Божья коровка - Анатолий Федорович Дроздов
И по первой за встречу, потом по второй,
И пойдут за столом разговоры,
Вот тогда я пойму, что вернулся домой,
И уеду, быть может, не скоро…
Но когда, насладившись вниманьем вполне,
Я замечу, взглянув наудачу,
Паутинку в окне,
Паутинку в окне, –
Я очнусь, наконец, и заплачу…
Он не заметил, как пригорюнились сидевшие за столом женщины, а из глаз матери Сергея выкатились слезинки. Он пел:
Ах ты, Боже ты мой,
Ах ты, Боже ты мой,
Наконец я вернулся домой!..
Глава 15
Трамвай, постукивая колесами на стыках рельсов, подкатил к остановке «Площадь Якуба Коласа». Отворились двери, и наружу стали выходить пассажиры. Те, кто ждал трамвая, потянулись к задней. Заходя в вагон, они покупали билет у кондуктора и шли дальше по проходу, занимая освободившиеся места. Вместе с ними по ступенькам поднялся старшина-пограничник с вещевым мешком за плечами. В правой руке он нес рюкзак. Встав возле кондуктора, старшина примостил его на пол и полез в карман.
– Срочникам – бесплатно, – сообщила женщина. – Или вы сверхрочнослужащий?
– Нет, – ответил старшина.
– Вам билет не нужен, – довела кондуктор. – Проходите дальше.
Старшина кивнул и отправился вперед. Посреди вагона он занял место у окна, бросив под ноги рюкзак. Расстегнул шинель у воротника и стал смотреть на проплывающие мимо городские виды. Так и просидел, пока трамвай не прибыл на конечную остановку. Выйдя вместе с пассажирами, старшина зашел во двор ближайшего дома и направился к служебному входу расположенного на первом этаже гастронома. По пути ему никто не встретился. Старшина протопал коридором магазина и легонько постучал в дверь с табличкою «Директор».
– Да, – раздалось изнутри.
Старшина вошел и остановился за порогом. Положив на пол рюкзак, вскинул руку к козырьку фуражки.
– Здравия желаю, Валентина Алексеевна! Старшина Коровка прибыл! – доложил шутливо.
– Боря? – хозяйка кабинета поднялась из-за стола. – Тебя прямо не узнать, – заявила, подойдя поближе. – Вырос, возмужал, выправка военная. Впрочем, что я удивляюсь? Помню, муж мой, ну, тогда еще жених, из армии вернулся. Уходил обычным парнем, а пришел орлом. Грудь вся в знаках доблести, плечи – шире косяков, а лицо – хоть на плакат. Все девки деревенские мне завидовали. Кое-кто отбить пытался, – улыбнулась женщина. – Зря старались – Вася видел лишь меня. Ты в квартиру заходил?
– Нет, – ответил старшина. – Вы сказали, чтобы вместе.
– Что ж, пойдем.
Подойдя к столу, Алексеевна выдвинула ящик, достала ключ и решительной походкой двинулась к дверям. Старшина пропустил ее вперед и затопал следом. Оказавшись во дворе, пара подошла к подъезду и, войдя в него, поднялась по лестнице на второй этаж. Алексеевна открыла дверь квартиры и, толкнув ее, оказалась в крохотной прихожей. Но не стала в ней задерживаться, а прошла в переднюю комнату. Старшина же, бросив свой рюкзак на пол, снял мешок, а затем – шинель, примостив ее на вешалке. Рядом водрузил зеленую фуражку, лишь затем протопал следом.
Алексеевна стояла у стола, повернувшись к выходу спиной, на шаги его не обернулась.
– Подойди, – сказала повелительно.
Пограничник подчинился.
– Вот сберкнижка, – ткнула она пальцем в серую обложку документа, лежавшего на столешнице. – Проверяй – тут плата до двадцатого числа. В этот день твою жилплощадь освободили. Здесь квитанции за коммуналку. Апрель закрыт, а за май заплатишь сам. Но если не доволен, мне скажи: я внесу за них. Все вещи на местах, ты сейчас их проверишь, чтоб потом претензий не было.
