Андрей Посняков - Тайный путь

– Так он главный подрядчик?

– Что ты, нет! Вообще, там столько бумаг, не поймешь.

Лешка усмехнулся:

– А вообще, интересно было бы взглянуть – я ведь и сам вскоре собираюсь брать такие подряды. Говорят, выгодное дело!

– Выгодное дело? – рассмеялся чиновник. – Это – если имеешь мощную мохнатую лапу. А без нее – лучше не суйся! Ну, если так хочешь, пошли в архивную, взглянем. Там как раз и хартофилакт должен еще быть, дольше всех в присутствии сидит, рыбина сушеная, наверное, надеется меня подсидеть! Ничего у него не выйдет. Ну, что сидишь? Идем.

Хартофилакт – или, по-другому, заведующий ведомственным архивом – и в самом деле сильно напоминал сушеную рыбу: вытянутое безбровое лицо, острый, выдающийся вперед нос, обтянутый сморщенной кожей череп. И взгляд такой рыбий – холодный, бесцветный…

– Документы по подрядам? Да, здесь… Как вы сказали, зовут субподрядчика? Владос Костадинос? Гм-гм… Это не то… и это не то… и это… Может, я лучше к завтрашнему дню все приготовлю?

Архивариус явно не хотел помочь начальству. Почему?

– Какое – завтра?! – отодвинув хартофилакта рукой, Роман принялся лично копаться в ящиках. – Да вот же они, эти подряды! Вот, вот и вот. Все рядом, вместе, как требуется утвержденной в высших инстанциях инструкцией. И как ты их сразу не заметил, Хрисовул? Пьян ты, что ли?

– Никак нет, господин куратор, не пил!

– Вот… – Куратор обернулся к гостю. – Читай, Алексей, учись! Впрочем, тут самому мудрено разобраться, дай-ка я помогу… Вот описание подряда – все ясно, ремонт участка дороги и прилегающей территории площадью два с половиной модия, субподрядчик – Костадинос Владос, проживающий там-то сям-то… Подрядчик… Хм… А где же подрядчик, Хрисовул? Имя-то должно быть? Ах, вижу, вот ссылка… Ага, это в другом ящике…

– Ну, может, все же завтра посмотрите, господин куратор? Сегодня ведь поздно уже.

– Никаких завтра! – Чиновник с грохотом поставил на стол очередной ящик. – Вот. Здесь, должно быть… Нету! Хм… Странно! Непорядок! А это что у тебя отдельно стоит?

– Приготовлено на списание, как не представляющее интерес, – негромко пояснил архивариус.

Роман Склирос, сопя, склонился над ящиком…

– Да вот же он, подрядчик! – наконец воскликнул он. – Хитро упрятался – несведущий человек век не найдет.

– Хм… – Лешка пожал плечами. – Не найдет… Не очень-то мне он и нужен. Так, ради чистого интереса только… Кстати, кто этот неуловимый подрядчик?

– Некто… некто Никифор Макрит, владелец недвижимости и других имуществ. Уважаемый гражданин, все честь по чести. И чего он так прячется? А, наверное, он занимает какую-нибудь важную должность, мало совместимую с предпринимательством.

– Так это, значит, его подряд, а вовсе не Владоса?

Чиновник кивнул:

– Выходит, что так.

Никифор Макрит! Так вот, значит, кто подставил вместо себя Владоса! Вот кто на самом деле должен сидеть в тюрьме… Раз не сидит, значит, есть покровители. Ну, конечно, есть – Филимон говорил, что Никифор занимает важную должность в одном из отрядов эпарха. Кажется – в ночной страже. Интересно, какова же эта должность? Уж явно, не простой воин, и даже не десятник. Сотник? Может быть… А может быть – и повыше, какой-нибудь заместитель стериарха…

Оп!

Трое молодых людей, до того безмятежно беседовавших у распахнутой – в нарушение всех правил – двери какой-то ярко освещенной таверны, при приближении Лешки подобрались, слово охотники, завидевшие дичь. Юноша отметил это сразу, еще издали эти ребята показались ему подозрительными: стоят, разлагольствуют – это на дожде-то! – вместо того, чтобы пойти внутрь. Прощаются? Но – не так же долго. И постоянно вертят вокруг головами, зыркают… Значит, явно кого-то поджидают… Ага, при Лешкином появлении все трое враз перестали болтать… Ну, ясно – кого! Неужели, это дело рук архивариуса? Предупредил, сушеная рыбина! Недаром он так поспешно ушел…

Что ж, ладно…

Лешка не стал убегать и прятаться – эти парни явно знали окрестности куда лучше, чем он, да и к тому же – у ребят могли быть сообщники. Их трое… Значит, если бегство исключено, лучшая защита – нападение… Тем более они его вряд ли ждут…

Задержать дыхание.

Подойти ближе… на три шага…

Раз.

Два.

Три!

