пионер всем ребятам пример - Валерий Семенович Вычуб
– Куда везти?
– Довези до парка. Мне надо немного свежим воздухом освежиться. Голова раскалывается. Ты, Боренька, меня проводишь. Сам спаивал беззащитную девушку, сам и отвечать будешь.
Таксист только ухмыльнулся, сколько он на своем веку повидал таких сценок. Терпи пацан, сам такую подругу выбрал.
Мне всё больше не нравилась ситуация. Убрать эту дуру? В смысле, совсем убрать, чтобы и следов её не нашли. Поздно, есть уже свидетели. Даже те пьянчужки могут вспомнить и опознать бойкого пионера. Попробую, доведу её до дома и по дороге попытаюсь уболтать.
Народу в парке было немного. Мамы с колясочками везли сонных малышей. Старушки сидели на скамеечках, греясь на солнышке и беседуя о своем. Лерка тянула меня куда-то в сторону от гуляющего народа, в боковые аллеи, где совсем народ отсутствовал. Она что, дура, собралась трахнуться со мною прямо в парке? Или?
Оказалось или.
– Посторожи, я тут в кустиках пописаю. И не подглядывать!
Фыркнув, я отвернулся. В кустах зашуршало, всхлипнуло.
– Развезло беднягу, успел подумать я.
Не знаю, что меня подвигло обернуться.
Тварь уже готовилась к прыжку, она уже прыгала. Вцепиться мне в горло и перекусить было секундным делом… Рысь промахнулась.
С испуга, злости, что уж говорить, от страха, я дал растерянному зверю такой пинок, от которого и бенгальский тигра получил бы перелом хребта.
Оборотень с визгом покатился по дорожке. Я догнал и еще раз ударил обманщицу. Еще и еще. Был до тех пор, пока в конце аллеи кто-то не охнул и громко завизжал. Зверь лежал на гравии, похоже, помирая. Сейчас сдохнет и обратится во всё ту же Лерку. И меня упекут в тюрягу. Придется эмигрировать в Финляндию. Для начала я эмигрировал в те же кусты. Люди сбегались к умирающей рыси. Где-то раздавался свисток милиционера. На месте Лерки я бы не стал здесь оставаться. Последствия, могли быть ужасными. Никакой, самый высокопоставленный папочка не спасет. Ну беги же тварь, беги!
Рысь шевельнулась на земле, приподняла башку. Мы восстанавливаемся быстрее, чем люди, вспомнил я слова Гальки. Пошатываясь, зверь побрел к деревьям. Они его не спасут, здесь не лес, а всего лишь парк. Жалость, идиотская жалость к мерзкой тварюге, только что чуть не перекусившей мне горло, резанула вдруг по сердцу. Знаю, что ошибаюсь, нельзя так.
Адрес Леркиных родителей я услышал в разговоре в ресторане. Понятный адрес, центральный район, набережная Фонтанки. Подарочек папочке, одно чадо сдохло, другое оборотень. Перенос увесистой туши, 20 килограммов, упакованных в дурно пахнущую шерсть кошки на расстояние в один километр. Важно было не промахнуться с квартирой…. В прихожей ковер на полу, оленьи рога вешалка. Тихо, папа с мамой отсутствуют. Это я удачно зашел. Зверь лежал на ковре, тяжело дыша, недоумевающе глядел на меня. Умный какой взгляд. У умной кошки очень глупая хозяйка.
Это я наверное вслух сказал. Сам дурак, сказала кошка. Человеческая речь давалась ей с трудом. Но слова можно было различить.
– Сам понимаю. Но учти, если что попробуешь предпринять, у меня на тебя есть теперь управа. Оборотни враги народа, все без исключения. Хочешь жить, молчи, помалкивай. Засим, пока. Приятно было с рысью пообщаться.
Прогулка вышла краше некуда. Ленинград маленький город, слишком маленький. И еще от меня пахнет спиртным. Я шел по дорожке лагеря и остервенело жевал дольку чеснока. Стибрил в деревне на обратном пути. Лучше вонять чесноком, отпугивая всех вампиров в округе, чем, дыша коньячным ароматом, попасться на глаза старшухе. У нашей заведующей уникальный нюх на спиртное. Из лагеря выгонят мгновенно.
– Боренька, ты нарочно чесноку нажрался? Меня отпугиваешь, пионер Смирнов?
Галька возмущенно таращилась на меня. Опять я ушел из-под контроля, где-то гулял, с кем-то ел чеснок.
– Зачем люди чеснок едят, Галенька?
– Ой, ты пил?! Боренька, ты пил? А что ты пил? Почему меня не угостил?
С ума сойти.
– Где ты видела лису, которая употребляла бы спиртные напитки?! Да такую лису все в лесу засмеют. Лиса алкоголик.
Галька краснела у меня на глазах, Гальке было стыдно. Но любопытство превыше всего.
– Так все-таки, где ты и что ты пил?!
Глава 47
Коньяк не входит в рацион питания пионеров и поэтому Галька с завистью выслушала мои оправдания. Какой счастливый Боря, напился пьяным, пил дорогущий коньяк. Даже то, что я жую сейчас чеснок, вызвало уважение. Опытный. Знаю, как женщин обманывать. Похоже, я становился завидным женихом в глазах моей лисички. Оставалось устранить толстую Верку и дело в шляпе. Впрочем, Верка уже старая, скоро и сама помрет.
Рассказать о моем приключении с Лерою я не рискнул. Когда знают больше чем один, знают все. О моих способностях знает уже третий человек и все они оборотни.
………………………………………………………………………………..
– Слышали, рысь в городе! Совсем обнаглели. Сталина на них нет.
– Может натуральная рысь. Из леса прибежала. Зимой бывает, звери приходят в город.
– Ну не в центр же города. Зоопарков рядом нет, из цирка звери не сбегали. Нет, тут опять они. Почуяли слабинку, Никитка заговорил о свободах, тут они и полезли освобождаться. Чуть парня там в парке не загрызла.
– Кстати, какого парня? Свидетели не видели?
– Да что они могут сказать. Две старухи пенсионерки, сами понимаете, какое зрение. И девушка гуляла с ребенком. Говорит молодой парень, чуть ли не школьник. Тоже убежал, испугался, наверное.
– Говорите молодой, чуть ли не школьник. Асловесный портрет не составляли?
– Зачем словесный портрет? Он же только свидетель. Нет, глухое дело. Следов никаких.
Он не оставляет следов, он везде и нигде. Если наведаюсь к ним в лагерь, окажется, он мирно спит у себя в кроватке. Обычный пионер, образцовый пионер, Боря Смирнов.
………………………………………………………………………………
– Или мне кажется Боренька или ты у меня сегодня вино пил. От тебя спиртным пахнет, Смирнов! Признавайся!!
Целый час жевал чеснок, рот полоскал, зубы чистил. Никого не
