Восхождение язычника - Дмитрий Шимохин
Мы вновь готовы сорваться и обменяться ударами.
— А ну охолоните, вы что такое устроили? — слышен грозный крик.
Это кричал наш дядька Колояр.
Переглянувшись с Могутой, мы одновременно начали отпускать свою силу.
— Устроили тут непотребство, — он грозно на нас смотрел.
Горестно вздохнув, он жестом подозвал нас к себе.
— Яромир, несись сейчас домой к отцу и передай, чтобы он завтра прибыл, да и сам приходи, — дядька был серьезен и явно сильно опечален.
— И ты, Могута, отцу скажи об этом, и завтра к обедне приходите. Совет держать будем.
— Дядька, а что случилось-то?
— Обиду мне лютую нанесли.
— А, — только заикнулся Могуша.
— Завтра все узнаете, и заодно обсудим, как быть.
[1] Кручиниться — горевать, тосковать, переживать.
Глава 17
Прадедушка Рознег решил провести обряд во славу Триглава и принести ему жертву. Так, что сейчас отсутствовал, и нам приходиться его ждать.
А дядька Колояр на все вопросы отмалчивался и только хмурился. Отец и Беляй вели неспешный разговор, касающийся дел стражи. А мы вместе с Могутой изнывали от скуки. А вот Володар, младший сын Колояра, нервничал, и это было заметно, он не находил себе места, часто вскакивал и пересаживался, словно в нем шла внутренняя борьба. Удивительно и странно, что старшего сына Колояра нет. Может, в этом все дело?
Скрип двери, и через порог перешагнул прадед в своем жреческом одеянии.
— Будь здравы, родичи, — и он оглядел всех своим тяжелым старческим взглядом.
— Будь здрав, — понеслось со всех сторон.
— Смотрю, все собрались, значит, пора и слово молвить. — И он разместился за столом со старшими. И кивнул Колояру, мол, начинай уже сказывать.
Дядька вздохнул и обвел всех нечитаемым взглядом.
— Договоренность у меня была с одним старостой у пруссов о покупке янтаря, еще по осени с ним сговорились. Ладью отправлять, так товара немного, зачем людей гонять, пусть отдохнут. Так что на лодке я с пяток людей отправил, а во главе сына старшего поставил Горисвета. Они давно должны были вернуться, плевое дело, да и идти недалеко, я уже волноваться начал. Так вчера прибыл один из моих людей, побитый весь. Поспрошал я его, и выяснилось, что староста, с которым я сговорился о делах, по зиме умер. И вроде с новым старостой сын сговорился на тех же условиях. Их хорошо приняли, с лаской, — тут дядька Колояр грустно хмыкнул. И уставился на свои руки немигающим взглядом.
— Опоили их, все деньги за товар забрали, а самих избили и в холодную кинули. Похолопили! Хорошо, хоть один сбежать смог и обратно добраться. Вот такую мне обиду нанесли, сына лишили и деньги забрали, — его голос был сухим и безжизненным. — Думал, сначала денег собрать и поехать выкупить, — закончил рассказ дядюшка.
Ситуация, однако. В избе повисла тишина, каждый обдумывал слова Колояра.
— Навряд ли бы вышло, скорей всего, и денег лишился бы и живота своего, — первым взял слово мой отец.
— Это да, они подло поступили уже, кто помешает снова так сделать? — согласился с ним Беляй.
— Прадед так же вчера и сказал, — грустно вздохнул Колояр.
— Надо людей собирать, да на выручку Горисвету идти, — и Беляй ударил кулаком по столу, озвучивая мысли, которые были у каждого из нас.
— Большое ли у них селение? — отец был более спокоен и обдумывал ситуацию.
— Домов сто, может, чуть больше, — ответил после недолго размышления Колояр.
Домов сто — это примерно от четырехсот человек до тысячи, из них половина — это мужчины, которых можно разбить на три части. Ведь одни из них еще дети, а другие старики. Так что, по прикидкам выходит, взрослого и боеспособного населения от семидесяти до двухсот человек, это если по-хорошему, может быть и больше.
— Сами не сладим, — покачал головой отец.
— Отчего же? — Беляй возмутился, а Колояр лишь грустно усмехнулся.
— Ну, сколько мы сможем взять людей с собой? Вот у меня в ладью можно пятьдесят человек загрузить, может, и более выйдет. У Колояра две ладьи, ну, тоже можно человек по пятьдесят в каждую втиснуть. Маловато выйдет все же. А загружать их полностью тоже глупо. Ведь люди за наш род кровь будут проливать, так что место и для скарба надо оставить, да и самим за такую обиду полную виру взять хочется, не с пустыми руками оттуда уходить станем. А значит, полностью ладьи людьми забить не удастся, а три ладьи для такого дела мало будет.
Теперь понятно, почему мой отец десятник, а дядька Беляй нет.
И после слов отца все призадумались.
— Может, к Зорену стоит обратиться, думаю, сможет помочь, и в Волине наверняка найдутся люди охочие, — задумчиво проговорил Беляй.
— Можно, конечно, но долго выйдет, пока дотуда доберемся, пока сговоримся, уйма времени уйдет, — покачал головой отец.
— Не к этим же обращаться? — вновь завелся Беляй.
— К Путиславу если и обращаться, то только в последнюю очередь, да и то не след, — отмел мысли брата отец.
Путислав, отец моего закадычного друга Иловая и как раз прямой конкурент дядюшки, к нему действительно обращаться за помощью последнее дело. Да и откажет он, еще и поглумится наверняка.
И все вновь погрузились в раздумья, прикидывая, к кому можно обратиться за помощью, дабы отказа не было.
Прадед смотрел на нас, и по его лицу блуждала улыбка. Значит, уже все придумал.
— А ты что, прадедушка, думаешь? — решил я вмешаться в разговор.
— Наконец-то решили и меня спросить, хоть кто-то додумался, а то уж стал подозревать, что просто так здесь сижу, штаны протираю.
Все повернули головы в сторону прадеда.
— Родича выручить — дело правое и нужное. Жертву я Триглаву принес, он на нашей стороне, в том знаки были. А обратиться стоит к Возгарю,
