Начальник милиции. Книга 4 - Рафаэль Дамиров
Я вспомнил, как это происходило, прокрутил сцену до мельчайших подробностей. Актриса сделала это так эмоционально и картинно, будто напоказ. Ну она же актриса. Наверное, они так всегда делают. Привыкла путать роль и жизнь.
Стоп!
В голове щелкнула мысль — «Напоказ»! Ключевое здесь — напоказ. Я вдруг вспомнил, что, когда мы с Тулушем подъехали к ее дому, на одном из балконов курил человек. Его почти не было видно среди занавесок, лишь дымок тянулся. Я не обратил тогда внимания, мало ли кто из жильцов курит, дело обычное, но вот сейчас память услужливо выдала этот факт, словно фотографический снимок. Почему? Говорят, в стрессовой ситуации мозг начинает работать интенсивнее, включает резервные мощности, вот как сейчас. Не у всех, лишь у тех, кто не падает духом и ищет выход.
Я продолжал лихорадочно размышлять. Но чем мне поможет этот факт с курящим? Что это за кадр, чем он ценен и зачем крутится у меня в голове? И почему мне кажется, что я что-то упустил?
За окном бухнул гром. Будто взрыв, а меня как молнией прошибло от осознания очевидного. Ну конечно! Этот балкон! Балкон был квартиры Милей. Вдова не курит, я это определил еще во время нашей беседы. Обратил внимание, с какой брезгливостью она убрала пачку «Родопи» на кухне в дальний шкафчик. Тогда я подумал, что сигареты остались от покойного мужа, но теперь так уже не считал… Кто-то оставил эти сигареты у нее совсем недавно, и женщина инстинктивно пыталась скрыть сей факт, пряча сигареты. И этот кто-то был у нее тогда на балконе — прямо в момент нашего приезда.
А потом куда делся? Спрятался? Нет… Он ушел… он просто ушел мимо нас с Тулушем. И сделал это со скандалом, который они, чёртовы лицедеи, разыграли перед нами. Зачем такие сложности? А затем, что соседи наверняка видели, как к вдове хаживает физрук. И мадам Миль и физрук опасались, что я начну наводить справки, ведь жильцы все поведают и о мужике с родимым пятном на морде, который наведывается к Ирине Тимофеевне.
От этой мысли у меня аж мурашки по спине пошли. Я почувствовал, что, наконец, близок к разгадке.
— Морозов, ты куда? — уставился на меня следователь прокуратуры Криворожский, когда я вышел из квартиры Аси и поспешил на выход из подъезда.
— Федя! Мне срочно! — бросил я, не оборачиваясь и уже отстукивая каблуками по ступенькам.
— А кто искать убийцу будет?
— Этим я и занимаюсь! — я знал, что в гулком подъезде он услышит мой ответ, и не останавливался, только голову повернул в сторону лестничного пролета.
Потом прыгнул в машину и дал по газам. Вылетел со двора на улицу, проскочил на красный. Город только просыпался, людей и транспорта почти не встречалось.
Я разогнался до восьмидесяти и на такой скорости, пренебрегая светофорами (благо в Зарыбинске их немного), долетел до дома вдовы. Там заблаговременно сбавил скорость, чтобы не переполошить спящий дом. Тихонько, мирно вкатился во двор и остановился под тополем. Глянул на тот балкон, где видел курящего. Несомненно, это балкон квартиры Милей. Сейчас я это точно уже знал, прикинув количество и расположение квартир в подъезде и на каждой площадке.
Пора…
Проверил готовность пистолета, вылез из машины и нырнул в подъезд. Поднялся по ступенькам бесшумно, как кошка.
Нужно было взять с собой подкрепление. Но тут же отмел эту мысль. Я пришел не брать его живым, а отомстить… Сжал рукоять пистолета, сердце стучало подобно грому, казалось его слышно на весь подъезд. Но не из-за страха, его совсем нет… Я был сгустком праведного гнева.
Вот и нужная дверь. Я прильнул к ней ухом. Тишина, спят голубки… Подергал осторожно ручку, естественно, оказалось заперто.
Рука было потянулась к кнопке звонка. Но застыла на половине пути. Нет… Спугну. Вояка хоть и битый, но хитрый, сразу все поймет. Мне нужен другой план. Попросить кого-то из соседей? Тоже есть риск упустить гада. Ведь какой дурак будет долбиться в такую рань? Это вызовет подозрения и каратист попытается уйти. Так, что же делать? Решение пришло быстро и спонтанно.
Я прошел в сторону и позвонил в соседскую дверь. Нагло и отрывисто, три раза.
— Кто там? — через некоторое время раздался недовольный и хриплый мужской голос. — Какого хера в такое время? Я сплю. Чего надо?
Мне не открывали, хозяин сыпал любезностями через дверь.
— Утречко доброе! Это сосед снизу, — сделал я как можно более обычный голос. — Слышь! Открывай, соседушка, ты меня затопил к ядрене фене!
— Витька, ты, что ли? — пробубнила недовольно дверь.
— Ну а кто еще, открывай! Скоро квартиру смоет!
— Да у меня нигде не бежит! — дверь распахнулась, а на пороге меня встретил неказистый мужичок в трусах и майке.
Голос у него оказался более представительным и грозным, чем он сам выглядел.
— Э-э! Мужик! — вытаращился на меня он, когда я спешно вошел, подвинув плечом хозяина, и закрыл за собой дверь. — Ты кто такой, ёпта⁈
— Спокойно, — прошептал я, приложив палец к губам, а после обозначив пистолет. — Милиция. Ведите себя тихо, гражданин. Мне нужно воспользоваться вашим балконом. В служебных целях…
Мужичок от такого напора и вида пистолета сразу припух. Лишь хлопал на меня глазами и что-то бормотал себе под нос. Вид у него небрито-алкашный, а на кухне я мельком заметил что-то похожее на самогонный аппарат. И в квартире накурено и грязно, расшаркиваться перед таким не стоит. Да и времени нет на любезности.
Я прошел в комнату, открыл дверь и очутился на балконе. Слева был смежный балкон, отгороженный поверх бортика какой-то ветхой фанеркой. Ее я аккуратно вытащил и убрал — и перемахнул на соседскую территорию. Оглянулся и быстро заметил — вот она, консервная банка с окурками «Родопи». Так и есть, я не ошибся.
А теперь нужно провести задержание… Вот только дверь на балкон квартиры вдовы заперта. Открыта лишь форточка. Но в нее даже Тулуш не пролез бы. Черт! Не стучаться же… Тут нужно неожиданно сработать.
Что ж, поехали!
Я ударил рукояткой пистолета по верхней, стеклянной части балконной двери. Что там за ней — не видно, занавеска скрывает. Но когда стекло с громким звоном брызнуло внутрь, я быстро просунул руку и повернул запорную ручку. Распахнул дверь и ворвался в комнату, сдирая паутину тонкой занавески.
В спальне за коридором раздался сдавленный
