Апогей. Часть 1 - Руслан Темир
— Это, я пойду, скажу врачам, что ты в себя пришел. — Затараторил он, направляясь к выходу. Остановившись в двери, Джавид повернулся и посмотрел на Марка. — Я знаю, что ты ценишь. Спасибо, что сказал. И извиняться тебе не за что. Ты первый настоящий друг в моей жизни.
Дверь закрылась, оставив Сахарова одного. Непривычное чувство, очень давно забытое и заброшенное, пробралось в сознание.
* * *
Князев с Прайсом зашли в столовую, уже успевшую опустеть после обеда.
— Есть хочется до одури. Не думал, что в «Востоке» столько проторчим. — Сказал Саша, осматривая пустые столики.
— Скажи спасибо Серго, если бы не он со своими людьми, мы бы там на несколько дней застряли. — Стив направился к раздаче и попросил еды на двоих. Дежуривший повар встретил с улыбкой, и скрылся на кухне, вскоре вынеся два подноса. Две порции наваристого борща, картофельное пюре с куриными котлетами и овощной салат. Все уже из своих продуктов, свежее и ароматное.
— Как пахнет! — Князев потянул носом. — Давай быстрее кушать, а то желудок уже позвоночник обгладывает.
Сели за ближайший стол и только принялись к трапезе, как у Прайса зазвонил телефон.
— Кто это посягает на святое — отрывать человека от еды? — Спросил Александр, отправляя в рот ложку супа.
— Да, Кир, слушаю. — Прайс включил телефон на громкую связь и положил его на стол.
— Прайс. Необходимо чтобы ты вместе с Князевым приехали сегодня, как можно скорее ко мне, в Криницу. — Интонация Лесного всегда звучала одинаково — сухо и механически.
— Сегодня? А до завтра это не терпит? — Подключился к разговору Саша.
— Это срочно.
— У нас так-то планы есть, работа и свои дела тоже. — Не унимался Князев. Прайс шикнул на него, на что Саша лишь развел руками.
— Все остальное подождет. Необходимо срочно обсудить несколько вопросов. — Кир положил трубку.
— Интересно, он всегда выбирает самый неподходящий момент? — Саша нервно бросил ложку. Аппетит улетучился.
— А что случилось? Вроде ничего срочного делать не надо.
— Я Жене обещал, что заберу ее и мы погуляем, а получится что обманул.
— Ну зайди и объясни ей. — Стив пожал плечами.
— Офигеть, а я не додумался. Ты серьезно, или придуриваешься? Пойди объясни ребенку, что у тебя дела. Она обидится. Не знаю, как у вас там в Америках дети растут, но здесь, у нас, родители часто обещают и не держат слово, зачастую не по своей вине. А детей это ранит, они начинают думать, что они не нужны, что их отодвигают на последнее место. Я хорошо это знаю, сам в детстве так же думал, не понимая, что работа важна, что отец старается для семьи. Здесь нет правых и виноватых, это, мать ее за ногу, жизнь. Но Женька сейчас очень уязвима и гиперчувствительна, она только начала раскрываться и доверять мне. Да, черт возьми, мне самому знаешь, как тошно, если я хоть чем то ее расстраиваю! А этому приспичило. Блин. — Князев скрестил руки на груди. — Может ты скажешь ему, что я заболел?
— Отравился и опять на унитазе сидишь?
— Это ты к чему?
— Ночью я сразу понял, что ты соврал, но понял, что не стоит расспрашивать. Если сам не сказал, значит либо что-то личное, либо не столь важное. — Стив поковырял пюре вилкой и отложил ее в сторону.
— Какой ты проницательный. Надо придумать, что делать, я не хочу Женю расстраивать.
— Может ее с собой взять?
— Она хотела погулять, а не кататься в машине к этому андроиду. Тем более мы собираемся обсуждать важные вопросы и ей станет скучно, у него там не дом, а стерильный кабинет, ребенку абсолютно нечем заняться.
— Точно, не подумал об этом.
— Ладно, пойду, заберу ее с занятий. Может по пути что-нибудь придумаю.
* * *
Из-за двери доносится детский смех и шум игры. Князев остановился ненадолго и прислушался. Стало по-хорошему завидно. Только дети могут так искренне и беззаботно смеяться. Умер мир, остатки человечества грызутся и уничтожают друг друга, а они играют и хохочут. Взрослые еще отходят от ночного потрясения, а пластичная детская психика отринула весь негатив и дает просто наслаждаться еще одним днем на этом свете.
