Новый Михаил - Владимир Викторович Бабкин

С последними гвардейцами заканчивается официальный протокол встречи, и мы идем по ковровой дорожке к дворцу. Стрекот камер и вспышки фотоаппаратов. Церемониал на высшем уровне во всех смыслах.

Наши барышни покинули нас на произвол судьбы, весело уединившись на «женской половине» дворца. Именно там, где ранее у султана располагался гарем, будь он неладен. После него столько всего пришлось перестраивать и переделывать, что проще было построить все заново. Но исторические реликвии для того и существуют, чтобы их благополучно сносить к едрене фене. Это в Москве я местами любитель старины и прочий ценитель древностей, а вот в Царьграде я, за редким исключением, вовсе не собирался сохранять для потомков следы османского владычества над христианской святыней и сделаю все для либо восстановления Константинополя в прежнем, византийском виде, либо отстраивая город заново, в новоромейском архитектурном стиле Новой Восточной Римской империи.

Лучшим архитекторам мира будет где развернуться. Дворцы и площади, дома и улицы, широкие имперские проспекты и тенистые бульвары, с фонтанами и парками. Мосты, дороги, транспортные узлы. И все это с учетом будущих автомобильных пробок и гигантского трафика на улицах города. Тот же Мост Единства станет лишь первым в числе прочих мостов через Босфор, которые нам предстоит построить в ближайшие десятилетия.

Разумеется, я не буду строить в Ромее стратегические предприятия, для этого есть Россия и ее бескрайние просторы, до которых не так просто добраться даже вражеской стратегической авиации. Ромея виделась мне центром науки, образования, всякого рода передовых технологий и их разработки. Практически местный вариант Силиконовой долины. Не зря одним из первых моих повелений в качестве императора будет основание Константинопольского университета и назначение ректором знаменитого Николы Теслы, которому за это обещана самая современная лаборатория и самое широкое финансирование научных исследований.

Ну, и, конечно, торговля. Такой транспортный узел, как Константинополь и вся Ромея, не могут не зарабатывать денег на торговле. Чем мы хуже какого-нибудь Сингапура?

Опять же, сельское хозяйство и обожаемые Машей курорты, куда ж без них?

Впрочем, я отвлекся.

Итак, наши барышни во главе с Машей отправились на «девичник», оставив мужчин обсуждать «мужские дела». Прочие же мужчины расползлись как тараканы при резком включении света, дипломатично оставив нас с моим царственным тестем наедине.

Нет, ну я шучу, конечно же. Тот же тринадцатилетний наследник итальянского престола, не заморачиваясь всякими тактами и прочими этикетами, тут же замечательно свинтил из скучного взрослого общества на пацанскую тусовку Георгия, и тот же король Всея Италии ничего не мог возразить против этого. А что тут можно возразить? Сын императора, три племянника императора, один из которых бывший цесаревич Алексей, плюс французский маркиз и он же русский барон Михаил – разве это общество недостойно принца крови? Тем более что за этим всем иногда присматривает его старшая сестра, она же императрица Всероссийская. Ну, а то, что в эту компанию затесались сыны рабочего и крестьянина, так это по нынешним временам даже определенный плюс, свидетельствующий о демократичности и близости к народу.

Я поднял бокал.

– Ну, за очное знакомство!

Мой гость кивнул и поднял свой.

– За знакомство! Искренне рад тебя видеть!

Мы чокнулись и осушили бокалы.

– Прекрасный коньяк. Французский?

Улыбаюсь и качаю головой.

– Нет, Виктор, сегодня мы будем пить только коньяки Российской империи. В Крыму и на Кавказе делают прекрасные коньяки. И я надеюсь, что вскоре мы сможем дегустировать и сорта, произведенные в самой Ромее.

Мы говорили по-французски, и я вновь вспомнил о том, как мы общались с Машей на этом языке. Благо, надо отдать ей должное, на русский она перешла на удивление быстро.

– Отдельно хочу поднять бокал с благодарностью за воспитание такой прекрасной дочери!

– Благодарю, Михаил. Я очень рад, что у вас все хорошо складывается. Слышал, что Иоланда весьма активно включилась в государственные дела?

Киваю.

– О да. Мои подданные ее просто боготворят.

– Да, я слышал. И даже видел в кино. – Виктор Эммануил осторожно уточнил: – Это все правда?

Серьезно смотрю ему в глаза.

– Да. Это правда. У меня нет других объяснений произошедшему.

– Хм… Что ж… Она стала очень популярна в Италии. Ее портреты в домах, ресторанчиках и магазинах можно встретить даже чаще, чем мои. Ватикан даже принял к рассмотрению случившееся явление в Пскове.

Я знал об этом. Князь Волконский не зря ел горькую пиццу чужбины, сидя в Риме. Князь, конечно, кое-где очень аккуратно приложил руку к продвижению в массы случая в Пскове, но, понятное дело, мы не хотели рисковать скандалом и старались не слишком вмешиваться в итальянские дела. Ну, по крайней мере в этом вопросе.

Хотя, не скрою, популярность Маши в Италии была мне важна и интересна. Союз двух держав должен быть подкреплен не только взаимными интересами, но и общественным мнением.

– Да, Маша очень популярна. Особенно в России. Уверен, что ее портретов больше, чем моих. Даже в присутственных местах все чаще наряду с официальным портретом императора появляется такой же ростовой портрет императрицы. Так что это общее явление. Так что еще раз спасибо за замечательную дочь!

Мы отсалютовали друг другу и отпили коньяка.

– Сигары? Трубки?

– Благодарю.

Тесть раскурил прекрасную сигару, я же довольствовался привычной мне трубкой.

Несколько минут мы молчали, наслаждаясь ароматом дыма.

– В свою очередь, Михаил, я хотел бы поздравить с завоеванием Константинополя. Это по-настоящему великая и историческая победа. Россия под твоим правлением достигла небывалого могущества.

– Благодарю, Виктор. Это наша общая победа.