Король умер, да здравствует король! (СИ) - Гримм Александр

Чтобы хоть как-то избавиться от поднявшейся пыли, нам приходится настежь распахнуть окна. Будь мы в средней Тосэн и за такую самодеятельность мигом бы схлопотали выговор, но здесь в старшей Ивакуре всё по-другому. Всем плевать…

Даже когда грустный Кобаяси переступает порог, продуваемого помещения, он не говорит нам ни слова. Лишь поплотнее запахивает свой пиджак и усаживается за учительский стол. Вслед за скрипом, в воздух взлетает ещё одно пыльное облако. Но, благодаря нашим с Раттаной усердиям оно быстро улетучивается. Прохладный ветерок с лёгкостью сметает мелкие частички.

— Давайте начнём, — нехотя произносит сенсей.

Что ж, могу его понять, работать в таком свинарнике — то ещё удовольствие, особенно для чистоплотного японца. Я вообще удивлён тем, в каком состоянии пребывает Ивакура, ведь в Японии помимо культа силы царит ещё один. Культ чистоты. На местных улочках практически нет урн и не сыскать дворников, а всё потому, что сами жители поддерживают чистоту и порядок. Их приучают к этому чуть ли не с пелёнок. С начальных классов вплоть до старших, на протяжении всего школьного обучения уборка входит в ежедневное расписание занятий.

Видно, что учителю не комфортно находиться в таком месте, но тем не менее он справляется с брезгливостью и делает свою работу. Проводит наш первый урок в этих негостеприимных, исписанных и попросту грязных стенах.

А я меж тем строю коварные планы. И крутятся они вокруг Акико. Как это не печально признавать, но мы с ней до сих пор в одной упряжке. Девчонка нужна мне живой и здоровой. Будь иначе и я бы не стал сбегать с госпиталя и пулей лететь в Токио. В тот момент надо мной довлел страх за собственную жизнь. Я опасался, что избранный потомок Мусаси мог в любой момент добраться до собственной сестры и вытрясти из неё информацию обо мне. Как ни крути, главный приоритет шестипалого ублюдка это не отмщение провинившимся родственникам, а моё устранение. Именно поэтому безопасность сестры Акихико сейчас в приоритете. И пускай где-то в глубине души я питаю к ней неприязнь, но она пока что единственный ключик к решению этой проблемы.

Передо мной две двери и за каждой из них скрывается свой путь. За первой находится труп негодной девчонки. Я бы мог убить вредную сучку Акико, тем самым избавившись от опасного свидетеля, но кого я обманываю…Я далеко не святой и на моих руках полно крови, вот только она эта самая кровь не мешает мне спать спокойно. Будут ли мои сны и дальше такими безоблачными, если я прикончу девчонку? Сильно сомневаюсь. И дело даже не в моей сентиментальности и особому к ней отношению, а в ее чертовом братце. Засранец ведь не сдал меня, хотя мог. Уверен, его изворотливости бы за глаза хватило, чтобы выторговать себе жизнь в обмен на мою смерть. Но он этого не сделал и я не сделаю. Поэтому в моём распоряжении остаётся лишь вторая дверь и за ней меня поджидает тяжёлое испытание. Схватка с избранным потомком Мусаси, а затем истребление верхушки рода Миямото. И в этом нелёгком деле мне поможет Акико, даже если сама этого не захочет. Я просто не оставлю ей выбора, как когда-то она не оставила мне.

— Антон, Раттана, — обращается к нам понурый сенсей, когда занятия подходят к концу. — Надо бы прибраться в классе, сдвигайте парты, а я пока схожу за ведром и тряпками в туалет…

— Сенсей, не надо в туалет! — едва не паникую я.

Этот плешивый что, совсем дурак? Двух раз ему было мало? В Ивакуре он одним сотрясением не отделается, его точно утопят в толчке. Местная гопота не станет с ним церемониться и отправит прямиком на больничую койку.

Или это хитрый план и ушлый сенсей таким опасным для жизни способом хочет откосить от работы и параллельно подкопить на ещё одну Кресту? Если это так, то снимаю перед ним шляпу. Он весьма отчаянный мужик.

— Сенсей, вы давайте идите, у вас наверняка ещё много важных дел, а мы с Раттаной тут сами справимся. — чуть ли не силком выпроваживаю за дверь этого туалетного камикадзе.