– Не будет, Алексеевна, – сказал Борис. – Я вам верю.
– Нет ты проверь! – ответила директор и повернулась. – Эх, Боря, Боря! Как ты не вовремя. Людмилу с сыном отвезли в деревню – квартиру им дадут лишь в декабре… Что?!
Она умолкла, уставившись на грудь хозяина квартиры. Густые брови поползли на лоб.
– Ты!.. Герой Советского Союза? Господи! – воскликнула, всплеснув руками.
– Как видите, – Борис пожал плечами. – Могу орденскую книжку показать, – он полез в карман.
– Не нужно! – директор закрутила головой. – Но как?.. Ты не написал. И за что?
– За Даманский, – ответил старшина. – Там и ранили. Вот, – он указал на лоб. – Еще рука и грудь. Извините, что вернулся раньше, но так уж получилось. Жить-то где-то надо.
– Забудь! – сказала Алексеевна. – Все, что я сейчас сказала. Разболталась, дура, и обидела Героя. Прости!
– Проехали, – Борис махнул рукой. – Большая просьба, Алексеевна. Никому не говорите, что у меня Звезда героя.
– Почему?!
– Покоя не дадут. Потащат выступать перед пионерами, в трудовые коллективы… Мне этого в Хабаровске хватило. Достали! Я хочу пожить спокойно, раны залечить. У меня рука болит, грудь ноет от нагрузки.
– А голова? Там шрам ужасный.
– Лоб просто чешется, – он улыбнулся. – Договорились?
– Хорошо, – сказала Алексеевна. – Но с одним условием. После работы я приду к тебе с заведующими, и ты нам все расскажешь. Как воевал, как ранили, как наградили. Иначе я умру от любопытства.
– А они не разболтают?
– Мои? – директор усмехнулась. – Девочки надежные – хоть ты их пытай. Об угощении не беспокойся – принесем с собой.
– Мне все равно продукты нужно покупать, – сказал Борис. – Холодильник ведь пустой.
– Принесут, я распоряжусь.
– Деньги – вот, – он достал из кармана несколько бумажек.
Алексеевна взяла их и ушла, а Борис занялся собой. Первым делом перебрал одежду, аккуратно сложенную в шкафу, и пришел к неутешительному выводу – все ему мало, а, вернее, коротко. На службе он значительно подрос. Мало-мальски подошла рубашка из фланели в сине-черную клетку, он в нее переоделся, оставив шаровары – его прежние штаны не закрывали и лодыжек. Мундир с наградами поместил на плечики и повесил в шкаф, а потом разобрал привезенные с собою вещи. Что-то – в шкаф, а что-то – в стирку. Включив холодильник, положил туда сверток с балыком. Перед этим развернул, понюхал и кивнул – долгую дорогу деликатес перенес успешно.
В разгар этих хлопот позвонили в дверь. Незнакомая, симпатичная девочка в халате продавца притащила полную авоську – хлеб, крупа, масло, сыр, колбаса, консервы… Запустив ее в прихожую, Борис принял ношу и поблагодарил.
– Как тебя зовут? – спросил у девушки. – Ты ведь не работала до того, как я в армию ушел?
– Нет, – ответила девчонка, глянув на Бориса с обожанием. – В том году училище закончила. Зиною меня зовут.
– А меня – Борисом.
– Знаю, – девушка кивнула. – Мне про вас рассказывали. Это правда, что сражались на Даманском?
– Довелось, – кивнул Борис и спросил, мгновенно догадавшись: – Кем ты Алексеевне приходишься?
– Из одной деревни, – девушка смутилась. – Дальняя родня.
«Кандидатку в жены подослали, – улыбнулся мысленно Борис. – Ах, да Алексеевна!
