Э клана Мишильер - Макс Мах
«Нет, — решил он ещё через мгновение. — Вопросов не два, а три, и на один из них я уже знаю ответ. Нет, это — не любовь и не вожделение. Я просто хочу разгадать её тайну. А значит, это все-таки всего лишь научный интерес, любопытство ученого и ничего больше!»
Вероятно, он ещё долго продолжал бы рассуждать на эту многообещающую тему, но его прервали:
— Прошу вас пройти на позицию, ваша светлость.
Зандер кивнул мужчине в строгом костюме-тройке, — черная шерсть, черные лакированные штиблеты, белая манишка и атласный галстук-бабочка, — и, встав из кресла, неторопливо прошел к огневому рубежу. Здесь на столе справа от позиции его уже ожидал заявленный им для состязаний шестизарядный «колониальный» кольт. Сейчас Зандер действовал строго по протоколу. Вынуть оружие из кобуры и убедиться, не стоит ли курок на боевом взводе. Взять револьвер левой рукой в обхват за ствол, повернув дулом вниз, а рукояткой влево, и так далее, и так далее, пока не заполнил патронами все шесть камор. Все движения четкие, выверенные и доведенные до полного автоматизма, так что и думать ни о чем не надо.
Завершив подготовку, он вернул заряженный револьвер на стол и внутренне изготовился, ожидая сигнала.
Итак, ему предстояла стрельба на скорость с дистанции в 20 метров по горизонтально-скользящей мишени. При этом технические характеристики револьвера, — необходимость каждый раз взводить курок, — позволяли сделать за 7-10 секунд, в течении которых мишень будет довольно быстро двигаться перед ним, как раз необходимые шесть выстрелов. Не больше, будь ты хоть трижды ганфайтером на колониальный манер. Лишь бы не меньше!
В ожидании отмашки Зандер встал несколько наискось к белой широкой полосе, отмечавшей границу стрелковой позиции, и широко расставил ноги, так, чтобы затем ему было легче вращать туловище в бедрах, следуя за движением мишени. В этом случае его рука будет оставаться в спокойном положении, так же, как и вся верхняя половина туловища. Все это так же не требовало от Зандера даже малейшего усилия, тело само знало, что и когда ему следует делать. А в следующее мгновение ударил гонг, и, появившаяся перед ним мишень бодро заскользила справа-налево вдоль огневого рубежа.
«Пошла!» — Так быстро, как только мог, Зандер схватил со столика свой револьвер и, беря горизонтальный прицел, начал вращать верхнюю часть туловища в ту же сторону, в которую скользила мишень. Его рука с зажатым в ней револьвером двигалась при этом впереди мишени, удерживая постоянный разрыв в один-два сантиметра.
«Начали!» — Разворачивая тело вслед за мишенью, Зандер постепенно нажимал на спуск, и, когда прицел был правильно взят впереди мишени, выстрелил в первый раз. Второй и последующие выстрелы ударили вслед за первым так быстро, как только возможно. Три медленных удара сердца, шесть выстрелов с равными промежутками, шестьдесят очков и обеспеченное место в тройке лидеров.
«Безукоризненно!» — с поразившим его самого самодовольным торжеством воскликнул он мысленно, и в этот момент произошло сразу несколько событий, каждое из которых, — правда, несколько позже, — заставило Зандера переосмыслить многое из того, что он почитал правдой или истиной. Уютное существование в башне из слоновой кости, построенной им внутри башни Людовика, практически не подготовило Зандера ни как человека, ни как мага к встрече с жестокими реалиями жизни, такой, какая она есть. И шестинедельные труды по самосовершенствованию ничего в этом смысле исправить уже не могли. Но в тот момент, когда рухнуло небо, у него, разумеется, не было времени ни на рефлексии, ни на сожаления, времени не оставалось вообще ни на что.
Отстрелявшись, Зандер повернул голову, чтобы посмотреть на принцессу и её цветник и застал мгновение, завершающее некое действие или, лучше сказать, событие, начавшее разворачиваться ещё до того, как его взгляд охватил императорскую ложу целиком. Он увидел вставшую во весь рост Габриэллу, она как раз вытянула вперед поднятые перед собой и чуть разведенные в стороны руки. А ещё двух телохранителей принцессы, застигнутых его взглядом в полете. Один, похоже, пытался прикрыть Эву Сабинию своим телом спереди, другой — сзади. Начали двигаться и другие участники событий. Находившиеся в ложе женщины отшатнулись от принцессы. Кто-то из них падал вперед, а кто-то — навзничь, опрокинувшись назад вместе со своим складным стулом.
Все это Зандер увидел и даже частично осознал, едва охватив быстрым взглядом императорскую ложу. Но в то же самое мгновение он почувствовал на себе скрестившиеся взгляды двух или даже трех людей, — точнее в тот момент он сказать не мог, — и это были недобрые, вернее, крайне опасные взгляды. Так он смотрел давеча на мишень. Так или почти так, поскольку, стреляя из револьвера, он не испытывал к цели ровным счетом никаких чувств. За этими же взглядами ощущалось чувство, потому что эти люди пришли сюда не для того, чтобы пострелять, а для того, чтобы убивать. И убить они собирались именно его — князя Александра Трентского. Во всяком случае, один из стрелков совершенно точно метил ему в голову.
Все это Зандер увидел и почувствовал одновременно и в одно мгновение. Он даже успел оценить угрожающую ему опасность, вот только сделать с этим он ничего уже не успевал. Он не был боевым магом, и, обладая недюжинной колдовской силой и обширными познаниями в магической науке, никогда не собирался применять их для защиты — своей или кого бы то ни было ещё, — не говоря уже о нападении. У него были совсем другие жизненные интересы, и он не хотел тратить время попусту. А в результате, оказался здесь и сейчас агнецом на заклании, бессильным предотвратить неизбежное, безоружным и, увы, не дееспособным. Много позже он будет думать и об этом тоже, но в тот момент он успевал сделать только две вещи: частично оценить угрожающую ему опасность и выразить самому себе «глубокое сожаление». Однако, как ни странно, это был ещё не конец, потому что за первым мгновением последовало второе, вместившее в себя удар молнии, сорвавшейся с правой руки Э’Мишильер, выстрел из винтовки с оптическим прицелом и звук затвора другой винтовки, досылающего патрон перед роковым третьим выстрелом. А ещё была стена пламени, неожиданно вставшая перед принцессой и прикрывшая её от возможного, но так и не прозвучавшего выстрела.
Покушение было великолепно спланировано и отлично осуществлено. Стреляли три снайпера, вооруженные мощными винтовками с панкратическими прицелами[15]. Учитывая, что стенд для состязаний в стрельбе был оборудован на арене олимпийского стадиона, найти для наемников выгодно расположенные