— Антон, Раттана вы двое такие хорошие ученики. Вы не заслуживаете того, чтобы быть здесь…

— Да-да, удачи сенсей, — захлопываю дверную створку перед носом растроганного препода.

И лишь после того, как его шаги затихают, я высовываю нос наружу. Пока Раттана сдвигает парты и усиленно зарабатывает себе астму, мне предстоит прогуляться до мужского туалета.

Нахожу я его не сразу. Отчего-то около двери нет никаких опознавательных знаков, намекающих на то, что передо мной уборная. Зато из-под дверного откоса сочится лёгкий дымок, чей запах мне знаком. Похоже, разжиться удастся не только ведром и тряпкой.

Пинком распахиваю дверь и ступаю в накуренное помещение.

— Кто поделится с маленьким хафу сигареткой, тот не будет головой пидорить толчок, — делаю предложение от которого невозможно отказаться.

Но местное отребье, отчего не торопится делиться со мной куревом. Толпой в пяток рыл они с недоумением переводят взгляд с меня на сигареты в собственных руках.

— Пацаны, вы видите то же что и я?

— Походу, этот урод Инумаки опять натолкал дури в сигареты!

— Рюдзи, ты совсем придурок? Галлюцинации не так работают!

— Скажи это моей жопе!

— Эй, сопляк, а ты кто, мать твою, такой?

И почему голоса этих парней кажутся мне такими знакомыми?

— Не хочу вас расстраивать, но с сегодняшнего дня я ваш босс. — учиться в таком свинарнике мне совсем не хочется, а значит, пора наводить здесь порядок. Судя по всему, после смерти Ли Джун Со старшая Ивакура вновь скатилась в анархию и теперь мне предстоит это исправить.

— Кха-кха, — заходится в кашле один из гопников. Бедолага со сбритыми бровями явно удивлён моим заявлением.

— Во мочит!

— Точно вам говорю, это всё ублюдок Инумаки!

— Чур я первый макаю засранца в толчок!

Стоит ли говорить, что первым в толчок макнули именно его?

На всё про всё у меня уходит от силы пять минут. И вот наша делегация уже выдвигается в сторону специального класса. В моей ладони дымящаяся сигарета, а в руках моих невольных спутников покоятся тряпки и наполненные водой ведра. При этом с волос гопников прямо за шиворот стекает грязноватая водичка. Не то чтобы я их силком заставлял окунать головы в унитаз, всего лишь разок попросил и кое-чем подкрепил свою просьбу.

Вместо водных процедур, я мог бы их избить и грубой силой заставить на себя работать, но, во-первых, это не педагогично, а, во-вторых, местных учеников не удивить побоями. Зато приказ, которому ты не можешь противиться для них в новинку.

Гопники, привыкшие к непослушанию, сдались очень быстро.

Сломанные носы и выбитые зубы давно не пугали этих ребят, но страх перед неизвестностью превратил их из диких псов в ручных хомячков.

Благодаря невольным помощникам, уборка проходит в ускоренном режиме. И пускай гопники не особо сильны по части отмывания полов, но строгая Раттана не даёт им спуску. Стоит кому-то из парней зазеваться, как ему в бедро прилетает хлёсткий лоу-кик, от которого на несколько секунд отнимается нога, отчего бедолаге приходится скакать на одной, словно он играет в классики. Жестоко? Может быть. Зато какой потрясающий эффект. Не успевает сигарета в моих зубах дотлеть до фильтра, как основная часть уборки подходит к концу. Из Раттаны вышел бы отличный ротный.

Оставив поломоек на попечение тайке, я выхожу в коридор. Живот урчит. Красное Море требует подпитки, а это значит пора прогуляться до местного буфета. А если такового не имеется, то сходить в самоволку за территорию школы. После грёбанных роз Акико меня не удержит ни одна даже самая колючая проволока. В крайнем случае перемахну через ворота. Посмотрим, как охранник в будке сумеет мне помещать.

— Это он!

Путь преграждает парочка гопников. Первый, который тычет в меня пальцем и другой рукой держится за жопу мне знаком. Это один из спорщиков. Второй же настоящий гигант. До покойного Такаямы ему, конечно, далеко, но по сравнению со мной он настоящий исполин. И как таких земля носит? Эх, хотел бы я знать, чем его мамаша в детстве кормила.