Путь к себе - Любовь Николаевна Серегина
Ника зажмурилась от яркого света.
– Проходи, не бойся, – взяв ее под локоток, сказал Вадим.
Она открыла глаза и увидела огромную толпу людей. Ближе к центру на стульях сидели мужчины очень презентабельного вида, рядом с ними женщины им под стать. Остальные зрители стояли. В центре помещения находился ринг, Ника видела такие по телевизору. Вадим проводил их в удобное для обзора место, а сам исчез, извинившись.
Вышел мужчина с репродуктором и объявил:
– Внимание! Мы начинаем бои самых свирепых, самых матерых и самых сильных бойцов! Сегодня каждый из них покажет всю свою мощь! Честь открытия турнира предоставляется известному бойцу из Омска, владеющему всеми приемами бокса, Твердому Кулаку, и его противнику – бойцу, снискавшему себе славу бесстрашного уличного бойца Целинограда, Стреле!
Стены и без того ветхого здания сотрясали вопли болельщиков, прибывших поболеть за своих файтеров. На ринг вышли два парня, одним видом наводящих ужас. В одном из них Ника и Ардак узнали Вадима.
Что происходило дальше, никак не укладывалось в нежно воспитанном сознании Ники. Она всегда была против жестокости, но то, с какой ненавистью бойцы колотили друга, не шло ни в какое сравнение. Наконец рефери объявил, что бой окончен. Победил Стрела! Трибуны взорвались громкими аплодисментами!
– Может, пойдем отсюда? – обратилась она к Ардаку.
– Если тебе это неприятно, пойдем.
Они начали продвигаться сквозь толпу, но в этот момент организатор объявил:
– На ринг выходят боец из Кишинева Гладиатор и любимчик целиноградской публики Палуан!
Публика ревела!
Ника невольно обернулась и… «Нет, не может быть!» – подумала она. Сквозь живой коридор шел Ильяс! Он приветствовал зрителей, подняв руки и широко улыбаясь. Более того, к нему подошла красивая девушка и поцеловала!
Кровь прилила к голове Ники, ей стало трудно дышать, она не могла сдвинуться с места.
– Ника, что это такое? Ты знала об этом? – удивленно спросил Ардак.
– Нет, – чуть слышно произнесла Ника.
Гладиатор показывал свою уверенность в победе: да этого молокососа он соплей перешибет. Он рычал как зверь и бил себя в широкую грудь.
Ильяс же напротив открыто улыбался и артистично играл мышцами.
В одной клетке встретились два приверженца принципиально разных бойцовских школ. Гладиатор – ярко выраженный ударник, боксер, Палуан – прекрасный борец, призер различных соревнований по самбо.
Ильяс с первых же секунд начал навязывать сопернику такой бешеный темп, что тот был обескуражен подобным натиском. Ведь он был настроен на быструю победу. Но не тут-то было. Ильяс сначала измотал его, гоняя по рингу. Потом ушел в защиту. В какой-то момент он пропустил удар в челюсть. Некоторые зрители вскочили с мест. Буквально через секунду он закричал:
– Жаубасар!
Начал наносить противнику удар за ударом, его кулаки летели то в челюсть, то в бровь, то в голову. Гладиатор падал, поднимался, опять падал. Судьбу встречи решил апперкот!
Публика буквально ревела звериным рыком. Окровавленного молдавского бойца увели под руки. Ильяс с разбитыми бровью и носом праздновал победу!
У Ники кружилась голова, ее тошнило, а главное – перед ее глазами стояла картина поцелуя девушки и Ильяса.
– Ника, пойдем отсюда, – позвал ее Ардак.
Они стали пробираться сквозь толпу. Попытались найти Ильяса, но огромные верзилы не позволили им этого сделать. Они вышли на улицу.
– Сейчас я поймаю такси и отвезу тебя домой, – заботливо сказал Ардак.
На следующий день Ардак отправился в гости к Ильясу. Он был настроен решительно. Но друга дома не оказалось. И Ардак решил поговорить с его мамой.
– Зумрат-апай, а вы не знаете, где пропадает Ильяс? Чем занимается?
–Днем он в институте, а вечером в спортзале пропадает. А почему ты спрашиваешь, балам?
– Да так. Просто беспокоюсь, мы ведь с ним чуть не с рождения вместе.
– Знаешь, не хотела никому говорить, но Ильяс стал часто приходить выпившим, иногда он даже не приходит ночевать. Я пыталась с ним поговорить, но он все отшучивается, говорит: все в порядке, не волнуйся. А отцу боюсь сказать – скандала не избежать.
Они услышали, как хлопнула дверь.
– Мама, это я. Очень голодный и злой.
– Ой, бай! Сыночек, что случилось? Ты подрался? – увидев залепленное пластырем лицо сына, запричитала Зумрат.
– Ну что вы, Зумрат-апай, разве может кто-то побить такого сильного и смелого бойца, как Ильяс, – с издевкой произнес Ардак.
Ильяс не ожидал увидеть в своем доме друга детства. Он и обрадовался, и огорчился одновременно.
– Ардак, друг, салам! Ты откуда здесь?
– Да вот, решил на пару дней в Целиноград заскочить, пока выходные образовались. А ты, я смотрю, крутым авторитетом стал?
– Да это так, пацаны на улице пристали, вот и пришлось выяснить отношения.
– Тетя Зумрат, приготовьте нам чайку, пожалуйста, а мы пока поговорим, – попросил Ардак.
Друзья вошли в комнату Ильяса и закрыли дверь.
– Ты чем это занимаешься? Ты что хочешь сдохнуть на этом вонючем ринге? Тебе что денег не хватает или славы захотел? Так не там ищешь! – резким тоном Ардак начал разговор с другом.
– Ардака, дружище, да ты что! Какой ринг, какие деньги?
– Я видел тебя вчера там, в парке, в подвале. Между прочим, я был не один, со мной была Ника.
– Да ты с ума сошел! Как вы туда попали, кто вас туда провел? – разъяренно кричал Ильяс.
– Твой друг Вадим нас вежливо пригласил. Спасибо ему, глаза открыл.
– Каждый сам выбирает, чем ему заниматься. Я выбрал бой, и мне это нравится!
– Ты бы родителей пожалел, боец-молодец!!!
– Не твое дело! Это моя жизнь! Не лезьте в нее!
– Да пошел ты!
Ардак вышел, резко хлопнув дверью.
Глава 13. Ссора
Ника после того потрясения в парке свалилась с температурой и две недели не ходила в институт. Она сидела в аудитории и что-то писала в конспекте.
– Ник, там тебя Ильяс с физвоса ждет внизу, – обратилась к ней сокурсница.
Ника спустилась в вестибюль. Хоть и не хотела встречаться с Ильясом, но понимала, что надо раз и навсегда выяснить их отношения.
Ильяс стоял во дворе возле тополя. Увидев Нику, направился к ней.
– Привет! Как чувствуешь себя? – осторожно спросил он.
– Ильяс, думаю, у нас с тобой разные судьбы и нам не по пути. Ты никогда не будешь таким, как я хочу, а я никогда не пойму твои увлечения. Мне нужен тот Ильяс, которого я знала много лет. А сейчас… ты… чужой. Неужели ты не понимаешь, что все эти твои «друзья» только пользуются тобой!
– Ника, дорогая, ну что ты себе навыдумывала?
– Ничего я не выдумала. Я все видела своими глазами. С каким упоением ты колотил своего соперника… Извини. Прощай. Нам не о чем больше говорить. Не ищи со мной встреч.
Она повернулась и зашагала в сторону общежития.
– Ну и катись! Надоела своей правильностью! – грубо