Развернувшись в прыжке, Лешка сильно ударил ногой под колено того, кто стоял к нему спиной, и, приземлившись, тут же выхватил у крайнего саблю… которой и рубанул по руке третьего! А нечего тянуться за кинжалом!

Тот завыл, зажимая ладонью рану. Тем временем ударенный в ногу уже оправился, вскочил на ноги, выхватив саблю…

Удар! Отбив – звон металла. И блеск клинков в падающем на улицу свете. Свет… Отпрыгнуть в сторону… И ударить из темноты – вот так! Вот тебе – и вторая рука! А не суйся! Вопи…

Оп! Увернуться от бросившегося второго… Что это у него в руке? Кинжал… Дурачок. Что кинжал против сабли! Однако, он может его метнуть… Вот, отскочил… Резко рвануться назад… и – одновременно – в сторону! Черт, угодил прямо в лужу! Зато кинжал просвистел мимо… Ага, вот и тот, с саблей – милости прошу, господин!

Удар! Удар! Удар!

Звон в ушах, а в глазах – отблески тусклого света. И черный силуэт врага. Ага, они специально не закрывали дверь – чтоб было видно жертву. Кажется, те, кто сейчас в таверне им…

Отбив! Ах, даже искры!

…Им не помощники.

Вообще, пора кончать фехтование – этот, кажется, не очень-то владеет саблей. Дилетант… Тот, что с разрубленными руками, жмется к стене и ругается. Скажи спасибо, что жив! А другой… тот, что кидал кинжал. Он в темноте! Где-то сзади… А ну, достань меня, парень!

Чуть отклонившись назад и открыв грудь, юноша спровоцировал соперника на длинный колющий выпад… и тут же резко отпрыгнул в сторону. Увидев, как кончик сабли одного врага вошел в другого… Тот застонал. А, поделом, не стой сзади!

Ну, хватит, теперь пора заканчивать – нечего торчать здесь, на дожде! Оп!

Лешка вылетел из темноты, словно выпущенная из тугого лука стрела… Замахнулся, держа саблю в обеих руках… и точно тоже самое поспешно сделал соперник. Ага! Молодец! Тем сильнее будет отбив… Удар! А вот он – отбив! Теперь остается только направить лезвие, куда нужно – в шею…

Враг захрипел, обливаясь кровью и падая в холодную лужу…

Лешка отбежал в темноту улиц… затем неслышно, на цыпочках, вернулся обратно почти к самой таверне, затаясь за раскидистым карагачем. Прислушался…

Так и есть – у парней были сообщники! Много – человек пять.

Вон они вылетели из темноты на свист…

– Где? Где он? Куда побежал?

– Туда, – кивком головы указал один из раненых. – Убейте эту тварь, парни!

И вся компания спешно понеслась в указанном направлении. Лешка выждал, когда их шаги затихнут в ночи, а троих раненых заберут выбежавшие из корчмы люди. Выждал и тихо направился в сторону стены Константина. Остро запахло…

Глава 21

Ноябрь 1441 г. Константинополь

Ночь и чуть-чуть под утро

Нет, не природа создала нам

эту Вакханку

в экстазе

Создал художник ее,

в мрамор безумье вложив.

…мочой.

Лешка явился домой лишь под утро, едва достучался. Что-то буркнув открывшему дверь заспанному слуге, поднялся к себе в комнату и тут же уснул, едва голова коснулась подушки.

Завтра… Все завтра…

На утро все так же лил дождь, не усиливаясь, но и не переставая. Накинув на плечи плащ, Лешка отправился в присутствие, чувствуя, как в тут же промокших сапогах противно хлюпает холодная дождевая вода. Город просыпался, несмотря на ненастье улицы уже были полны народа, и все так же кричали продавцы воды, и торговцы каштанами разжигали свои жаровни под крышами уцелевших портиков.

Хартофилакта Аугустия – того самого, похожего на сушеную рыбину старика-архивариуса, – взяли сразу, еще до обедни. Старик поначалу трясся и божился, что ничего не знает, но… как только увидал Лешку – притих, а затем и начал давать показания. Помощник начальника ночной стражи Никифор Макрит завербовал его еще два года назад, впрочем, «завербовал» – наверное, громко сказано, просто пользовался время от времени услугами, перехватывая выгодные подряды и подставляя вместо себя других, как вот – Владоса…

Шайка? Какая шайка? Ах, те ребята, что немного пошалили ночью… Нет, он их не знает. Точнее, знает лишь одного – хозяина корчмы, у которой ошивались парни. Никифор предупреждал – если кто-то будет слишком интересоваться архивами, немедленно сообщить трактирщику, что он, хартофилакт Аугустий Хлад, и проделал, не дожидаясь, пока подозрительный гость (Лешка) покинет стены секрета.

Трактирщика тоже взяли, а через него – и всю шайку. Следователь Филимон Гротас (куратор секрета эпарха – так именовалась его должность, которую Лешка называл по-простому – следователь, хотя правильнее, наверное, было бы – старший опер) не зря ел свой хлеб!