Куликовская сеча - Даниил Сергеевич Калинин
Если бы двинувшийся навстречу враг не обладал двукратным превосходством! Но это так, навскидку…
– Стена щитов! Не спешим! Сулицы приготовить – но без команды не бить!
Я шагаю во втором ряду своих ратников, компактной группой следующей чуть впереди повольников. Елецкие дружинники заученно изобразили римскую «черепаху», подняв над головами павезы и рондаши так, чтобы не было прорех (или осталось по минимуму), одновременно сцепив их по фронту. Повольники, также изучившие оборонительную формацию, уже без особого труда повторили за нами; весьма вовремя! Со стороны купеческой охраны в воздух взмыл густой рой стрел – парой секунд спустя с грозным жужжанием обрушившихся на щиты…
Мою павезу дернуло дважды – но не очень сильно; простые наконечники вражеских стрел едва-едва вылезли из досок защиты. Ясно, что бьют не бронебойными или долотовидными – нет, это простые стрелы с наконечниками ромбической или треугольной формы… Набрав воздуха в грудь, я заорал так, чтобы ратники могли меня услышать:
– Казаки, назад! С пешцами сами разберемся!
Как видно, докричаться до «вольных воинов», уже потянувшихся навстречу ворогу с расчетом вступить в перестрелку с купеческой охраной (явно превосходящей моих стрелков числом!), я не смог – и потому ругнувшись сквозь зубы, я обратился к дружинникам:
– Ну, братцы, кричим всем вместе, со мной! Казаки!
– КАЗАКИ!!!
– Назад!
– НАЗАД!!!
– С пешцами поганых сами разберемся!
– С ПЕШЦАМИ ПОГАНЫХ РАЗБЕРЕМСЯ!!!
Вот в этот раз «вольные воины» мой приказ уже услышали…
Тяжело – а главное, долго приходится идти вперед неспешным шагом (ведь ратники еще и в ногу не попадают!), стараясь держать щиты так, чтобы не сломать монолит «черепахи». К тому же нет-нет, но вражеские стрелы пролетают в прорехи в «стене», находя себе цель за щитами… Одна такая больно ударила меня в грудь – ну а что, у павезы форма нестандартная, трапециевидная, с сужением книзу! Наглухо сложить ее со щитами соратников не выходит… Впрочем, вражеский снаряд лишь бесполезной палкой отскочил от моего панциря, не причинив никакого вреда. И немного устыдившись своего раздражения на ближника, я с чувством поблагодарил следующего впереди Алексея:
– Спасибо, что заставил облачиться в броню, друг мой.
– Ну а как еще, княже, в бой-то без панциря?
– И то верно…
Как бы медленно мы ни шли и сколь долгим ни показалось мне сближение с противником, в конце концов мы подобрались метров на тридцать. И практически одновременно с тем враг ринулся вперед, яростно закричав:
– АЛЛА-А-А-А!!!
– Сулицами бей!!!
Тридцать метров – оптимальная дистанция для броска дротиков; хотя я уверен, что многие из повольников и дружинников могут метнуть их и дальше. Но теперь, когда купеческая стража и охрана загонов ринулась на нас разномастной толпой, без всякого строя, а лучники поганых прекратили обстрел, настал просто идеальный момент для броска!
Поскольку сам я нахожусь во втором ряду и не могу отвести руку назад как следует, то вынужден метать свой дротик по-ромейски. С учетом минимума расстояния до следующего позади дружинника, сулицу я держу острием вверх, практически под прямым углом к земле! И не сходя с места бросаю ее практически отвесно вверх лишь за счет резкого переноса веса тела на левую ногу и скручивания корпуса, да рывка руки… Дротик взмывает в воздух на большую высоту, чем сулицы ратников первого ряда, – и наоборот, полетев к земле, пролетает меньшее расстояние; зато набирает большую мощь при ударе! И хотя дротик я метнул метров на двадцать пять, не больше, он свою цель наверняка нашел – потому как за время его полета татары успели пробежать метров пять.
А то и все десять…
– Бей!!!
Второй массовый заряд сулиц встречает врага буквально в упор! Выкашивая первые ряды нукеров, прикрытых лишь стегаными халатами и плохонькими плетеными щитами, не способными остановить удар набравших скорость и убойную мощь «пилумов»… Татары смешиваются, крики множества тяжелораненых их ужасают – особенно на левом крыле, где охрана загонов сильно замедлилась, сбила шаг… И в это же время за моей спиной раздался дружный рев повольников:
– САРЫНЬ НА КИЧКУ!!!
После чего сотни мучительно выжидающих своего часа ушкуйников, уже почуявших замешательство надломленных потерями татар, неудержимо ринулись вперед, мгновенно сломав всякий строй…
– Стоим, братцы, стоим! Повольники сами справятся!
…Ушкуйники действительно справились, налетев на татар подобно стае голодных, свирепых волков, в одночасье разогнавших свору испуганных собак! Первыми ожидаемо побежали загонщики – повольники буквально протаранили их своими щитами; от одного крепкого удара в калкан нукеры тотчас валились наземь… Что уж говорить, когда в дело пошли секиры наших пиратов! Окрасившиеся кровью топоры только и взмывают вверх – чтобы тотчас отвесно рухнуть вниз, круша кости и рассекая вражескую плоть… Охрана невольников бросилась назад, вереща от страха и надеясь спасти свои жизни, а вслед за ними я повел собственную дружину и черкесов Дахэжан, спеша к загонам…
Бой еще идет, охрана караванов еще держится. Хотя бегство «загонщиков» и тот факт, что повольники полуокружили врага, серьезно насев с правого фланга, никак не добавляет татарам морали. И первые беглецы уже потянулись прочь, в сторону степи, справедливо рассчитав, что ушкуйники не станут преследовать их в поле… Правда, Азат-бек предпринял довольно рискованную попытку ударом с тыла переломить ход боя – но его всадников уже на подходе встретили сотни казачьих стрел! «Вольные воины» мой приказ выполнили в точности, памятуя о том, что «дуванить» добычу мы будем все одно после сражения, и сейчас нет никакой нужды бросаться вперед и грабить. Все вытащим централизованно и разделим честно…
Хотя про повольников Ивана Уса теперь имеются свои соображения.
– Ломай засовы, выпускай людей! Дружинные – русичей собираем отдельно, по пять воев на каждый загон. Собираем всех и ведем к пристаням! Бэрич, ты знаешь, что делать!
Поумеривший гордость черкес, в свое время чуть ли не бросившийся в драку во дворе чайханы, теперь лишь угрюмо кивнул, заслышав перевод Алексея. И вскоре, когда мы вскрыли ворота первого загона, а навстречу нам потянулись самые решительные невольники, черкесы дружно взвыли:
– Зэхэкъутэн тэтархэр!!!
…– Разбирайте лодки и струги! Поровну садимся в каждый, мужиков и баб поровну!
Смахнув с бровей крупные капли пота, я сипло, с облегчением выдохнул, обернулся назад – и с легким содроганием увидел уже несколько дымных столбов, что поднимаются над Азаком… Освобожденные касоги кинулись мстить горожанам
