Воздушные рабочие войны. Часть 2 - Дмитрий Лифановский
В конце апреля, доложил Сталину, что бригада в составе четырех парашютных батальонов, артиллерийского дивизиона (шесть 76-мм орудий и двенадцать 45-мм противотанковых пушек), разведывательной роты (113 велосипедов), минометной роты (шесть 82-мм минометов), зенитной роты (шест 12,7-мм пулеметов) и роты связи, при общей численности примерно в 3000 человек сформирована и готова приступить к боевой подготовке. Помимо ребят из частей ВДВ, тут были морячки из его лыжного полка КБФ, кого он смог найти, и совсем молодые, буквально только что призванные парни и просто успевшие повоевать и оказавшиеся в госпиталях красноармейцы и командиры из пехотных, артиллерийских, минометных и зенитных частей. Не все шло гладко. На первых порах, не обходилось без стычек. Мужики молодые, кровь горячая, каждый за свой род войск горой. А что делать? Сам таких подбирал. Но ничего,
План боевой подготовки был Сталиным просмотрен и оставлен для более тщательного изучения. А спустя неделю вернулся полностью переделанный. У Василия сложилось впечатление, что над этим работал кто-то еще. Тот, кто уже побывал в боях и хорошо владел спецификой десантных операций. Ну, не удивительно. Это он тут человек случайный, из пехоты, а десантники уже успели себя проявить в этой войне и проявить отлично.
Вот по этим наставлениям и начали заниматься. Физическая подготовка, марш-броски, рукопашная подготовка, стрелковая подготовка, владение оружием своим и противника, десантирование, фортификация. А как иначе? В чистом поле не повоюешь, а значит, придется окапываться, и окапываться быстро, пока враг не очухается. Первые недели занятий бойцы и командиры еле доползали до коек, не смотря на то, что ребята пришли подготовленные, но уж сильно суровые нагрузки на них легли. Сам Маргелов тоже еле ноги таскал, но виду не подавал, не пристало командиру. А потом как-то втянулись. Стало полегче. Удаль лезла через край. А немцы лезли на юге. Бойцы рвались в бой. А о них словно забыли.
А второго августа, им огласили приказ о выводе воздушно-десантных войск из состава ВВС. 8-ой, 9-ой и 214-ой воздушно-десантным бригадам присвоили звания гвардейских: Вяземской, Юхновской и Смоленской соответственно. Тогда же ввели новую форму одежды десантника. И если к бело-голубому тельнику, как символу преемственности десантных традиций от овеянной славой морской пехоты вопросов не было, то голубой берет поначалу приняли не однозначно. Просто потому, что синий берет был атрибутом женской формы одежды. Но ничего. Побухтели, поговорили, а потом наоборот, даже гордится стали.
А бригада потихоньку стала напоминать котел, из которого забыли стравить пар. Немцы давили по всем фронтам, героически сражались Севастополь и Керчь. Насмерть стоял Ростов, в котором бои шли за каждую улицу, каждый дом. Гитлеровцы рвались на Кубань и Кавказ. А они тут, как считали десантники, сытно кушали и вели курортный образ жизни.
Все закончилось 1 сентября. Маргелова вызвали в Кремль, за успехи в формировании подготовке бригады поздравили со званием полковника, намекнув, что это аванс, который вскоре придется отработать в боях. Ну а он разве против? Скорей бы уже. Полгода в тылу сидят, ряхи наедают. В город из расположения выходить стыдно, людям в глаза смотреть. А потом познакомили с молодым полковником Стаиным с седой головой. Как раз тем самым вертолетчиком, командиром авиакорпуса особого назначения НКВД. Боевой полковник, сразу видно по солидному иконостасу на груди. А медаль «За оборону Ленинграда» говорила, что это как раз он отметился под Шлиссельбургом.
В октябре командование запланировало наступление на юге с целью окружить и разгромить группировку немецких войск на юге с выходом в низовья Днепра. Бригаде Маргелова ставилась задача десантироваться на Перекопском перешейке, взять Армянск и, закрепившись на позициях, не позволить 11-ой армии Манштейна вырваться с Крымского полуострова, до подхода наших частей от Керчи. Взаимодействовать придется с морпехам 83-й бригады морской пехоты, которые должны будут взять Чонгар. Десантирование, огневую и воздушную поддержку будет осуществлять авиакорпус полковника Стаина.
Так планировалось. Только вот война рушит любые планы. Пехота завязла под Джанкоем и десантники уже вторые сутки сдерживали, будто сорвавшиеся с цепи немецкие и румынские части. И если б не регулярно перебрасываемое вертолетами пополнение и огневая поддержка авиацией их бы тут давно уже раскатали в тонкий блин. А так десант держался. А что им еще остается?
— Вертушки, ты мне вертушки давай! Без них хана нам здесь! — голос сорвался на едва различимый хрип. Раздался близкий разрыв и полковник Маргелов, закашлявшись, вжался в стенку окопа, а чуть выше его головы в землю вгрызлись злые осколки. На позиции бригады по степи переваливаясь на неровностях ползли немецкие танки, то и дело останавливаясь и выплевывая из кургузых окурков пушек язычки огня. Поднявшись, полковник, матерясь сквозь зубы, стряхнул рукой с ватника землю и снова закричал, срывая голос: — Пятый, пятый! Ай, мать твою! — он зло бросил эбонитовую трубку на разбитую осколками рацию. — Связь, мне быстро! Маргелов выглянул из окопа, при этом взгляд скользнул по радисту, лежащему на дне окопа с разбитой осколком головой, кровь вперемешку с мозгом густой вязкой жижей растекалась по растоптанной сапогами в кашу земле, пачкая голубой берет с парашютом со звездой и самолетами по сторонам на месте кокарды. Каска потлетела чуть дальше. Полковник, скрипнув зубами, наклонился, подняв берет и, отряхнув его от земли и крови, положил на грудь убитому. Жалко, парнишку, совсем молодой. Да всех ребят жалко. Уже погибших и тех кто еще погибнет в этой кровавой мясорубке. Только не до того сейчас. Жалеть после войны будем. А сейчас нужна связь и вертушки. Иначе прорвут танки оборону. Вырвется Манштейн-собака из котла. Маргелов зло оскалился. Неееет! Не бывать этому! Такую жирную птицу они не выпустят. Лягут здесь, но не выпустят! Взгляд снова метнулся на радиста, у которого из-под расстегнутой на груди фуфайки выглядывал тельник, точно такой же, как у полковника.
Из хода сообщения выскочил парнишка, прижимающий к животу и прикрывающий спиной от комьев земли и осколков рацию. Засуетившись у разбитой, буквально через несколько минут закричал:
— Есть связь, товарищ полковник! Пятый!
Вот это дело! А то, как без рук! Маргелов мысленно усмехнулся. Избаловался. До этой весны он о таком и не мечтал. Вся