«Все бы отдал, чтобы сейчас так же веселиться. Просто жить, ловить каждую секунду, не думая ни о прошлом, ни о будущем. Вот чему надо учиться у детей: непосредственности и умею чувствовать. Мы слишком зашуганы и перегружены мыслями, за которыми теряем главное — жизнь. Думаем о ней, планируем, рефлексируем, забывая, что именно в этот момент утекают драгоценные секунды, которые уже никогда не вернуть. Мы разучились радоваться, удивляться и быть счастливыми, проживая или в погоне за синей птицей, или в бездне хронической депрессии и фрустрации. „Пурпурный“ показал: ничто не вечно, жизнь каждого может оборваться в любую секунду, кто бы ты ни был, хоть сильный мира сего, хоть утопающий на социальном дне. Если мы сейчас не очухаемся, если такая „оплеуха“ нас не образумит, то человечество обречено. А дети… С них надо начинать. Пока их мозг не загружен штампами былых социальных устоев, необходимо показать им новую жизнь, чтобы они не растеряли эту непосредственность.»
Открыл дверь и первое, что увидел, множество счастливых детских лиц с раскрасневшимися щеками. Они бегали вокруг Татьяны Валерьевны, сидящей на полу и пытающейся схватить, и с визгом и смехом уворачивались от ее рук. Женя, еще совсем недавно стеснявшаяся даже говорить, наворачивала круги со всеми, увлеченная игрой. Саша застыл и засмотрелся на девочку. Женя, заметив Князева, подбежала и крепко обняла.
— Уже, мы идем гулять? — Сказала она, запыхавшись. — Можно я еще чуть-чуть поиграю и тогда пойдем?
— Да, конечно. Я подожду. — Саша про себя обрадовался, так как еще не придумал объяснения для своей отлучки.
Женя развернулась и бросилась в круг бегающих детей, влившись опять в игру.
— О, смотрите кто у нас здесь. — Услышал Князев за спиной голос Вики. — А чего это ты так рано? Обычно позже ее забираешь.
— А ты что здесь делаешь?
— Хотела с ней погулять, перед тем как ты ее домой отведешь. Получить дозу антистресса, так сказать. Да и Женьке полезно побольше дышать свежим воздухом и общаться с представителями женского пола.
— Мы тоже собирались с ней идти на прогулку. Она даже предложила тебя позвать, видно ей тоже по душе твоя компания. — Саша закрыл дверь и отошел чуть в сторону. — Только у меня не получится, хотел ее об этом предупредить, но не знаю, как.
— Не хочешь ее расстраивать? — Вика сменила тон на понимающий.
— Да я сам уже расстроился. Пообещал ей, и не могу сдержать слово. Мне ее не хватает, со всей этой суетой, стал мало проводить времени с ней. Боюсь, чтобы она не почувствовала себя одиноко.
— Ого, а ты умеешь удивлять. — Вика искренне вскинула брови. — Мужчина, который пытается сдержать слово — редкость! Тебя даже совесть мучает, оказывается, хотя я думала она у тебя атрофированна. Ладно шучу, не злись. Если она хотела прогуляться, то давай я с ней пойду. Мила отдыхает, у меня есть свободное время, тем более, я и так собиралась. Постараюсь ей объяснить, почему тебя нет, так, чтобы она не расстроилась. Женя — девочка умная, не по годам, поймет.
— Спасибо. — Князев посмотрел девушке прямо в глаза. — Ты очень сильно мне поможешь.
— Да ладно, я за Женьку переживаю, чтобы она не грустила. — Вика встала и подошла к двери в детскую. Открыв, в последний момент повернулась к Саше и бросила через плечо. — Хотя, может и не только…
17.42 по московскому времени
Поселок Криница
В резиденции Лесного ничего не изменилось. Бетонный «айсберг» посреди виноградников и персиковых садов словно застыл вне времени и пространства. Даже воздух пропитан некоей безмятежностью и спокойствием, несмотря на то, что всего в нескольких десятках километров вчера шел ожесточенный бой. Князев со Стивом выбрались из машины и входная дверь, будто по мановению волшебной палочки, услужливо распахнулась. Белые стены, пол и потолок, все стерильное и пустое, глазу не за что зацепиться.
— Жду вас в гостиной. — Все тот же холодный голос из динамиков.
Молча проследовали по знакомому коридору и увидели Кира, сидящего на диване со стаканом молока в руках.
— Приветствую, присаживайтесь. Голодны? — Ни капли эмоций в голосе, ни толики мимики на лице.
— Спасибо, аппетита нет. — Проворчал Князев, опускаясь на белый диван. — Что за срочность?
— Во-первых, хотел обсудить вчерашний инцидент. Александр, хоть ваша бунтарская инициатива и завершилась успехом, но вы осознаете, какому риску подвергли «Исток» и всю нашу задумку? — Лесной поставил стакан на журнальный столик и скрестил пальцы на колене.
— А что мы по-твоему должны
