Провокатор - Д. Н. Замполит
В Париж я поехал южным путем, через Вену и Цюрих. По итогам давно ожидаемого разговора с Герцлем я стал «христианским сионистом», то есть обязался способствовать эмиграции евреев в Палестину. В ответ у Теодора нашлись так интересовавшие меня связи с «алмазной мафией» Амстердама, причем к обоюдной выгоде – хочешь, чтобы дело сладилось, дай людям заработать.
В Цюрихе же меня встретил страшно довольный жизнью Эйнштейн. У него случилось сразу два знаменательных события – он закончил политех и стал швейцарцем, за что и принялся меня благодарить.
– Полноте, Альберт! В чем тут моя заслуга? – я улыбнулся. – Вы сами добились всего.
– Вы! – Эйнштейн энергично кивнул. – Именно вы, герр Скамов, дали мне место, на котором я смог заработать достаточную сумму для подачи прошения о гражданстве.
Я пожал плечами:
– Ну заработали бы где-нибудь еще.
– Нет, я неоднократно пытался, но ничего не получалось. Так что окончанием Политеха я обязан Марселю Гроссману, который ходил на все лекции и конспектировал их для меня, а вот гражданством – только вам.
– Тогда предлагаю отметить это. Кстати, там пришли заказанные мной статьи Лоренца из журнала голландской Королевской академии, полагаю, вам будет интересно ознакомиться.
И мы отправились в тот же ресторанчик, что и в день нашего знакомства, куда через полчаса примчался и посыльный от Хагена с только что пришедшей телеграммой, отправленной несколько недель назад из Ломе, столицы германского Тоголенда, наконец-то добравшейся до Москвы и срочно пересланной Муравским. Текст гласил, что завтра в Гамбург должен прийти пароход, на котором прибудут господа Ротринг и Сван.
Извинившись перед Альбертом, я бросил все дела и помчался на вокзал, времени было в обрез.
* * *
Поток пассажиров, в основном немецких ойтландеров из Южной Африки, из дверей портовой таможни понемногу ослабевал, но наших путешественников пока не было видно, а у меня от волнения даром что не тряслись руки. И то сказать, если они везли алмазы, то везли заодно и будущее русской революции, как бы громко это ни звучало.
Вот вроде бы последние, а ребят так и нет…
– Герр Скаммо? – рявкнуло за спиной, и меня прошиб холодный пот, но я все-таки сумел обернуться.
За моим плечом скалились двое ребят из группы, Савинков и Красин, на которого я и сорвался:
– Леонид, мать вашу, вы-то куда? Ладно эти, но вы же на десять лет старше!
Поджилки все еще тряслись, но я матерился, что называется, по обязанности – ребята вернулись живыми и, как выяснилось, победителями.
Что мы и отметили в ближайшем гаштете.
– Черти, одно слово, – кружки с пивом столкнулись с мелодичным звоном, – чуть в гроб не загнали.
Довольно ухмылявшиеся «буры» выглядели, как обычные моряки или докеры – крепкие ботинки, штаны из прочной ткани, блузы, куртки и кепки, что неудивительно, из Тоголенда они выбрались, завербовавшись матросами на пакетбот до Гамбурга.
– Городок небольшой, но денег там много, в месяц из «Большой Дыры» добывают двенадцать-пятнадцать фунтов алмазов. Представляете, ямища полверсты шириной и четверть глубиной, – Леонид сложил руки в колесо, – вырыта только кирками и лопатами! Так что в Кимберли есть своя электростанция и даже электротрамвай. Работы хватает, особенно для специалистов, а тех, кто без профессии был, мы определили в горную школу. Сняли домики, месяц смотрели, что где, потом наши студенты составили план, провели две подземные галереи и стали ждать. Родс там постоянно бывал, ему специально показывали «русских», мы, дескать, приехали знакомиться с постановкой горного дела. А как началась война, явились к тамошнему начальству и заявили, что воевать не будем, а вот строить укрепления, работать в госпитале или тушить пожары – с милой душой. Потом при случае подожгли хранилище, сами же и тушили, заодно рекогносцировку провели. Буры, конечно, те еще вояки, сидеть на холмах да постреливать они могут неплохо, а вот атаковать или штурмовать, ну, никак.
Красин взялся за кружку промочить горло, и рассказ подхватил Борис.
– А потом Кронье подтянул тяжелые пушки, Long Tom, и начал садить по городу, приходилось прятаться в шахтах и подвалах, а нам оно только на руку. Мы как только обосновались, начали потихоньку таскать динамит – здесь патрон прихватим, там два, так и шло. Нас-то много, а динамита пользуют еще больше, для горных работ. Насобирали изрядно, чтобы потом жахнуть, ну вроде как снаряд разорвался, для прикрытия, и концы в воду. В конце января уже ясно было, что британцы пробьются – там целая дивизия ломилась в лоб, невзирая на потери. В общем, горняки все рассчитали, при обстреле мы разворотили стену, вытащили черт-те сколько алмазов, полпуда, наверное, – Савинков широко распахнул глаза и даром что не развел руки, показывая размер улова, – но большую часть оставили на мине. Там как рвануло – полгорода алмазами засыпало, динамита не пожалели. Ну и еще двух ирландцев убитых в госпиталь привезли, мы им немного камушков подбросили, а потом «обнаружили» и доложили по команде. А еще через четыре дня осаду сняли, ну и мы такие к начальству «спасибо за хлеб, за соль, пора и честь знать». Лешу вот только при обстреле осколком насмерть… двое раненых в госпитале остались, остальные кто куда, Медведник и еще один вон вообще через фронт к бурам подались, воевать не терпелось.
– А вы-то как выбрались? – я мысленно перекрестился.
– Да по Оранжевой, сперва в Дуглас, там лодку и припасы купили, и вниз, до немецких владений.
– Там же крокодилы? – я потянулся за кружкой.
– Не, – весело отмахнулся Савинков. – Холодно им, зато кисленькие арбузы размером с яблоко по берегам, ешь – не хочу. Потом до Людерица с обозом и дальше через немецкие Камерун и Тоголенд.
– Ладно, так сколько же? – задал я главный вопрос.
Красин сразу посерьезнел, подтянулись и Савинков с ребятами.
– Примерно три с половиной фунта, у нас на четверых два, еще полтора мелкими порциями у остальных…
Зима 1901 года
Работа-работа, перейди в штат Дакота, из Дакоты в Небраску, с Небраски на Аляску… Типовое проектирование потому и экономит силы, что кто-то приложил их заранее, и этот «кто-то» – я. Всю зиму, не разгибаясь, мы гнали номенклатуру и «Единый каталог строительных деталей», причем практически с самого начала стало понятно, что для одного отдела задача неподъемная. И я уболтал
