Адъютант палача 2 - Александр Яманов
Мне же в голову лезли мысли о прошлогодней дуэли, когда я собственно и попал в этот мир. Может это всё? Нет, мы ещё повоюем, тем более есть за кого!
Захожу в спальню, а здесь истерика и море слёз. Переоценил я силу духа собственной супруги.
Сажусь на кровать и притягиваю к себе вяло сопротивляющуюся Агнешку. Немного посидев, начинаю баюкать её как ребёнка, поглаживая по голове. Опять слёзы, но постепенно супруга успокоилась.
— Есть вещи, которые нельзя прощать, — говорю максимально спокойно, — Ты сама почувствовала, как неоднозначно к нам относятся в обществе. Прояви я сегодня дипломатию, попытавшись уйти от конфликта, то меня стали бы считать трусом и вообще отказали от всех домов. Вас это тоже касается. Другой вопрос, что не мешает выяснить имя подстрекателя и причину злобы Жиржинского. А вообще, ты меня расстроила и обидела.
— Это чем же? — чуть не подскочила Агнешка, вперив в меня негодующий взгляд.
— Тем, что сомневаешься в собственном муже. Вместо того чтобы верить в мои таланты владения шпагой, ты предаёшься меланхолии. Ты — жена воина. Меня могут убрать из армии, но я всегда буду солдатом. Поэтому, очень важно ощущать за спиной крепкий тыл, которым является семья.
— Прости меня, — шмыгнула носом Агнешка, и резко сменила тему, — Я, наверное, ужасно выгляжу?
Спустя секунду она вскочила, и убежал в комнату для умываний. Через несколько минут она вернулась, нырнула под одеяло и прижалась ко мне. Начинаю всё также её поглаживать, вот только руки произвольно опускаются всё ниже и ниже. Переворачиваю девушку на спину и начинаю стягивать с неё ночную рубаху.
— Юзек, что ты делаешь? — деланно возмущается супруга, активно мне помогая.
Может это адреналин или просто последствия нервного напряжения, но сегодня мы превзошли сами себя. У нас и ранее бывали бурные ночи, но не сказать чтобы безумные. А эта запомнится мне надолго. Нас охватила прямо животная страсть, хотя звучит это немного грубовато.
Завтрак у нас уже стал традицией, которую не стоило нарушить. Поэтому пришлось вставать, как обычно. Не знаю, насколько сильно мы шумели, но судя по улыбкам Катарины, она точно нас слышала. Или догадалась по внешнему виду и взглядам, которые мы с женой бросали друг на друга. Зато, с каким аппетитом мы накинулись на завтрак! Вернее, это мою супругу охватил самый настоящий жор. Я тоже очень хотел кушать, но ограничился двумя чашками кофе и булочкой. Хотя, времени ещё достаточно, чтобы пища переварилась, ведь дуэль назначена на полдень.
Плохо, что не удалось хорошенько выспаться, но свои пять — шесть часов мне удалось урвать. Агнешка тоже успокоилась и спала как сурок. Пришлось приложить усилия, чтобы её разбудить. После хорошей зарядки, ко мне вернулось нормальное ощущение собственного тела. Ещё и моральный дух был высок, как никогда. И виной всему одна симпатичная особа, мило краснеющая и прячущая улыбку под моим взглядом. Девочки узнали про дуэль и вели себя сегодня тихо и спокойно.
Когда за мной приехал возок, то вся семья выстроилась у двери. Зрелище было трогательное и приятное. Но я не стал особо проявлять эмоции и просто сказал, что буду к обеду.
* * *
Дуэль проходила в небольшой роще недалеко от города. На небольшой полянке было подозрительно много людей. Чуть позже я рассмотрел, что это были сослуживцы Жиржинского. Наверное, господа решили оказать моральную поддержку капитану. Наша делегация ограничилась двумя секундантами и доктором, которого привёз Денисов.
Пока Мартынов объяснял мне правила поединка и ходил к представителям противника, я делал интенсивную разминку, и размышлял. Не подумайте, что у меня приступ самоуверенности. Юзек с детства бредил фехтованием и добился в нём больших успехов. Наверное, наслушался о великих польских бойцах прошлого. Я не просто продолжил тренировки, но ещё неплохо потренировался с носителями разных стилей, в первую очередь с казаками и драгунскими офицерами. Про рубки с мятежниками можно не вспоминать.
Поэтому на меня не произвели никакого впечатления, длинные руки и мощные запястья противника. Он штабист, который занимается фехтованием не на постоянной основе. Я же практик, упражняющийся каждый день. И есть ещё одно большой «но». Не надо путать реальную битву и тренировочные бои. Также рядовой дуэлянт сильно уступает профессиональному бретёру. Эдуард Викентьевич пока не понял, что ему придётся иметь дело с человеком, который просто создан для убийств. Если он думает, что противник будет соблюдать какие-то глупые правила или условности, то глубоко заблуждается. Хотя, видит бог — у меня нет даже мысли убивать капитана. Тем более что Денисов отозвался о нём как об адекватном человеке. А вот подстрекателю или манипулятору я с радостью перережу горло, когда найду.
В принципе всё получилось, как я запланировал. Силы и техники у Жиржинского хватало, а вот скорости и практики нет.
После призыва секунданта сходиться, решаю не лезть вперёд и немного изучить соперника. Первые два выпада отбиваю достаточно легко, чему он явно удивлён. Далее наношу несколько молниеносных ударов, подлавливаю ногу капитана на подсечку, секундная заминка, далее неожиданный лоу-кик и тут же я протыкаю ключицу противника. Не дав Жиржинскому опомниться, новым ударом валю его на землю и приставляю кончик эспадрона к его горлу. Капитан своё оружие выронил и просто с ненавистью смотрит на моё спокойное лицо. К его чести, он не издал ни звука или стона, хотя рана должна быть весьма болезненной.
— Я удовлетворён, и более не имею претензий к Эдуарду Викентьевичу, — не отказываю себе в удовольствии немного поиздеваться, — Засим прощаюсь, господа. Дома меня ждут на обед, я и так изрядно задержался.
Ещё в момент схватки, я слышал, как один из друзей капитана начал возмущаться про недостойный приём и нарушение дуэльного кодекса. Мне действительно наплевать, так как играть в эти глупые дворянские игрушки нет никакого желания. Главное — это победа и возможность сохранить свою жизнь. Тем более мы здесь не в бирюльки играем.
Плохо, что отношения с гвардией испорчены навсегда. Там и Барятинский наговорил лишнего, плюс слухи о моём недостойном поведении, а теперь ещё и сомнительная победа на дуэли. С точки зрения идиотов, играющих в благородство, конечно. Ничего — неприятность эту мы переживём.
Интерлюдия
Сегодня обстановка в резиденции прусского короля была далека
