Княжич Соколов. Том 1 - Роман Саваровский
Стиснутые ладони индуса вспыхнули ярким пламенем, разом расплавив все оставшиеся украшения, и магический огонь окутал все тело тхага целиком.
А следом волна смертоносного пламени залила собой каждый сантиметр крыши.
Мог ли я спрыгнуть и выжить?
Вполне. И без использования «Ока сокола» я знал, что дотошная Зверева давно организовала страховку на земле.
Способен ли я что-то напрямую противопоставить магическому огню?
С нынешним рангом нет.
Мой ветерок его даже не колыхнет. Только вот в момент атаки тхага я заметил, что его запасов эфира не хватило, чтобы покрыть крышу магическим огнем полностью.
Пробелы индус заполнил обычной стихией, на создание которой затраты эфира куда меньше.
И я с радостью воспользовался предоставленной лазейкой. Заранее определив маршрут, я точечно выкачал кислород из участков с обычным огнем и нырнул прямо туда.
— Стой, придурок! Сгоришь же... — раздался в ухе взбешенный голос Зверевой, но исчез вместе с расплавленным динамиком.
Надо отдать индусу должное.
Даже его финальная атака оказалась не актом отчаяния, а крайне сложной в исполнении техникой. Обычный огневик на его месте просто вытащил бы из источника все до последней капли, понадеявшись на удачу.
Тхаг же атаковал осознанно.
Пустил первым обычный огонь, чтобы ослабить бдительность и заманить импульсивного самоуверенного юнца, а уже внутри хитро вплел смертоносные участки магического огня, тщательно замаскировав их по всей площади атаки.
Индус был абсолютно уверен, что я не сдержусь в желании его добить и, переоценив свои силы, сам зайду в смертельную ловушку.
Надо признать, план был хорош.
Уверен, любой восемнадцатилетний одаренный воздуха на планете, каким бы сильным он ни был, попался бы.
Потому что в этой ситуации от смерти мог спасти только боевой опыт и холодная голова. Чтобы выжить, было необходимо составить маршрут заранее и контролировать все до единого воздушные потоки на крыше.
Ведь в этом, казалось бы, огромном огненном лабиринте безопасным оказался лишь один единственный путь.
Но, к сожалению для старого наемника, я уже давно не восемнадцатилетний самоуверенный пацан, что на эмоциях бросается вперед без плана. Я прекрасно знаю, что нет зверя опаснее, чем тот, что загнан в угол.
Спустя семь секунд витиеватого пути сквозь дорожку затухающего без кислорода огня я оказался прямо перед тхагом.
Индус обессиленно сидел на коленях, с его истощенного тела медленно слезали куски обгорелой кожи, еще несколько секунд назад пылающие мощью руки бессильно болтались по ветру.
Но несмотря на все это, взор старого аристократа был тверд, а подбородок гордо приподнят.
Казалось, индус ничуть не расстроился тому, что несмотря на все его усилия я не сдох. Более того, тхаг довольно улыбнулся уголками губ и едва слышно произнес:
— Моя смерть ничего не изменит, ветряк... Ты уже принадлежишь Кали...
Явно религиозный посыл угрозы я понял лишь частично, знаний языка не хватило.
Было похоже на молитву или скорее проклятье. Не уверен, что он вообще сказал это на хинди. Или так только показалось? Переспросить я не успел, потому что индус неожиданно резко взмахнул рукой.
Даже без подпитки эфира атака наемника оказалась удивительно резвой, и я инстинктивно одернулся назад, пропустив вшитое в бордовый платок лезвие мимо себя. И только взглянув еще раз на самодовольное морщинистое лицо старого аристократа понял, что атака предназначалась вовсе не мне.
Пройдя по идеальной короткой дуге, отравленное лезвие бумерангом летело в его собственную шею.
Вдалеке раздался глухой звук выстрела.
Пущенная с ювелирной тучностью пуля разорвала платок посередине и отравленное лезвие не достигло цели. Магический огонь вокруг погас окончательно и в тот же миг мои высвободившиеся потоки воздуха окутали индуса и придавили его к земле.
Поддерживать защитный покров или как-либо сопротивляться тхаг уже не мог. С пустым источником не повоюешь.
Секунду спустя на крышу вывалился отряд Березникова. Отставной майор имперской разведки, а ныне глава службы безопасности рода Соколовых исполином возвышался над покрытыми в тактический доспех дружинниками.
И что он вообще забыл во внешней разведке. Со своим-то ростом в два метра десять сантиметров быть незаметным весьма проблематично.
Особенно учитывая, что полевую службу он провел в великом княжестве Корейском и именно оттуда привез в подарок вертикальный шрам от брови до подбородка. Копьем видать дотянулись мятежные полурослики.
Дружинники оперативно оценили обстановку и поспешили к обездвиженному пленнику, а Березников, недовольно покачивая седой головой, направился прямиком ко мне.
Единожды окинув поле боя опытным взором, отставной майор мог покадрово воспроизвести в своей голове произошедшее тут сражение и увиденное ему явно не понравилось.
Ссориться со стариком мне не очень хотелось, и я сделал самый доброжелательный вид, на который только был способен.
Помимо моего отца, Иван Васильевич Березников был единственным человеком в княжестве, кто имел полномочия мне приказывать. Хорошо хоть пользовался он этим достаточно редко. А с тех пор, как прозевал мое похищение персами два года назад, и вовсе ограничивался только настойчивыми советами.
Тем не менее, убедить его на вчерашнем брифинге оставить меня на крыше одного было не самой простой задачей.
— Артемий Сергеевич, — строго пробасил Березников, окинув меня осуждающим взглядом, — решили подышать свежим воздухом? Помнится, вы планировали переждать нападение в подвальном бункере.
Хотя, если говорить совсем откровенно, я вообще не стал вчера упоминать, что планировал вступить в бой в одиночку до прихода подкрепления. Иначе кто бы мне позволил так рисковать.
Нет, напрямую бы не запретили, отец сейчас в отъезде, но остались бы страховать со всех сторон и обломали бы всю затею.
Ни о каком резонансе не может быть и речи, пока за твоей спиной есть парашют. Риск смерти должен быть реальным, иначе дар не пробудить.
Правда, даже после очередного смертельного боя без страховки я ничего нового в себе не ощущал. И нырок в этот огненный коридор, который наверняка довел до истерики Звереву, по факту не нес для меня реальной опасности.
Тхаг был неплох, но этого оказалось недостаточно. Вот если бы их было хотя бы пятеро...
Резонанс все также бесконечно далек, а значит, очередной месяц прошел насмарку.
— Погода сегодня чудесная, Иван Васильевич, не сдержался, — ответил я, невозмутимо поправляя чуть развязавшийся галстук.
Поднятый ворот черной рубашки технично скрывал от цепких глаз Березникова три глубоких ожога, а в остальном на мне не было ни единой царапинки. Даже дыхание не сбилось.
— Не сдержались, как же,
