Константин Калбазов - Кавказец
Вот и приходится абрекам петлять, как зайцам, чтобы не попасться никому на глаза. Где-то оврагом, где-то лесочком, где-то по зарослям бурьяна или камыша в рост лошади. А все это – затраченное время. Жаль только, что фора настолько изрядная, что Шейранову для маневра времени не остается, хотя и чешет он напрямую, погоняя мерина и молясь, чтобы животное не пало в пути. Все же лошадь – не очень удобный транспорт, мало того, что скорость сравнительно незначительная, так еще и ресурс крайне ограничен.
– Сергей.
– Говори, – тут же откликнулся Шейранов.
Вообще-то не мешало бы остановиться и переседлать меринов. Лучше делать это почаще, чтобы они могли хоть как-то отдыхать. А то эдак останешься на своих двоих.
– Они прямо напротив тебя за грядой холмов, в параллельном распадке.
– Вроде бы так и планировалось. Я должен был их обогнать и встретить на выходе распадка к Малке. Разве нет?
– Угу. А еще при удаче привлечь пикет, разъезд или еще кого там встретишь. Но только эти располагаются на отдых.
– Тпру-у. Стоять! – Сергей Федорович похлопал ладонью по шее разгоряченного животного. – Антон, а теперь четко и ясно.
– Судя по разговорам, они собираются провести там время до темноты. До выхода из распадка им еще километров десять, но они не хотят при свете дня соваться на кордонную линию. Опасаются, что их обнаружат. А вот насчет ночного перехода никаких сложностей не предвидят. Сергей, по-моему, тебе лучше вернуться в станицу Ессентукскую, тут всего-то километров восемь. А если отъедешь километра на четыре и начнешь палить, так, может, еще и внимание разъезда привлечешь.
– А Арину тем временем…
– Сергей, даже если ты сейчас бросишься к ней на помощь, то ее уже могут обесчестить.
– Это уже будет то, что не зависело от меня. А вот если отверну сейчас… Напротив?
– Да.
Сергей Федорович посмотрел на склон холма, понимая, что лошади тут не пройдут. Вроде и не скалистый, а поросший травой, но при этом настолько крут, что разве только горные козлы управятся, да и то не факт. Конечно, через пару-тройку километров он скорее всего найдет что-то подходящее, чтобы перебраться на ту сторону верхом. Вот только времени на это совсем не осталось.
– Антон, что со склоном на той стороне?
– Более пологий, с редким кустарником, лощина поросла лесом, по дну протекает большой ручей.
– Они выставили наблюдателей на опушке? – уже спешившись и извлекая из ранца кошки на ноги и крюки для рук, поинтересовался Шейранов.
– Ни Арина, ни Виктор ничего такого не замечают. Как не наблюдают и всех бандитов. Так что посты наверняка выставлены, но где, непонятно.
– Опусти беспилотник, и пусть он пройдется инфракрасным сканером.
– Уже делаем. Пока переберешься через гребень, мы это выясним. Еще и четыре мобильные камеры, что в комплект беспилотника входят, запустим. Правда, для тебя от этого толку мало, картинку тебе не передать.
– Ничего. Информация, пусть и устная, тоже хлеб.
Так, теперь ранец за спину. Там у него все самое необходимое, в том числе и полевой хирургический набор. Конечно, в горах каждый килограмм на счету, но за последние месяцы он уже привык таскать свою ношу и успел убедиться в том, что у него за спиной нет ничего лишнего.
Проверил еще раз весь огнестрел. Сунул за пояс пару тульских пистолетов, как дополнение к основному арсеналу. Не стал отказываться и от штуцера тоже тульской выделки, который он уже переделал под капсюль. Вообще-то тяжко будет. Но с другой стороны, при таком соотношении сил еще один выстрел, да еще и из штуцера лишним точно не будет. Правда, ради этого придется потерпеть и тащить на себе еще пять килограммов.
Лошадей бросил без капли сожаления. Бог весть, может, кто и прикарманит такое богатство, пара меринов, полная сбруя – вовсе не копеечная находка. Ну да ему сейчас не до финансовых потерь. Штуцера крест-накрест за спину, крюки в руки – и вперед! Именно так, на четырех конечностях, как бы это смешно ни звучало. Иначе на таком крутом склоне просто никак.
– Кхаг, тгам хгони, – едва ворочая языком, скорее прохрипел, чем произнес Шейранов, оказавшись на вершине гребня.
Подъем дался ему не просто трудно, а неимоверно тяжко. А ведь, казалось бы, он сейчас в отличной форме. Угу. Это если забыть, что сюда он практически взлетел на одном дыхании. Шутка сказать, расстояние порядка шестисот метров, да в гору, по крутому склону он преодолел за какие-то пять минут. Разумеется, за подобные рекорды пришлось платить. Хорошо еще хотя бы погода пасмурная, не то можно было и богу душу отдать.
