Иван Оченков - Приключения великого герцога мекленбургского Иоганна III
- Эй, парни! - Обратился я к ним, - помните, что я обещал вам, когда принимал на службу? Я сказал вам тогда, что божий мир очень велик и человеку не дано посмотреть его весь, но я хочу его увидеть, и вы сможете его увидеть со мной! Я сказал вам, что в нем много всяких чудес, и я хочу, чтобы они произошли со мной, а если вы будете мне служить, то они случатся и с вами! Я сказал вам, что однажды мы вернемся в Мекленбург, и все будут говорить, при виде вас с завистью: - "смотрите, они были вместе с Иоганном Странником на краю света и вернулись"! Вы помните это?
- Да ваше высочество!
- Так вот парни, это далеко еще не край света! Vorwarts!
Я уже выезжал со двора, когда маленькая Маша едва не кинулась под копыта моего коня.
- Ты вернешься? - спросила меня она с самым серьезным видом.
- Не знаю, - попытался честно ответить ей я.
- Тогда возьми меня с собой! - тут же потребовала она.
- Я не могу. По крайней мере, сейчас.
- Тогда вернись!
Я, нагнувшись с седла, подхватил девочку на руки. Внимательно посмотрев в широко распахнутые васильковые глаза не смог удержаться от улыбки.
- Машенька, ты такая маленькая девочка, а от тебя взрослому мужчине столько хлопот. Что же будет, когда ты вырастешь? Ну-ка бегом к матушке! Ну, хорошо-хорошо, я вернусь, обещаю.
К вечеру мы повстречались с отрядом Аникиты спешившим нам на помощь. Оказалась Казимир только что нашел их, и они сразу оправились к Устюжне. Услышав об опасности грозившей Вологде, Вельяминов согласился с моим решением, и мы двинулись вперед. Где то рядом с нами шли воровские казаки, но им надо было беречься, чтобы раньше времени не выдать себя и мы с Аникитой надеялись, мы их хоть немного обгоним. Почти так и случилось, мы уже входили в посад, когда нас догнал шедший в арьергарде Казимир.
- Далеко? - односложно спросил я бывшего лисовчика.
- Самое большее через час они будут здесь, но думаю раньше, - покачал головой литвин, - мы чудом разминулись с ними, когда они отдыхали перед нападением, но теперь чуда не будет!
Я оглядел наше запыленное и порядком притомившееся воинство, потом обернулся на ничего не подозревающий город. Нужно было принимать решение, и я, вздохнув, стал отдавать распоряжения.
- Отец Мелентий вы видите вон ту церковь с колокольней? Самое долгое через пять минут там должен бить набат, и мне все равно как вы это сделаете. Аникита, пошли людей, чтобы они проскакали по улицам, предупреждая жителей, что бы те спасались, а в городе были готовы закрыть ворота. Кароль, спешивай драбантов, сегодня мы будем драться пешими.
Потом обернувшись к казачьему сотнику спросил:
- Смотри казаче, там город, который собираются разорить наши враги, а мы будем с ними биться. С кем ты и твои казаки? Не увидите ли в них своих прежних товарищей?
- Среди нас, князь, изменников нет, а среди изменников наших товарищей. Мы Пожарскому саблю целовали и от слова своего не отступим.
Скоро пригороды Вологда превратились в бедлам. Предупреждённые об опасности местные жители, под тревожные звуки церковных колоколов, подхватив детей и кое-какие пожитки, бежали к городским воротам. Некоторые успели запрячь лошадей в повозки, и покидать в них какие ни есть пожитки, другие пытались гнать впереди себя скотину, но большинство бежали, в чем были. Большинство спасавшихся было еще перед воротами, когда на посад обрушилась казачья лава. Быстро сообразив, что потенциальная добыча пытается спастись они с гиканьем и разбойничьим свистом ринулись по дороге, ведущей к воротам, но нарвались на частый огонь моих драбантов скрывшихся за домами и высокими заборами. Казаки и их предводители быстро сориентировались и часть казаков тут же спешились и бросились в атаку на нас. Вельяминов, также скрывавшийся в посаде, словно только этого и ждал, тут же повел в атаку рейтар и опрокинул спешившихся казаков. Так, прикрывая друг друга, мы отступали, сдерживая врага и давая местным отступить под защиту стен. Лишь когда все жители посада нашли убежище в городе, под защиту стен стали отходить и мы. Первыми в ворота зашли конники Вельяминова, потом коноводы завели лошадей моих спешенных драбантов. Они в это время стояли строем перед городскими воротами, прикрывая отступление своих товарищей готовые встретить залпом маячивших на безопасном расстоянии казаков. Единственными конными снаружи оставались мы с Казимиром. Пора было заходить внутрь, но тут мое внимание привлек фон Гершов.
- Посмотрите ваше высочество!
