ЭТНОС. Часть первая — ’Парадигма’ - Павел Сергеевич Иевлев
Слон толкнул непрозрачную от слоя севшей на неё грязи стеклянную дверь и вошёл в холл мотеля. Мы с Нагмой проследовали за ним. Она — с любопытством озираясь, а я — просто так. Насмотрелся на заброшки, мотаясь по задворкам мироздания.
Вот и этот мотель оказался ничуть не примечательным — пыльный холл, пустая стойка с доской, полной никому не нужных теперь ключей, микромагазинчик с дорожной мелочёвкой, стойка с журналами на каком-то языке, близком к русскому, но не вполне идентичном. «Нови шкандали» — судя по вырвиглазной кричащей обложке и паршивой бумаге, какой-то жёлтый дайджест из мира местной богемы. Впрочем, судя по слою пыли, те «шкандали» давно уже не «нови». Слева от стойки обнаружился вендинговый автомат. Самого банального вида — стеклянная витрина, полки с подающим механизмом, жестяные банки с напитками, какие-то сладости и пакетики со снеками. Такой или почти такой же можно увидеть в любом среднетехнологичном мире, потому что идеи ходят по кругу. Удивило меня то, что он работает. Светится витрина, моргает приглашающим огоньком монетоприёмник. Вокруг следы многолетнего запустения, здание давно заброшено — откуда у него электричество?
Я нашёл на стене выключатель, щёлкнул — свет, разумеется, не зажёгся.
— Это не так работает, — ухмыльнулся Слон, — не ищи логики.
— А как оно работает? — заинтересовалась Нагма, разглядывая яркие упаковки конфет.
«Сласточки» они тут называются, поди ж ты.
— Можно мне попробовать?
— Не стоит, — покачал головой я, — им небось лет двадцать, не меньше. Вряд ли это съедобно.
Слон прошёл за стойку, выдвинул ящик стола, достал оттуда пригоршню тусклых монет, выбрал одну, остальные ссыпал обратно.
— Если доведётся самому добираться, — сказал он назидательно, — запомни: одну банку «Свежемеля». Он на третьей кнопке.
Командир сунул монету в автомат, нажал на маленькой цифровой клавиатуре кнопку с тройкой. Монета брякнула, проваливаясь, автомат секунду раздумывал, потом дрогнул, зажужжал, шнек провернулся, выпихивая из держателя серебристый цилиндр банки. Та съехала по наклонному лотку и вывалилась в приёмное отделение внизу.
— Вот и всё, — Слон вытащил банку, обтёр рукавом и потянул непривычной формы язычок, открывая. — Теперь только ждать.
Банка зашипела, открываясь, он рассеянно глотнул, потом протянул мне.
— Хочешь?
— А что это?
— Просто лимонад. Вода, сахар, лимонная кислота, ароматизатор. Испортиться нечему. Тёплый, правда.
— Нет, спасибо, воздержусь. А в чём смысл?
— Я хрен его знает. Сигнал такой. Как тридцать восемь утюгов и четыре кактуса.
— Типа «Явка провалена»?
— Не, наоборот. Ждём лоцмана.
— И долго ждать? — Нагма вытащила из стойки журнал и с интересом разглядывает.
— Да как повезёт, — вздохнул Слон. — Как-то раз я даже ночевал тут. Терпимо, только от пыли весь исчихался. Но обычно быстрее.
— Угу, — задумчиво сказала Нагма, переворачивая страницу.
Я заглянул ей через плечо и увидел, что издание изрядно «восемнадцать плюс».
— О чём пишут? — спросил я осторожно.
Она глянула на обложку.
— Называется «Шоферски развлеки». Но тут не про машины почему-то.
— Это чтобы дальнобойщик ночью в номере не заскучал, я думаю, — Слон тоже оценил содержание глянцевых разворотов. — Тебе, пожалуй, про такое рано.
— Вот ещё, — фыркнула Нагма, — а откуда я ещё, по-вашему, узнаю про все эти штуки? Про пестики и тычинки я в курсе, но тут как-то нагляднее…
Слон покачал головой и отошёл, а я только улыбнулся понимающе. Это у неё теперь манера эпатировать. Проверка реакций, замеры дистанций. Эхолокация поля социальных взаимодействий. Как ни крути, девочка растёт хотя и в доброжелательной, но не естественной среде. Без сверстников, с преобладанием вокруг взрослых мужчин специфического профессионального состава. Из подружек одна Лирания, а она точно не образец для копирования поведенческих моделей юных барышень.
В основном Нагма тренируется на мне. Например, может демонстративно выйти из душа голой, а может завопить: «Уйди, ты, что не видишь, я не одета!» — будучи в трусах и футболке. Может специально выругаться матом, искоса поглядывая, шокирован ли я? Выкрасила прядь волос зелёнкой. Не понравилось. Выстригла прядь. Потребовала разрешить ей татуировку, причём абсолютно дурацкую. Почти всерьёз обсуждала идею интимного пирсинга. Смело экспериментирует в одежде, иной раз выглядя совершенно клоунски, а иной — не по возрасту вызывающе. Красит ногти в чёрный. Сама проколола себе уши, но серьги ей быстро надоели, и дырки заросли обратно. Стрижёт её Лирка, и результаты тоже бывают… Неоднозначными.
В татуировках и пирсинге ей отказано до восемнадцати лет, всё остальное я принимаю стоически. Возраст такой. Вот и порножурнал ей нужен не для изучения, а для того, чтобы посмотреть на нашу реакцию. Убедившись, что Слона она успешно сконфузила, а я как всегда непробиваем, вздохнула и отложила сомнительную прессу.
— О, вот и он, — с облегчением сказал Слон, выглянув на улицу. — Быстро в этот раз.
Глава 2. Негропарадайз
Рядом с нашей машиной паркуется другая, и я со злорадным удовольствием наблюдаю, как у Слона перекашивается физиономия. Его дорогущий пафосный внедорожник на этом фоне выглядит убогой телегой, брошенной за негодностью ассенизационным обозом.
— Вот и всё у них так, — говорит он с плохо скрываемой завистью, — выпендрёжники! Надо же, сам приехал…
— Кто?
— Пошли, познакомлю.
Представительный, холёный, хорошо одетый мужчина стоит возле своего транспортного средства, которое можно охарактеризовать только словом «обалдеть», что Нагма немедленно и проделывает.
— Обалдеть, красотища! — громко восхищается она незнакомой школой промышленного дизайна, разглядывая автомобиль.
Мужчина чуть-чуть, одними уголками губ, улыбается такой непосредственности.
— Господин Мейсер Ковиарди, — представил его Слон.
— Можно просто Мейсер, — улыбнулся мужчина.
— Это мой заместитель Док и его дочь Нагма.
— Наслышан, — улыбается тот, протягивая мне руку.
Ладонь сухая и твёрдая, рукопожатие крепкое и уверенное. Мужчине на вид около сорока, но это, скорее, трудно формулируемое «отсутствие возраста», которое я уже видел у тех, кто вольно обращается с личным ресурсом времени. Лицо правильное, располагающее, хотя и несколько жестковатое, подбородок с волевой ямочкой. На прямом породистом носу большие очки с затемнёнными стёклами. Одет в нечто среднее между военным кителем и гражданским полупальто, под которым виден необычного покроя костюм. Человек смотрится так же стильно, как машина, и я просто вижу, как у Нагмы ручки
