Курьерская служба 3. Кандидат - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Я кричу. Громко, — сказала Самира.
— А во время любви? — строго спросила Луиза Даниловна. — Тоже громко?
— Не знаю. Наверное.
Кадровичка строго взглянула на меня. Я решил ограничиться одним своим навыком, и про лекарство не хвастать.
— Хорошо. Артефакторное матрицирование, — признался я. — Слабое, открылось уже после отчисления из ВУЗа.
— Что такое вуз? — почти синхронно спросили присутствующие.
Я уже попадал здесь пару раз в ситуацию, когда диалектизмы и обороты из прошлых жизней вторгались в лексикон. Мне ещё повезло, что в этом мире используется кириллица, и фонетика, акценты почти не изменились, да и многие реалии оказались схожими. Но попадалось несколько миров, где враги отечества ещё в середине двадцатого века раздробили государство и перевели мелкие «удельные княжества» на латиницу, отчего и звучание изменилось, и количество иностранных слов перешло все разумные пределы.
— Высшее учебное заведение, — поправил себя я. — У нас так на Урале говорили.
— Не припомню, — сказала Алла. — А, что у меня? У меня нулевой навык.
— У меня тоже! — подал голос Терентий.
Для крепостного это был повод для гордости, я кивнул, выразив уважение.
— И у меня, — кивнула Луиза Даниловна. — Постой, у тебя — навык? Не, прости, у крепостных тоже бывает, понимаю, но… Сколько у тебя процент сечения?
— Один и семь. Бабушка… нагугляла отца от одного из Демидовых.
— Мне он нравится! — усмехнулась Луиза Даниловна. — Попроси прибавку.
— Даже крепостной оказался круче меня, — шепнула Алла. — Не расскажешь же им про…
Я осторожно провёл рукой её по спине.
— Ничего страшного. Ты очень талантливая и способная, обязательно ещё раскроется что-то ещё.
— Эльдар, я хотела поговорить… Я, получается, всё равно — целовалась с Лукьяном, а потом даже нормально его не отшила. Может, не надо тебе со мной дружить, стрёмная я?
— Не говори глупостей. Ты классная. Плевать на Лукьяна. Тебе налить чего?
— Не надо. Я так сильнее заведусь. Боюсь заводиться.
Луиза Даниловна снова грозно на нас рявкнула.
— Смотри-ка! Опять шепчутся! Не стыдно вам? Алка, ходи на меня уже давай. Или я сейчас пересяду и сяду после Эльдара, чтобы он меня раздел уже наконец-то.
Алла сходила — двумя шестёрками, Луиза Даниловна отбилась дамой и козырной тройкой. Карты на столе кончились.
— Та-ак! Теперь…
На Терентия прилетели два «пажа». Тот испуганно посмотрел на карты, затем на Самиру и сказал:
— Простите, Самира… Ну, я вынужден так сходить.
К «пажу» добавился ещё один, карты сдвинулись к Самире.
— Я проиграла. Помоги вставить… карты в колоду. У меня, как видишь, одна рука очень занята.
Терентий выполнил получение дворянки. Луиза Даниловна засвистела.
— Да-вай, да-вай!
— Самира, будьте любезны… Я не уверен, могу ли я вас просить… Но, как я понимаю, сам факт участия вас в данной игре говорит о том, что вы были к этому готовы…
— Говори уже.
— Вы можете… убрать левую руку?
Самира кивнула. Рука отпустила платье, платье скользнуло вниз. Все всё видели, включая меня — правда, всего на секунды три. Впрочем, увиденное для меня уже не стало новым — на том званом ужине Самира успела мне всё показать, стоя на балконе.
— Дурак ты, Терентий, — вздохнула Луиза Даниловна. — Всему учить надо было. Надо было просить ещё кой-чего снять. В этом случае бы ей бы всё равно следовало освободить занятую руку.
— Я вас покину, — сообщила Самира, подхватив платье. — Уже поздно, Мариам будет сердиться. Пока, Эльдар.
Почему-то меня она выделила отдельно, а на Аллу даже не взглянула. Женская ревность бывает куда более скрытой, потаённой и опасной, чем мужская. Но об этом я предпочёл не думать. А вот Терентия, слегка ошалелого и расстроенного, следовало поддержать. Я выставил ладонь вверх, над столиком.
— Дай пять!
Терентий несмело хлопнул по ладони, затем сказал:
— Сударь и… сударыни, я вас вынужден покинуть, ибо у меня завтра в ночь дежурство, а дел много, отоспаться нужно, и…
— Сиди! — строго приказала Луиза Даниловна. — Успеешь ещё… отоспаться, или чем ты там ночью заниматься надумал. Что нам, втроём в бутылочку играть?
— Пусть идёт, — прокомментировала Алла. — И давайте уже доиграем теми картами, что есть.