Обернувшись на слова Лёлика, я увидел весьма занимательную картину. Откуда-то из боковой улочки подобрав полы своего ветхого подрясника, мчался отец Мелентий. За ним гнались, пытаясь стоптать конями двое верховых, однако, или иеромонах так ловко петлял или же казаки пытались продлить себе удовольствие, так что пока их усилия не увенчались успехом. Мы все как один болели за священнослужителя и невольный "ах" вырвался у нас, когда он, запнувшись, упал. Но, как оказалось, списывать со счетов монаха было рановато. Пропустив мимо себя одного из преследователей, он резво вскочил и напал на второго, причем в руках его неведомо откуда появилась увесистая палка которой он огрел вражеского коня заставив его подняться на дыбы. Не ожидавший такой подлости казак не удержался в седле и плашмя рухнул на бревенчатую мостовую. Отец Мелентий, тем временем, не мешкая ни минуты, вскочил в освободившееся седло и погнал свой трофей галопом мимо остолбеневшего преследователя. Тот, впрочем, тут же пришел в себя и попытался догнать и зарубить отчаянного попа, но мы с Казимиром не собирались более оставаться сторонними наблюдателями, и пришли отцу Мелентию на помощь. Увидев, что на помощь монаху приближаются два всадника в кирасах и с пистолетами, казак осадил коня и круто развернувшись, ускакал прочь. Все это происходило на глазах многочисленных зрителей среди казаков и жителей города, толпящихся на стенах и шумно выражавших свои чувства.
- Святой отец, - обратился я к монаху, - если, вдруг, ваша карьера на духовной стезе не заладится, то в моем регименте для человека с вашими способностями вакансия найдется всегда.
Отец Мелентий посмотрел на меня несколько удивленно, но ничего не ответив, тронул коня заехал в ворота вслед за заходившими внутрь драбантами. За ним последовали и мы с Казимиром.
Попав внутрь городской стены, я неожиданно для себя наткнулся довольно большую толпу местных жителей в основном женщин и детей с тревогой смотрящих на меня и моих солдат. Видимо немногочисленные мужчины, оставшиеся в городе, заняли места на городских стенах, а их жены и дети, не нашедшие еще себе пристанища, стояли и молча смотрели с немым вопросом в глазах: - "что же будет с нами"? Я хотел что-нибудь сказать этим людям, чтобы ободрить, но мне против обыкновения ничего не пришло в голову. Наконец неловкое молчание нарушил городской воевода, верхом спешивший к нам на встречу в окружении ратников.
- Кто вы такие? - спросил он зычным голосом.
- Я воевода Вельяминов, - отвечал ему спешившись Аникита, - а это великий князь Мекленбургский, Иоанн Жигимонтович. Проведали мы, что воровские казаки задумали ограбить Вологду, пока в ней войск нет, и поспешили на помощь.
- Ишь ты, великий князь! А чего этот великий князь в наших краях забыл? И откуда про воровских казаков прознали?
Воевода неловко спешился и подметая бревенчатую мостовую полами длинной ферязи, немного шатаясь подошел к нам и от него отвратительно пахнуло перегаром.
- Да он пьян! - воскликнул я от неожиданности.
- Но-но-но! - пьяно возразил мне воевода.
- Как же тебя зовут пьяная твоя морда?
- Князь Одоевский я, Иван Никитич!
- Да ты болезный видать допился. Ивана Никитича Одоевского я хорошо знаю, не раз в Новгороде хлеб-соль водили. И он бы себе такого не позволил никогда.
- Брат это его младший, Иван Никитич меньшой, - вступил в разговор хмурый Вельяминов.
- Эва как! Тогда Аникита Иванович делать будем так. Воеводу и всех его приближенных, кто вместе с ним пьяны до изумления, со всем бережением имать и в погреб, покуда не проспятся. Сам принимай команду и расставляй людей по стенам, оно хоть не простое дело города штурмовать, а казаки люди к войне привычные и могу пойти на приступ.
- Сделаю княже! Только вот, он родом выше меня...
- Господи, дай мне сил, враг у ворот, а ты про местничество вспомнил!
- А куда же деваться, порядок у нас такой.
- Значит так, пока князь-воевода не проспался я тут самый знатный и родовитый, а если кто хлебало откроет я ему его лично свинцом залью!
- Теперь вы отец Мелентий, отправляйтесь к епископу...
- Преосвященному Сильвестру.
- Вы знакомы? Замечательно! Отправляйтесь к преосвященному Сильвестру и попросите помощи. Пусть помогут разместить людей оставшихся без крова и заодно пусть молятся о нас грешных.
Монах понятливо кивнул и направился к епископскому двору. Что-то подсказывало мне, что примут его там без проволочки. Наконец оглядев собравшихся я понял, что надо сказать людям и поднял руку.
