Юрий Гулин - Сослагательное наклонение

… На том и порешили… Вечером перед сном Максим вспомнил слова Василия насчет утечки информации. Если бы тот знал, кто «слил» Мороза Резвому…

Компромат.

… За пару дней до отъезда в Прянск, Мороз посетил ведомство Петра Петровича Еременко, для согласования совместных действий, если в том будет необходимость. Генерал слушал сначала с заинтересованным видом, но когда Мороз упомянул о Задонской области, хозяин кабинета так резко переменился в лице, что Максим прервал речь.

— Что-то не так?!

Генерал некоторое время помолчал, потом вздохнул и поведал Максиму невероятную историю…

… Когда дежурный офицер протянул генералу запечатанный пакет с надписью: «Генералу Еременко лично в руки!», тот и не подозревал, что спустя всего несколько минут покой ему будет только сниться.

— Откуда пакет? — спросил Еременко дежурного.

— Неизвестный оставил на проходной! — доложил офицер.

— Что внутри?

— Судя по всему — флешка! Прикажете вскрыть пакет?

— Действуйте!

Офицер вышел и через несколько минут вернулся, держа в руке флешку.

— Ничего подозрительно не обнаружено! Информация, записанная на носителе, не проверялась!

— Хорошо! Оставьте это и можете идти!

Офицер положил флешку на стол и удалился.

Петр Петрович подсоединил носитель к компьютеру и посмотрел содержимое. На флешке был записан всего лишь один видеофайл.

«Интересно, что за кино мне прислали?» — подумал Петр Петрович и включил просмотр. Сначала на экране появилось сообщение: «Посмотри кино и позвони по телефону, который будет после фильма». А потом пошли кадры видеосъемки…

… - Это была явно оперативная съемка, сделанная скрытой камерой. И на ней была Лена… Ну, ты сам понимаешь!

Максим сжал кулаки.

— Вот мерзавцы! Где и когда велась съемка, установил?

— Думаю в бытность ее работы на юге. Тогда, когда Власов младший заставлял ее… Глубже я копать не стал. Роли это не играло, а привлекать лишних людей…

— Понимаю… Ты позвонил тому, кто прислал пакет?

— Да, это оказался Резвый…

— Вот как… И он начал тебя шантажировать?

— Да. Сказал, что поместит видео в Интернет, если я не соглашусь делиться с ним информацией!

— А ты что?

— Послал его! Но он позвонил снова…

— И?

— И я его снова послал! Предупредил, что раздавлю как мокрицу, если он посмеет осуществить свою угрозу!

— Ты с Леной поговорил?

— Нет…

— Почему?

— Понимаешь, … мы ребенка ждем, и я боюсь…

— Да, такая новость не для беременных…

— Вот именно! Но самое ужасное, что этот гад тоже об этом знает. Он опять звонил буквально вчера и требовал информацию о том, что собираются предпринять власти в связи с делом Смирнова.

— И ты?

— И я сказал, что подумаю… Максим, мне надо потянуть время! Но если он еще раз позвонит, я его снова пошлю!

— Не надо!

— Не понял?!

— Сейчас поймешь!..

И Мороз изложил Еременко план предстоящей операции, добавив в конце:

… - Вот ты ему и слей информацию обо мне, не всю, конечно, но так чтобы он остался доволен. Этот ход тоже станет частью нашей совместной операции!

… Мороз сидел в машине рядом с Васильевым. Автомобиль стоял довольно далеко от дома, где жил Славский, но в пределах прямой видимости. Ближе к дому машину было ставить рискованно, поскольку там уже стоял автомобиль, из которого за домом Славского следили люди Хмура. Но это ничуть не мешало наблюдению, поскольку все происходящее перед домом было прекрасно видно на экране, вмонтированном в переднюю панель, куда изображение передавалось со специальной камеры замаскированной под элемент установленного на крыше автомобиля багажника…

… Когда из нужного им подъезда вышла молодая женщина и направилась в сторону от дома, Васильев сказал Морозу:

— Это жена Славского, теперь он остался дома один!

— Ну, тогда я пошел!

Мороз покинул машину и направился к дому так, чтобы когда он попадет в поле зрения людей Хмура, они посчитали что он идет от остановки общественного транспорта. Максим вошел в подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь квартиры Славского. За дверью послышались шаги, и мужской голос задал традиционное: «Кто там?!».

— Это из прокуратуры, откройте, пожалуйста, дверь!