— Хорошо. Ходи, Эльдар, — сказала Луиза Даниловна.
На этот раз я решил всё-таки избавить Аллу от лишнего гардероба. Сходил козырным королём.
— Серьёзно?
Короля Алла неожиданно отбила козырным императором — я совсем забыл, что вместо туза здесь идёт эта фигура. А после сходила другим императором на Луизу Даниловну. Я заметил, что они хитро переглянулись.
И тут же «переть» перестало. Надо ли говорить, что этот император был переведён мне ещё с одним на пару. Я не нашёл ничего лучшего, чем взять их. Веер Луизы Даниловны начал стремительно уменьшаться — от карт, подаваемых Аллой она или избавлялась, или переводила их мне. На следующем коне я избавился от брюк, через один — от носок. Императоров я потратил, чтобы отбить двух оставшихся дам. Но ситуация оставалась рискованной. У Аллы осталось две карты, у Луизы Даниловны — четыре, а у меня — шесть.
Когда я взял козырную девятку, по логике подошла очередь моей рубашки, но Луиза Даниловна неожиданно-протрезвевшим голосом вдруг начала рассказывать.
— Знаете, я тут вот что вспомнила. Давным-давно, ещё в конце девятнадцатого века, в Курьерской Службе была традиция. Когда в особый или в отдел государственных поручений принимали новенького, то после стажировки ему следовало пройти в отдел кадров, где специальное лицо заставляло его раздеться. Полностью!
— Зачем же, Луиза Даниловна?
— Ну, как зачем. Чтобы проверить татуировки! Многие бандитские сообщества, подпольщики, социалисты те же — часто определяют себя по татуировкам. Нужно удостовериться, что их нет.
— Хорошо, что мы не в девятнадцатом веке, — кивнул я.
— Хорошо. Но, тем не менее, я озвучиваю своё желание. Полностью. Разденься полностью!
Алка вдруг решила меня защитить.
— Это же не по правилам?
— Почему? Не по правилам это было бы, если бы мы играли сугубо на раздевание. Тогда — да, один элемент одежды. А мы же играем на желания. Так само вышло, что все принялись раздеваться. Я могла попросить, скажем, подменить уборщика, или поцеловать взасос Корнея Константиновича. Но мне больше хочется…
Я кивнул. Разоблачился я быстро, как в армии. Меня развернули спиной и обратно, дамы хихикнули, пошептались о чём-то, прикидывая что-то на пальцах, после чего Луиза Даниловна кивнула и отвесила мне лёгкий шлепок по причинном месту. Не спрашивая разрешения, я сам принялся одеваться — остался в расстёгнутой рубашке и брюках.
— Эх, — вздохнула кадровичка. — Даже потрогать себя не дал.
Оделся вовремя — тут же объявился Корней Константиныч в обнимку с Владиславой Рафиковной. Дамы тут же прикрылись подручными средствами.
— Мы отправляемся в нумера. Все расходятся… О, дамы, вы не одеты… Ну, в общем… Не ходите по центру зала и на кухне, там камеры. Дежурит Михалыч, он вам откроет и закроет.
Луиза Даниловна проводила его взглядом и тихо сказала:
— Вот козёл.
Получается, у них что-то было с шефом? Пожалуй, в любом сравнительно-крупном и сравнительно-молодом коллективе есть место служебному роману, поэтому удивляться не приходилось. Алла сходила двумя козырями на Луизу Даниловну, и та неожиданно не смогла отбиться.
— Что, раздеваться? Ответочку бросишь за своего… Эльдара?
— Нет. Я хочу… чтобы мы закончили эту игру и стали играть в бутылочку.
Не очень понятно, как можно играть в бутылочку втроём, но мы смогли. Луиза Даниловна и Алла не спешили одеваться, а я же нашёл «лайфхак», как говорили в одном из предыдущих миров. Незаметно я сдвинул ковролин кончиком ботинка под ножкой стула — так, что стул встал неровно и приподнялся над полом на полсантиметра. Разумеется, никто это не заметил, а бутылка стала разворчиваться донышком всегда в мою сторону. Луиза Даниловна соблюдала субординацию и целовала хоть и страстно, но в щёку. На третьем круге Алла схватила мою голову руками, развернула и поцеловала в губы.
Губы больно обожгло холодом, а зубы заныли — как от укола стоматолога.
— Поехали, — прошептала она.
— С вами можно? — спросила Луиза Даниловна.
Глава 5
Алка с лёгким раздражением взглянула на неё, потом вопросительно посмотрела на меня.
— Ей можно с нами?
— Я полагаю, мой ответ — нет. Прости, Луиза Даниловна.
Ответ дался мне весьма непросто. Сложи небольшую дозу алкоголя, приятных форм зрелую девушку в очках и худенькую молодую пацанку, вполне возможно, влюблённую в меня —
