Будьте нашей Тётушкой - Наталья Алексеевна Добровольская
Горожане расходились не сразу, многие отправились к Анатолию в ресторан, который приобретал всю большую популярность, многие просто гуляли по вечернему городу. А мы, как пишут в романах, усталые, но довольные, пошли по домам - завтра предстояло подведение итогов наших мероприятий, подсчет денег. Но то, что праздник удался на славу, чувствовали все.
Глава 43. Парку Памяти быть!
Следующее утро мы посвятили уборке зала и подсчету денег. Надо было не обделить всех участников концерта, мастеров игрушек и сувениров, выдав им причитающиеся суммы. Хотя время это отняло и много, обиженными не ушел никто, даже еще отдавали деньги нам в фонд.
В итоге было собрана рекордная сумма - более семисот рублей.Александром Сергеевичем тут же была написана статья по итогам мероприятия и дано объявление о конкурсе проектов детского городка.
А мы думали, как узнать тех, кто нуждался в нашей помощи - ведь никаких списков таких людей не существовало, как и служб, в которые они могли обращаться. Мне очень хотелось узнать данные той старушки, которая первая отдала деньги "мурашам" во время песни. Явно эти деньги были у нее не лишними, и очень хотелось ее как-то отблагодарить.
Хорошо, что Иван Андреевич подсказал нам, что у их военного общества есть списки ветеранов войны, а также членов их семей. Мы решили оказать всем разовую материальную помощь.
Бабушка, которую мы искали, была не только вдовой героя, но и матерью героя - ее сын погиб на войне. Вспомнив замечательного детского писателя времен детства моих родителей в другом мире, я рассказала Родиону Муравьеву о "тимуровцах", и мальчики по их примеру стали помогать пожилым людям - не только родителям героев-военных, но и простым жителям города, в том числе и Варваре Семеновне, с которой они очень подружились к обоюдной радости.
Вручать эти деньги мы хотели торжественно, на еще одном мероприятии, после которого планировалась закладка Парка Памяти, разбить который было решено на окраине, а рядом будет и городок, о котором уже мечтали все дети.
Это мы решили сделать по горячим следам, буквально через два дня, после того, как договорились с лесничеством о саженцах, так как сроки их посадки тоже были ограничены.
Градоначальник, молчавший все эти дни, на этот раз хотел примазаться к нашей славе, распоряжался, руками водил, показывая, кто тут главный, но никто на него не обращал особого внимания, понимая, что он тут явно с боку припеку. Опять руководили всем Антонина и Валентина, а мы с Иваном Андреевичем занялись вручением денег, чтобы никто не ушел обиженным.
Мероприятие в это раз был очень небольшое, в торжественной тишине мы перечислили фамилии тех, кто погиб в боях, была среди них и фамилия Васеньки-пожарного, а также других горожан, которые отдали жизнь на благо своего города.
После минуты молчания в память героев спели мы всего две песни, но они настолько сюда ложились, что я уже не размышляла, этично или не этично их петь, просто не возможно было не сделать этого.
Сначала прозвучала песня, которую исполняли мы с Клавдией, в ней я чуть изменила некоторые слова, посвятив всем женщинам, потерявшим своих любимых:
Ах, почему так рано вышла нам разлука, Но всё же о тебе я вижу сны. Ну разве мы прожили б друг без друга, Мой милый, если б не было беды, Мой милый, если б не было беды. Наверно, я до срока стала старой, Да только в этом нет твоей вины. Какой бы мы красивой были парой, Мой милый, если б не было беды, Мой милый, если б не было беды. И снова ты протягиваешь руки, Зовешь из невозвратной стороны. Но никогда бы не было разлуки, Мой милый, если б не было беды, Мой милый, если б не было беды. Никто мне двери стуком не тревожит, И глохну я от этой тишины. Ты б старше был, а я была б моложе, Мой милый, если б не было беды, Мой милый, если б не было беды. Ах, почему так рано вышла нам разлука, Но всё же о тебе я вижу сны. Ну разве мы прожили б друг без друга, Мой милый, если б не было беды, Мой милый, если б не было беды.
( стихи Игоря Шаферана, композитор Марк Минков ).
Я пела и видела сидящую в первом ряду Аннушку, не скрывавшую слез, Настю, которая шептала ей что-то успокаивающее, и Марфушу, которая гладила женщину по голове, и думала, что все сделано не зря, все наши усилия принесли такие эмоции людям, так всколыхнули весь город, что это того стоит.
А потом вышел Иван Андреевич, опять в форме с орденами, это уже мы настояли, и спел песню, про которую я вспомнила раньше, и в которой я заменила слово "фотографий" - ну не было здесь их - на слово "картин" и убрала упоминание о Берлине- боев там не было:
От героев былых времен не осталось порой имен,Те, кто приняли смертный бой, стали просто землей и травой.Только грозная доблесть их поселилась в сердцах живых.Этот вечный огонь, нам завещанный одним, мы в груди храним.
Погляди на моих бойцов, целый свет помнит их в лицо,Вот застыл батальон в строю, снова старых друзей узнаю.Хоть им нет двадцати пяти — трудный путь им пришлось пройти.Это те, кто в штыки поднимался, как один, кто шел с боем по земле чужбин.
Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой.И глаза молодых солдат с картин на всех нас очень строго глядят.Этот взгляд, словно Высший Суд для ребят, что сейчас растут.И мальчишкам нельзя ни солгать, ни обмануть, ни с пути свернуть.
(стихи Евгения Аграновича , композитор Рафаил Хозак).
Под эти чеканные слова мы все вышли из помещения, так как нам сообщили, что
