал, она их делает для людей. А она, значит, продолжила эксперимент... и теперь где-то там? Где? Альфа? Бета? Гамма? Каппа? Пси? Омега?

       Указательный палец касается чубука. Это не подсказка: даже Янус не может сохранять абсолютную неподвижность.

       - Да, пожалуй, это не важно, - Адам зевнул. - Многие знания, многие печали...

       - Именно.

       - Ева завершила эксперимент...

       - Перевела на следующую стадию.

       - И осталась наблюдать?

       Ни отрицания, ни подтверждения. Кольца дыма аккуратные, как с конвейера. Ожидание затягивается. Больше Адам не задает вопросов. Он закрывает глаза. Слушает время.

       Время уходит.

       Время уходит слишком быстро.

       - Адам, - Янус впервые не выдержал первым. - Ваше поведение неблагоразумно.

       Адам знает.

       - И ваше упрямство приведет к одному результату - вашей смерти.

       И это утверждение очевидно.

       - Что никоим образом не приблизит вас к вашей сестре.

       - А что приблизит?

       Эхо взрыва пробивается сквозь толстое стекло. Янус прав, но... как уйти без Евы?

       - Дайте ей время. Когда будет готова - позовет.

       - А если нет?

       - Тогда позовет кто-нибудь другой. Идемте, Адам, ваше лежание здесь ничего не даст.

       Янус спрятал трубку и кисет, поднялся, стряхнул седой лист пепла с лацкана пиджака и подал руку. Адам руку принял.

       Уже в вертолете поинтересовался:

       - Куда мы отправляемся?

       - Тир-на-Ногт. Ваши родители будут рады встрече с вами.

       Адам крупно сомневался. Отвернувшись к иллюминатору, он смотрел, как тень вертолета скользит по лоскутному покрывалу земли.

       Выбор Януса оптимален.

       Следует подчиниться.

       Быть благоразумным.

       - Нет, - Адам повернулся к Янусу. - Мы останемся.

       - Ваша жизнь...