– Пока нормально. Едят. Пленников не трогают. Караульных двое, выдвинулись на опушку, вверх и вниз по лощине, на склоны вроде бы не пялятся. Наверняка знают, какой склон с той стороны, а здесь такой же противоположный. Так что неприятностей ожидают только с двух сторон. Неслучайно сюда забрели, местность им знакома.
– Это точно, – привалившись к тонким стволам кустарника, выдохнул Сергей, довольно быстро приходя в себя.
– Сергей Федорович, ты уверен в том, что собираешься сделать?
– А ты предлагаешь отступить сейчас, в шаге от цели?
– Ты один против семерых, после таких забегов стрелок из тебя аховый, про рукопашную помолчу.
– Думаешь, я этого не понимаю? Но другого выхода нет. Разве только абреки эти не собираются трогать Арину.
– В том-то и дело, что собираются. Она ни слова из их тарабарщины не понимает, потому пребывает в неведении, хотя и без того напугана. А эти уже подогревают себя разговорами.
– Ну вот все и решилось. Эх, жаль, что Семен не сможет подсобить, – вздохнул Шейранов, вспоминая начальника службы безопасности. – Л-ладно. Я пошел.
В правую руку – двуствольный штуцер с уже взведенными курками. В левую – ранец так, чтобы его в любой момент можно было бросить. Оно бы вообще не брать с собой, но, с другой стороны, мало ли как все обернется, а там полевой хирургический набор и перевязочные материалы, медикаменты, замаскированные под разные настойки, мази и порошки. А еще пара самых настоящих шприцев, стилизованных под современные.
Странно, но пока он не оказался под сенью деревьев, его так и не заметили. И это несмотря на бряцание кошек. Шейранов предпочел их не снимать, иначе имел все шансы пуститься в неуправляемый бег. Это когда ты едва успеваешь переставлять ноги, ни о чем ином не думая, потому что если не сумеешь сделать очередной шаг, то со всего маху полетишь кубарем. А уж что ты там себе сломаешь, одному богу известно.
Скорее всего причина того, что он остался незамеченным, заключалась в десятке лошадей. На каждом животном упряжь, причем лошади и не думают изображать из себя истуканов, а при их движении металлические части обязательно бренчат. Ну и кустарник по опушке лесного массива, который скрывал и абреков от взора Темлякова, и его самого от их взглядов.
Достигнув кустарника, Сергей присел, чтобы вновь восстановить дыхание и избавиться от ранца. Ну и с духом собраться совсем даже не помешает. Сомнительно, чтобы его там встречали с цветами. Разве только на могилку положить. Хотя если все сложится очень плохо, то вряд ли у него будет эта самая могилка.
Кто знает, сколько бы он еще собирался с силами, если бы не предупреждение от Антона и раздавшийся следом истошный крик Арины. В этот момент в Шейранове словно что-то переключилось. Казалось бы, его должны были захлестнуть какие-то чувства, он должен был потерять голову, впасть в ступор. Должна была последовать хотя бы какая-то эмоциональная реакция на происходящее.
Но вместо этого им вдруг овладело ледяное спокойствие, голова чистая, мысли ясные. Адреналин в крови зашкаливает, из-за этого штуцер в руках заметно подрагивает. Однако это единственный признак, по которому может показаться, что он взволнован. А главное, и Шейранов это прекрасно ощущает, подобное спокойствие и сосредоточенность овладели не только им, но и его подопечным. Они сейчас действовали, как никогда, в унисон. Сделав глубокий вздох, оба шагнули за зеленную завесу.
Едва преодолев кустарник, Сергей оказался в довольно светлом лесу. Во всяком случае, видимость была до противоположной опушки, также окаймленной кустарником. А это метров сто, никак не меньше. Впрочем, ему столько и не нужно. С него вполне достаточно и сорока. До группы столпившихся над кричащей девушкой и гогочущих во всю глотку горцев было ничуть не больше.
Кроме истошных криков девушки, слышится и гневный Виктора. Может быть, юноша и растерялся там, на дороге, но все еще не потерял духа. Возможно, это оттого, что им еще никто всерьез не занимался. А может, причина в том, что у паренька все же имеется стержень, Шейранов давно его рассмотрел, и нынешнее поведение только подтверждало это.
Ремень привычно взялся враспор. Приклад впечатался в плечо. Его все еще не видят. А вот это зря. Расстояние такое, что можно добросить камнем, на что же в этом случае способна пуля, выпущенная из нарезного ствола. Руки трясет от бьющего через край адреналина, ствол ходит ходуном. Все. Дольше тянуть нельзя. Еще немного – и кто-нибудь обязательно его заметит.
