Знойные ветры юга ч.2 - Дмитрий Чайка
* * *
— Что делать будем, бояре? — хмуро осмотрел соратников князь. — Высказываемся!
— Война! — ударил ладонью по столу Деметрий. — Нельзя такое прощать!
— Да! — согласно закивали головой Лют и Будимир, префект Братиславы.
На лицах остальных была написана задумчивость и сомнение. Даже Горан колебался.
— Что ты думаешь, сын? — резко повернулся к Святославу князь и тот даже покраснел, когда все присутствующие повернулись к нему. В их взглядах читалось ожидание.
Святослав задумался на несколько секунд. Он будущий правитель! Он не должен решать все с наскока, как простой воин. Дядька Стефан ведь столько рассказывал ему и об арабах, и о римлянах, и о том, как они ведут свою политику. Нет, война — это не то, что нужно сейчас! Не зря многие бояре молчат.
— Ромеи должны быть наказаны, отец, — осторожно сказал он. — Такое прощать нельзя. Но кто сказал, что наш ответ должен быть прямым, как копье?
— Что? — князь совершенно растерялся. Растерялись и бояре. — Да ты где успел нахвататься такого? Мне сына подменили, что ли? Или мне все это сейчас снится?
— Я с дядькой Стефаном много недель на одном корабле плыл, — стеснительно улыбнулся Святослав. — Он мне много чего рассказал. И пояснял на примерах. Я от него куда больше узнал, чем в школе.
«И куда больше, чем от тебя, отец!» — отчетливо прочитал Самослав в укоризненном взгляде собственного сына.
— Как, однако, заграничные поездки расширяют кругозор у нашей молодежи, — выдохнул изумленно князь. — Продолжай.
— Если в ромеев вцепимся мы вместе с арабами, то Константинополь не устоит, — продолжил Святослав. — Мы сожжем их корабли и перекроем подвоз продовольствия. Если бы это могли сделать авары и персы, то его взяли бы в прошлую осаду. Если за дело возьмемся мы, то город падет через пару месяцев. Если мы перевезем штурмовые отряды через Золотой Рог, где нет стен, то он падет еще быстрее. Но нам этого не нужно.
— Да что б я сдох, — отчетливо произнес Деметрий во внезапно наступившей тишине. — Почему этот Стефан не сидит здесь, вместе с нами?
— Он отказался, — поморщился князь. — Этот наивный парень считает, что его долг служить империи. Продолжай, сын.
— Если империя падет, то мы останемся с арабами один на один, отец, — ответил Святослав. — Дядя Стефан мне многое объяснил, он воевал вместе с ними. Они собирают народы перед собой, словно снежный ком. И когда они придут сюда, их будет много больше, чем нас. Они не умеют воевать в лесах и не знают, что такое настоящий холод. Мы, конечно же, их отбросим, но зато ослабеем очень сильно. Так сильно, что поднимут головы те, кто сейчас сидит тихо и не высовывается. Все захотят откусить кусок от наших земель. Так что империя нам нужна. Она станет нашим щитом от мусульман. Но наказать ромеев нужно. И я думаю, отец, ты уже знаешь, как.
Хлоп! Хлоп! Хлоп! В оглушительной тишине короткие аплодисменты княгини ударили по ушам бояр, словно барабанный бой. Мария откровенно потешалась, глядя на растерянное лицо мужа.
— И ведь захочешь, и не скажешь лучше, государь, — произнес, наконец, Горан. — Я что-то такое думал, но так складно не изложил бы. Дело говорит княжич Святослав.
— Ратко! — поморщился князь. — Этот упрямец должен быть сейчас в Кесарии, он же там свою ссылку отбывает. Если начнется… то, что начнется, то ему конец. Надо вытащить его оттуда. Пошлем Вацлава?
— Нет, государь, — покачал головой Звонимир. — Вацлав словен, он слишком приметен для Востока. Его схватят тут же. Косту пошлем.
— Этого прохиндея, который у меня монополию на продажу кофе выпросил? — заулыбался князь, вспомнив худого жуликоватого грека. — Думаешь, справится?
— Должен, государь, — кивнул Звонимир. — На редкость пронырливый малый, и обучен на славу. Он как раз еще здесь, на Большом Торге княжеские специи продавал. Ну, и себя не обидел, конечно…
— Значит, решили, — кивнул князь. — Скажи ему, что если он моего брата вытащит, то до конца жизни один кофе торговать будет. Что-то неспокойно у меня на сердце. Если за меня взялись, то уж про него точно не забудут. Не опоздать бы.
— Он завтра же поедет, государь, — уверил князя Звонимир.
— Ну, что же, бояре, — продолжил князь. — Я предложение наследника Святослава поддерживаю. Ромеи будут наказаны. Но прежде всего, должны быть вывезены из имперских земель наши купцы и наши товары до последнего бочонка. Как только наши люди окажутся дома, отпустим всех ромеев и вернем их собственное добро.
— Может, их того? — хищно оскалился Деметрий. — Пощипать малость? Пусть ответят за грехи своих господ.
— Отдадим им все, до последней копейки! — не меняясь в лице, сказал князь. — Извинимся за задержку и отпустим. Нам с ними еще работать. Вся наша торговля переезжает в Белград и в Тергестум, в Далмацию. В Константинополе нашего торгового дома больше не будет.
— Долго не будет, государь? — поднял на князя глаза Збыслав. — Потери очень большие ожидаются.
— Никогда больше не будет, — произнес князь, и бояре удивленно загудели. — Княжич прав. Наш ответ не будет прямым, как копье. Он будет извилист, как аварский лук, и столь же смертоносен.
— А когда ударим по ромеям, княже? — жадно спросили бояре.
— В начале следующей весны, — ответил Самослав. — Я планировал сделать это через два-три года, но такого удачного предлога больше не представится. Теперь мы не нападаем, а мстим за подлое нападение. Мы еще всех патриархов оповестим, и прокламации напечатаем. Пусть константинопольская чернь тоже просвещается. А то живут, и не знают ничего. Но прежде, чем мы начнем действовать, должно кое-что произойти. Я жду весть о разгроме ромейского войска. А когда это произойдет, то действовать придется тебе, сын.
— Мне? — удивился Святослав. — Но почему именно мне?
— Такова цена, наследник, — грустно усмехнулся князь. — И эта цена — ты! Ты даже не представляешь, что я предлагал взамен. Я пытался торговаться, но у меня ничего не вышло. Так что теперь ты — ключ к нашей будущей победе. Ты, Святослав, и никто иной. Слушайте, бояре, как все будет…
КОНЕЦ.
Примечания
1
Веститоры — евнухи, которые заботились о гардеробе императорской семьи. Протовестиарий — старший веститор. Он помимо одежд, заведовал личной казной членов императорской семьи.
2
Халид ибн аль-Валид, действительно, совершил молниеносный хадж в Мекку в январе 634 года после четырех подряд побед над персами. Западнее Евфрата к тому времени персидских войск уже не осталось, и его отлучка не повлияла на ход войны. В то время хадж в Аравии был ежегодным мероприятием.
