Европейское турне Кирилла Петровича - Михаил Александрович Елисеев
– Он мог бы спрыгнуть вниз. Под нами Балтийское море.
– Высоковато, расшибся бы насмерть. Да и до берега далековато.
Кирилл минуту сидел молча, обдумывая произнесённые слова.
– Вы правы. Но ведь должно быть логичное объяснение? – он резко встал с кровати и подбежал к двери, – Дмитрий Иванович! Я сейчас поднимусь наверх, а вы постарайтесь погромче хлопнуть нашей дверью, хорошо?
– Зачем?
– Поверьте мне, так надо.
Кирилл выбежал в коридор и, поднявшись по лестнице, дошёл до комнаты отдыха. Дверь, ведущая в неё, теперь была закрыта на ключ. Подождав с минуту, он вернулся в каюту.
– Ну как? Хлопнули?
– Ещё как! Соседка за стенкой даже возмущаться стала!
– Прекрасно!
– Что именно? То, что мы с соседкой теперь будем недолюбливать друг друга?
Кирилл стал мерить шагами расстояние от двери до окна.
– Во время драки я успел пощупать своего диверсанта – это явно был мужчина, правда, он всё время молчал. Среднего роста и телосложения. Я помню, что отчётливо слышал, как захлопнулась дверь. Можно предположить, что это ОН скрылся в своей каюте?
– Да, конечно!
– А если я это слышал, значит, он занимает каюту где-то на третьем этаже, да?
– Вполне!
– Вывод: диверсант – мужчина, способный драться, следовательно, молодой либо среднего возраста, и занимающий каюту на третьем этаже. Скорее всего, летит один.
– А если у него есть сообщник?
Кирилл задумался – нужен ли человеку, в задачу которого входит пронос бомбы и её подрыв на борту, помощник?
– Мне надо побеседовать с капитаном.
Спустившись на первый этаж, где помимо прочего также находились и каюты команды дирижабля, Кирилл постучал в одну из дверей. Изнутри выглянул заспанный парень в пижаме и спросил по-французски:
– Что вы хотели? Разве вы не видели надпись – «Посторонним вход воспрещён!»?
На счастье Кирилла, французский язык не был для него проблемой.
– Мне нужно увидеть капитана.
– Он на мостике, но вас туда не пропустят.
Кирилл хитро улыбнулся:
– Я постараюсь сделать так, чтобы меня пропустили.
Он пересёк длинный коридорчик, который соединял пассажирскую гондолу с алюминиевой коробкой капитанского мостика, выстроенной отдельно – ближе к носу и двум носовым котлам. Поругавшись в пух и прах с каким-то офицером в тамбуре, Кирилл всё-таки вынудил его сходить к капитану. Вернувшись через минуту, офицер указал на дверь:
– Месье Шаплен желает вас видеть.
Наконец-то Кирилл Петрович очутился в самом сердце дирижабля, откуда несколько человек управляли этим гигантом небес. Здесь было всего два пульта управления, ощетинившиеся множеством рычагов и длинными трубками с аналоговыми циферблатами, измеряющими давление в котлах. Четвёрка мужчин, стоявших прямо перед пультами, даже не удосужилась посмотреть на него, погружённая в свою работу.
Один из мужчин, с густыми светлыми усами, повернулся к нему. Первоначальная жёсткость, с которой он видимо, приготовился вести с ним разговор, внезапно сменилась приятной улыбкой. Он подошёл к Кириллу и коротко кивнул головой:
– Капитан Филипп Шаплен, к вашим услугам.
Кирилл Петрович был удивлён столь обходительному тону, и тоже представился капитану.
– Вы хотели что-то спросить?
– Э-э… да… видите ли…, – Кирилл не знал, с чего начать, – Мне сообщили, что вы уже в курсе того, что случилось с комнатой отдыха. Мне следует признаться, что это моя вина…
– Так это были вы?! – капитан усмехнулся в усы, – Я так и знал, что произойдёт нечто подобное, как только мне сообщили о том, что вы подниметесь на борт.
Кирилл нахмурился:
– Кто сообщил?
Капитан окинул взглядом помещение и, предупредив, что отлучится на минуту, вышел с Кириллом в небольшой тамбур, соединявший капитанский мостик с коридором. Взмахом руки он отправил бывшего там офицера в гондолу. Теперь они остались наедине.
– Сообщило ваше… э-э-э… начальство. Мне сказали, что вы будете сопровождать некоего русского ученого, и я должен всячески способствовать тому, чтобы этот перелёт был для вас двоих приятным во всех смыслах.
– То есть вся та секретность, которую я нагонял на нас…
Филипп Шаплен снова усмехнулся:
– Не все, но многие наслышаны о ваших… приключениях. О вас говорят на каждом углу, что вы едва ли не Спаситель Российской Империи. В лицо вас, конечно же, знают единицы, но имя – ИМЯ! – знают все. Поэтому, как только мне сказали – КТО полетит со мной, то я… я…
Не найдя более слов, капитан так крепко пожал ему руку, что у Кирилла затряслась голова.
– О стекле не беспокойтесь! В Париже его легко заменят на новое! – Он махнул рукой в сторону, – И если уж это единственное происшествие, которое произошло с вами, то я думаю, что мы можем замять это дело… например, списать всё на зазевавшегося в полёте гуся. Вы согласны?
– Боюсь, вы не знаете подробностей того, почему стекло в комнате отдыха разбилось.
Стараясь не упустить ни одной детали, Кирилл Петрович рассказал капитану о его «свидании» с незнакомцем, последующей драке и взрыве за бортом.
– Поначалу я решил, что таким образом пытаются избавиться от моего спутника…
– Слишком рискованно, так как помимо вашего учёного погибли бы и остальные пассажиры. Да и сам диверсант тоже. Подобного вида способ устранения – чистой воды самоубийство для него!
Кирилл тяжело вздохнул. Вот уже второй человек за это утро высказывает логичную мысль, до которой изначально не додумался он сам.
– Но потом появилась вторая версия…, – Кирилл подумал над вопросом, затем произнёс, – Вы можете сказать, что компания, на которую вы работаете, имеет конкурентов?
Филипп Шаплен пальцем левой руки похлопал себя по губам, задумавшись.
– Компания «Star of world» принадлежит мистеру Монтгомери – англичанину, живущему где-то в пригороде Лондона. Разумеется, в одной только Англии есть несколько компаний, наступающих ему на пятки. За детищем мистера Монтгомери числится девять пассажирских дирижаблей, и «Голиаф» среди них действительно выделяется по всем параметрам: грузоподъёмность, скорость, а также внутреннее убранство… Как-то в одной из газет его даже назвали «летающим дворцом»!
– Значит, этот дирижабль по сути можно назвать флагманом воздушного флота мистера Монтгомери?
Капитан рассмеялся:
– Никогда не задумывался над таким понятием для дирижабля, ха-ха! Но… да, вы правы!
– Значит удар по «Голиафу» – это удар в самое сердце компании?
Филипп нахмурился.
– То есть вы хотите сказать, что… – глаза его расширились от ужаса.
– Возможно, кто-то из конкурирующей фирмы пытается уничтожить «Голиаф».
– И этот… этот негодяй всё ещё находится на борту моего судна?!
– Совершенно верно.
Капитана трясло от злости, а руки хватали воздух, словно в попытке сомкнуться на шее злодея.
– Его необходимо найти, иначе он может повторить попытку, – сказал Кирилл, глядя прямо в глаза мужчины.
Согласится ли капитан на
