Адъютант палача - Александр Яманов
Только есть во всём этом одна вещь, которая гложет меня уже не первый день. Когда-то вся эта пастораль с праздником закончится. А за ними придут суровые будни, и одному попаданцу придётся выбирать сторону. Я даже в мыслях не вижу себя участником восстания против России. Но мне не особо хочется воевать против этих людей, многие из которых весьма милые люди. Юзефу я вообще начинаю воспринимать близким человеком. Не матерью, конечно, а кем-то вроде доброй тётушки. Вот такие дела.
Немного постояв, решал, как закончить сегодняшний вечер. Можно испытать выносливость нового тела на панне Магдалене. Вот только смущает большое количество гостей и её напившийся муж. Думаю, скандал никому не нужен. Ещё и Агнешка, бросающая на меня откровенно влюблённые взгляды. Нет, там не было похоти или каких-то призывов, как у более старшей панны. Это была влюблённость, которую ничем не скрыть. Я, может, и неприятный тип, но не скот. Поэтому сегодня спать придётся одному. А мадам Гротскую можно будет навестить в другой раз, если её сегодняшние взгляды не были единовременными порывами.
Спасть пришлось в комнате с братом. Гостей было излишне много даже для огромного дворца, поэтому семейству Поклевских пришлось потесниться. Благо пока Зенона не было, и у меня появилась возможность спокойно подумать. Пока я нахожусь в окружении людей, то забываю о произошедшем. Но оставшись один, особенно пред сном, скрыться от мыслей не получается. В голову опять пришёл эпизод с моим попаданием в этот мир, а может, другую реальность.
Глава 2
Резкая смена картинки, я немного покачнулся, но быстро взял себя в руки. А происходило, что-то удивительное. Летний подмосковный вечер у меня дома, сменился на небольшую опушку, окружённую деревьями и припорошённую первым снежком. Несильный, но достаточно холодный ветер заставил меня поёжиться. Оно и немудрено — ведь я стою на морозе в одном мундире. Вторым откровением стал длинный пистолет в правой руке. Напротив меня стоял молодой человек в чёрном мундире, держащий похожее оружие. Его синие глаза смотрели с явной злобой, а лицо скривилось в усмешке.
-Господа, предлагаю обеим сторонам примириться и разойтись, — произнёс офицер лет тридцати пяти, в таком же мундире как мой противник.
-Нет, — произнесли мы одновременно.
-Тогда займите дальние барьеры. Я подам команду.
Когда мы с противником заняли указанные места, отойдя от секунданта примерно на пятнадцать шагов, прозвучал сухой голос офицера.
-Сходитесь!
Только сейчас до меня дошло, что я не управляю своим телом. Хотя с чего ему быть моим? Такое ощущение, что я смотрю кино от лица героя, ну типа «Хардкора». Пока до меня доходили очевидные факты, тело сделало несколько шагов вперёд и подняло руку с длинным пистолетом. Мой оппонент проделал те же действия, но немного быстрее. Яркая вспышка и сильный удар в голову, опрокидывает меня на спину. Вернее, упало тело, от лица которого я наблюдаю за происходящим действием. Тёплая жидкость начала заливать глаза, провожу рукой по лицу и понимаю, что это кровь. Невзирая на нестерпимую боль, которую я почему-то чувствую, моё тело переворачивается набок, далее встаёт на колено. Смахнув очередную порцию крови, я уже на своих двоих, и дуло пистолета смотрит в лицо удивлённого противника. Не знаю, какой силой воли надо обладать, чтобы встать после ранения в голову. Мне уже начал нравится человек, от имени которого я наблюдаю за дуэлью с полным эффектом присутствия. Рука трясётся, такое ощущение, что пистолет весит килограмм десять, но я всё равно нажимаю на курок. Далее темнота.
* * *
Пробуждение было не самым приятным ощущением в моей жизни. Жутко болела голова, а тело было каким-то варёным. Но боль я терпеть умею, поэтому постарался просто о ней не думать. Разобраться бы ещё, куда меня опять занесло. Судя по винтажной кровати с резными ангелочками, подсвечнику на старинного вида трюмо и вычурному стулу, я в далёком прошлом. XIX век, подсказал внутренний голос или подсознание. Сейчас мне всё равно, буду разбираться с этим по мере поступления информации.
Скрипнула дверь и в комнату вошёл молодой человек, которого я мельком видел на дуэли. Вслед за ним проследовал невысокий мужчина средних лет с кожаным саквояжем.
-Как ты себя чувствуешь, Юзек? Доктор Горелов сейчас тебя осмотрит.
Зенон — старший брат, пришло узнавание. Судя по обеспокоенному лицу, за меня здесь очень переживают. Между тем эскулап приступил к своей работе. Голова и так болела, так что снятие повязки я практически не заметил. Разве что опять потекла кровь, но меня ею давно не испугаешь. Доктор проделал свои манипуляции и наконец, я услышал его голос.
-Ничего страшного. Пуля прошла вскользь, сорвав только кусочек кожи, даже кость почти не задета. Полежите недельку, и всё наладится. Я буду приезжать, и менять повязки и втирать мазь.
Странно, йод ещё не придуман, промелькнуло в голове? Как-то опасаюсь я местные мази. Лучше бы спиртом промыл. Вроде уже закончилась Крымская война — и русская медицина сделала качественный шаг вперёд.
-Больному необходим покой и лёгкое питание в виде каш и бульонов. Никакого жарёного мяса и тем более вина, — строго произнёс доктор, глядя на Зенона, — С оправлением естественной нужды поможет присланная мною женщина. Дня через четыре, ваш брат сможет вставать самостоятельно.
В последующие два дня я жил как младенец — ел, спал и гадил. Благо сухонькая старушка по имени Агафья, поселилась в соседней комнате и всячески мне помогала. Кроме сна, я ещё и размышлял, когда головная боль стала терпимой. Далее со мной постепенно начал общаться брат, рассказывая местные сплетни и кое-какие факты моей биографии. О потерянной прошлой жизни я особо не скучал, кроме внуков, конечно. Но думаю, всё у них будет хорошо. Тем более что сын с дочерью ими тоже занимались, как и обе бабушки. Немного ноет на душе, но думаю я больше об окружающей меня реальности. Нынешние перспективы выглядят весьма туманно. Интересна сама история, как я оказался в Динабурге, ещё и попал на самую настоящую дуэль. А ситуация вырисовывалась весьма оригинальная.
Моё вселение в Юзефа Поклевского произошло, когда он с братом ехал из столицы в имение отца, расположенное в Вилейском уезде. Сам процесс был весьма болезненным. Не удивлюсь, если моё нынешнее тело перенесло самый настоящий инсульт, и должно было умереть. Только душа вселенца или новое сознание, помогли сохранить жизнь юного поляка. А может, всё
