Возраст – преимущество - Виктор Сергеевич Мишин
Словно поняв мою хреновую позицию, автоматчик закричал что-то на мове, но я понял, что он обращается к своим друзьям. Требует обходить меня. Чуть высунувшись из ямки влево, замечаю за ближайшим большим деревом движение. Вот он где сидит. Держа дерево под прицелом, смещаюсь дальше, яростно вслушиваясь в происходящее. За спиной пока никого, надо убирать автоматчика. Посылаю очередь в дерево, в надежде спугнуть бандита, но мне это не удается, не повелся он и не вылез. Тогда выхватываю запасной магазин и стучу им о тот, что в автомате. Сработало. Услышав лязг металла, бандит решил, что я «пустой», и высунулся, получив от меня «подарок» в виде трех пуль прямо в грудь. Кстати, автомат, выплюнув их, заткнулся сам. Странно, вроде я меньше тридцати выпустил… Пружина от времени ослабла и патрон не подается? Падаю на землю и пытаюсь поменять магазин, но вижу, что не успеваю. Прямо на меня бегут двое с винтовками в руках и до них остается всего несколько метров.
– Курва москальская, на ремни пущу! – кричит тот, что бежал впереди.
Второй молчал, пытаясь не отстать от товарища. Магазин в приемнике, щелчок, но затвор дернуть не успеваю. Видя приклад, устремленный в мою грешную голову, вскидываю ногу, стараясь если не выбить оружие из рук врага, так хотя бы отвести его в сторону. Удар по винтовке проходит, она как раз уже летела в меня. Противник теряет равновесие, и этого хватает для того, чтобы все же взвести затвор. Очередь, перенос оружия вправо, второй бандит уже рядом с первым, и падают они одновременно, причем на меня.
Осознав, что враги кончились, вспоминаю о ране, лежу-то на спине, и завываю от боли и злости. Мудак, не смог все сделать лучше? Черт, эти два трупа еще придавили к земле, не давая пошевелиться. На лицо течет что-то теплое, выгляжу, наверное, как упырь из кино.
Поднимаюсь с трудом, но не от ран, от усталости. Просто с ног валюсь, толком еще ведь не выздоровел, а тут еще новые приключения. По ранению решил, что не опасно, иначе болело бы сильнее. Саднит кожу и руку поднимать немного больно, думаю, все же просто зацепило. Осмотрев поле боя, понимаю, что не смогу утащить куда-либо здоровых мужиков со снарягой, принимаю простое, на первый взгляд, решение. Отстегиваю у одного из бандитов чехол с лопаткой и просто начинаю срезать дерн. Лес тут довольно мокрый, мох кругом, снимается легко. Рядом с каждым трупом, медленно, но верно, на земле образовалась проплешина, в которую я перекатываю тело и прикрываю снятым дерном, вполне нормально, тут много таких кочек, на первый взгляд и не разберешь, лежит там кто-либо или это и правда кочка.
Умаялся, что звездец. Часа два убил на закапывание тел и сбор трофеев. Оружия много, все один хрен не утащу, возьму только автоматы и патроны. Ну еще пару гранат, на всякий случай. Но тащить даже один автоматы было тяжело и пришлось бросать. Взял в итоге два, к каждому по четыре полных магазина и четыре гранаты, хватит, не надо жадничать.
Тетя Капа встречала меня с надеждой на лице и, увидев, как тяжело я иду, закрыла рот ладонью и бросилась навстречу.
– Живой я, живой, тетя Капа, все хорошо, – обнял я женщину, а она меня.
– Как же ты меня напугал, мальчик! – она плакала. – Услыхала далекий бой, думала, все, больше и не увижу.
– Мне повезло, а им, – я кивнул за спину, – нет.
– Тебя опять ранили? – вскрикнула она, увидев свои руки. Ну да, пока обнимала меня, видимо, испачкалась.
– Зацепили, суки, немного, посмотрите?
– Пошли скорее в дом, – буквально потащила меня Капитолина Георгиевна.
– Там ведь у вас еще один гость незваный? – напомнил я.
– Да отмучился уже, надо как-то вынести будет. Ты этих-то как, всех на тот свет переправил?
– Всех, кто был, – кивнул я с облегчением.
– Ну, значит, и хоронить не станем, раз о нем никто не знает. Оттащить бы в лес, конечно, там зверье быстро его «спрячет» навсегда.
– Чуть отдохну и утащу, – кивнул я.
Капитолина Георгиевна уложила меня на ту же кровать, где я уже столько лежал до этого дня, и, сняв одежду, принялась хлопотать. Рана саднила, тетя Капа промыла ее, а потом начала смазывать своими травяными мазями. С перевязочным у нас было плохо, но бандиты, оставляя своего командира, заодно оставили и несколько упаковок немецкого бинта. Вот им меня и перевязала тетя Капа. От усталости или от общего напряжения я отключился. Сколько пробыл без сознания, без часов не поймешь, но проснулся не сам.
– Эй, ну ты как тут, живой? – надо мной стояли двое.
Один был здорово похож на Кузьмича из известного в будущем фильма об охоте и рыбалке. Прям копия, только глаза грустные, а не такие хитрые.
– Вы кто? – насторожился я.
– Захарка, это ж спасители твои, Иван со Степаном, за тобой вот пришли, хотя я уже их мысленно похоронила.
– Захар, ты идти сможешь? – спросил Иван, который и был похож на Кузьмича.
– Думаю да, а далеко? – осмотревшись и покрутив головой, проверяя, где больно, ответил я.
– Далековато, брат, – кивнул «Кузьмич».
– Ничего, доведем, – подал голос второй.
– Тетя Капа, у вас ничего нет перекусить, есть хочется, аж живот болит.
– Ты спал почти двое суток, вымотался, конечно, теперь хочешь есть. Я обед сейчас разогрею, покушаете, а потом идите.
– Ладно, убедила! – ответил Иван.
Ели в тишине, но вскоре я сам завел разговор. Вспомнил о командире бандитов, что помер в доме у Капитолины Георгиевны, его же нужно вытаскивать, воняет небось давно. Но мне сообщили, что пришедшие за мной партизаны его давно утащили, так что волноваться не о чем. Обед был скромный, мы и так тут ели что придется, в основном картошку пустую, но сегодня партизаны принесли Капе рюкзак с консервами, вот она и открыла нам две банки тушенки к картохе. Наевшись, выпил стакан воды и сообщил, что готов. Партизаны собрали все