Послышались звуки отпираемого замка, после чего дверь приоткрылась ровно настолько, насколько позволяла натянувшаяся дверная цепочка. Славский был хмур, небрит и, похоже, уже «под шафе». Он исподлобья оглядел Мороза и произнес:

— Кто вы такой, я вас не знаю…

— Моя фамилия Ребров. Я работник областной прокуратуры, вот мое удостоверение!..

Максим издали показал Славскому раскрытые корочки, которые он вчера самолично купил в сувенирном киоске. При ближайшем рассмотрении подлог можно было обнаружить сразу. Но этого не произошло. Виной тому послужила та печальная статистика, по которой выходило, что россиянину можно было показать что угодно, лишь бы этот показ сопровождался убедительными словами, и тот поверит в происходящее. Тем более это касалось находящегося под следствием Славского. Он только скользнул по удостоверению глазами, но дверь открывать не спешил, а вместо этого сделал вялую попытку избежать неприятного разговора.

… - Я уже сказал все, что знал, следователю. Если вам так нужно допросить меня еще раз — вызывайте повесткой!

— Дело в том, гражданин Славский, что я не имею к следствию никакого отношения. Я работаю в отделе, осуществляющем надзор за следственными действиями! У нас появились вопросы к следствию, но сначала я бы хотел уточнить кое-что у вас не под протокол, поэтому и не стал тревожить вас повесткой…

То ли слова Мороза показались Славскому убедительными, то ли ему было уже все равно, но через пару минут Максим беседовал с прорабом на кухне, куда его пригласил «гостеприимный» хозяин. Нет смысла пересказывать все то, о чем Мороз говорил со Славским, поскольку целью посещения квартиры прораба было только одно: заставить Резвого засуетиться. Когда через пятнадцать минут Максим спускался вниз по лестнице, он, подвинувшись в сторону, вежливо уступил дорогу поднимавшейся вверх по ступенькам молодой женщине с тяжелыми сумками в руках. Выйдя из подъезда, Максим направился к остановке, даже не бросив взгляд на автомобиль, в котором сидел Васильев. Сделано это было по той причине, что «хвост», от которого он ловко избавился утром, был уже здесь, очевидно действуя по наводке людей Хмура, наблюдавших за домом Славского. Тем не менее, уже через час Максим знал результат своего визита к прорабу. В кафе, куда он зашел пообедать, официант порекомендовал заказать рыбу, что означало: «рыбка на крючке!». В противном случае Максиму порекомендовали бы баранину…

… Оставим господина Мороза наслаждаться действительно отменно приготовленным блюдом и посмотрим, что же происходило до, во время и после визита Максима к Славскому в офисе Ильи Петровича Резвого…

… С утра его превосходительство, господин помощник губернатора Задонской области, пребывал в прекрасном расположении духа. В самом начале рабочего дня он получил известие о том, что следствие закончено, и завтра материалы будут переданы в суд. Таким образом, все попытки москвичей развалить дело до суда успехом не увенчались. Суд состоится. И состоится он в самое ближайшее время — уж об этом Илья Петрович сумеет позаботиться! Теперь, главным, становилось придать делу Смирнова как можно большую огласку на федеральном уровне. И в этом направлении уже были предприняты определенные шаги. Буквально час назад у Резвого состоялся телефонный разговор с ведущим популярной программы «Кому закон писан?» Гарри Станкевичем. Программа шла на одном из ведущих российских каналов, и специализировалась на изобличении недостатков в работе властных структур. Рейтинг популярности программы буквально зашкаливал. И то, что Станкевич заинтересовался предложением Резвого сделать передачу о деле Смирнова, давало повод надеяться на серьезный политический скандал. Илья Петрович как раз довольно потирал руки в предчувствии этого, сулившего стать поворотным в его судьбе, события, когда зазвонил телефон. Выслушав сообщение Хмура, Илья Петрович швырнул трубку на стол и громко выругался. «Черт бы побрал этого Мороза! Весь кайф, сучара, обломал! И что ему понадобилось у Славского?!». Ответа на этот вопрос ждать пришлось не долго. Через полчаса Хмур позвонил вновь и сообщил, что ему только что звонил Славский и рассказал о посещении его работником прокуратуры по фамилии Ребров.

… - Что-то мой однокашник совсем оборзел, наехал на фигуранта по-черному! Узнать, правда, ничего не узнал, но напугал до полусмерти! Надо бы с него за это спросить… Может мне с ним потолковать?