Англичанка г… - Андрей Готлибович Шопперт
Кроме умирающего Бамбы есть ещё четверо раненых. У всех колюще-режущие штуковины, кортики в основном, прошлись по рукам. У двоих проткнуто плечо и у двоих порезы глубокие на предплечьях. Этих обиходили. Всё же спецназовцам экстренную медицину преподавали. Знают ребята, как раны промывать спиртом и перевязывать. Вот бинты и раствор йода догадался же взять, а про доктора забыл. Хотя найти нормального врача сейчас в России с монголоидной внешностью тот ещё квест. Если и есть где, то как его найти и как уговорить бросить семью на пять лет. Да и нет, скорее всего, а вести в Лондон европейца с посольством — дурость. Вопросы же начнут задавать.
Сам Сашка тоже ранен, ну, чуть. Последний выскочивший на него на палубе англичанин был вёрткий малый. Этот третий британец был в таких же подштанниках белых коротких, но обут. Ноги сунуть успел товарищ в ботинки тяжёлые даже на внешний вид. В руке у него был всё тот же кривой, как его жизнь, кортик. Не говоря ни слова, даже не крича «За королеву Викторию», матрос бросился на Сашку в атаку. Вжик, кривой английский кортик чиркнул перед самым носом у Коха. И он был в крови, капельки попали Сашке на губы и он, непроизвольно облизнувшись, почувствовал солоноватый вкус крови. В ответ Виктор Германович пырнул провалившегося при ударе матроса пятидесятисантиметровым русским адмиральским кортиком, который он заказал себе в Златоусте. Там Аносов Павел Петрович, который сейчас был губернатором Томской губернии научился производить булатную сталь. Сашка сто двадцать кортиков себе заказал из этой стали и сейчас у калмыков и у него именно такие клинки.
Клинок погрузился в пузу наглу, а тот гад, вместо того чтобы завизжать и упасть на палубу, начав по ней кататься, дёрнулся к Сашке, ещё глубже насаживаясь на клинок и достал его кортиком. Ударил по левой руке. Халат шёлковый смягчил удар, да и пришёлся он чуть вскользь, так что рана получилась неглубокая.
В левой руке у Сашки был револьвер. Вот только он не помнил, сколько раз он выстрелил, пять или шесть. Ну, тут уже стало не до математики, так как живучий матрос занёс руку для следующего рубящего удара.
Бабах. Ну, выходит, до этого было пять. Одиннадцатимиллиметровый свинцовый шарик только вылетел из ствола, как сразу впечатался в грудь вёрткого живучего матроса, не дали ему полетать. Так он отправил пусть и не в недалёкий полет препятствие, возникшее у него на пути. Матроса сняло с клинка кортика булатного и отбросило на метр. Упал на палубу британец и, заливая её кровью из двух ран, скорчился и затих. На звук выстрела из-за шлюпки показалась массивная фигура Бурула.
— Нормально всё, своим делом займись, — отмахнулся от бросившегося к нему десятника Сашка и поспешил к себе в каюту. Теперь револьвер точно разряжен, а из руки прилично так кровь бежит, срочно промыть рану и перевязать надо. Кортик у англичанина был в чужой крови, ещё какой гепатит «С» или сифилис схватишь.
Событие шестьдесят третье
— Отличный бой, ассасин. Сегодня Бог благоволит тебе.
— Бог здесь ни при чём, я просто лучше сражался.
Assassin’s Creed
— Индусов чуть не перебили, — Дондук, при этом не Сашка, продолжил доклад, который начал, назначенный Виктором Германовичем взамен умирающего Бамбы, сотником.
— Что такое? — отвлёкся от своих мыслей Кох.
— Да они не поняли, что ли, предупреждения, при выстрелах повскакивали с гамаков, хорошо сразу не дёрнулись в проход на той палубе, остались в своём закутке. А мы как раз палубу зачищали, ну и видим там что-то люди кричат, мы с десятком туда, а они на нас с палкой какой-то и банником от орудия. Повезло, я старшего их матроса узнал, он всё ко мне приставал, слова калмыцкие хотел изучать. Говинд этот.
Сашка вспомнил улыбчивого матроса, которого сами индийцы выбрали главным. Каптенармусом был на судне английском. Сначала Кох его имя запомнил, а уж потом по седине на висках и морщинках у глаз стал отличать от похожих на него остальных индийских матросов. Имя запомнил, потому что когда он его произносил, то конец как-то невнятно произнёс. Ковид. Получилось.
— Ковид — 19, — улыбнулся Сашка.
— Говинд — 49.
— Чего?
— Лет мне сорок девять, — пояснил каптенармус этот.
— Что сейчас с индийцами? — Сашка пока руку перевязывал в каюте, всё закончилось, и десятники стали с отчётами заходить к нему. Потом Бамбой занимался, так и не успел понять, управляют уже кораблём индусы или нет.
— Трое у руля стоят. Пока прежний курс держат.
Это было главной проблемой. Нужно теперь найти Редут-Калле. Индийцы были простыми матросами, никто их навигации в университетах и училищах морских не учил. И Чёрное море им было совершенно незнакомо. Планируя захват корабля и дальнейшие действия, Кох рассчитывал так. Курс явно проложен из Синопа до Батума, вот и не надо с него сходить. Как на горизонте Батум появится, так «Аретузу» повернут на север, и пойдут они дальше вдоль берега, не выпуская его из виду. От Батума до Редут-Калле по карте получалось около пятидесяти километров. При нормальном ходе это часа три, ну пусть, четыре, плавания. Часть парусов придётся убрать. Команда-то малюсенькая получилась. А мимо Редут-Кале не пройти, как Сашка узнал — это оживлённый порт, в котором под разгрузкой — погрузкой всё время несколько кораблей стоят. И на них русские флаги. Они же пока пойдут под турецким. Турки тоже туда торговать заходят. Сейчас Турция как бы
