Вячеслав Коротин - Адмиралъ из будущего. Царьград наш!
И наоборот: вся из себя модель, вроде придраться не к чему, а в душе или несколько ниже вообще ничего не шелохнется… Манекен – он и есть манекен, даже если вполне одушевленный…
Весь вечер у Андрея из головы не шел образ очаровательной сестры милосердия. И, как ни пытался адмирал сосредоточиться на планировании грядущих боевых действий, ни черта не получалось. Еще и в постели проворочался где-то до часу ночи…
И уснуть смог, только признавшись самому себе, что «приплыл». Что его конкретно переклинило на Лизе. С первого взгляда переклинило…
Глава 5. Ждем-с!
– Ох и лют сегодня адмирал, а, Тимоха? – Сигнальщик «Евстафия» Гузанов вопросительно посмотрел на своего товарища, поднимая очередной набор флагов с очередным «фитилем».
– И не говори, давно, видать, с женой не спал – все на эскадре да на эскадре…
– Неженатый он, хотя ты, наверное, прав – бабу бы ему, может, тогда звереть и перестанет.
– Это точно! Чуть ли не ежедневно броненосцы в море вытаскивает…
– Сигнальные! – донеслось с мостика. – Передать на «Кагул»: «Командующий выражает неудовольствие».
– Снова-здорово, – пробурчал Гузанов, подбирая соответствующие флаги…
Эбергард-Киселев действительно был сегодня не в духе. Это мягко говоря.
Мало того что состоявшееся общение в мире Гипноса ни разу не способствовало хорошему настроению, так еще и реальные корабли категорически не хотели вести себя на море так же послушно, как их модельки на экране монитора в компьютерных баталиях.
В виртуальных игрушках, конечно, тоже зачастую появлялись вводные о внезапных проблемах с машинами, например. Но там, если кораблю указано «повернуть на энное количество румбов», то это, как правило, происходило без проблем. А тут…
Тяжко. А что делать? Нужно перестраивать данный мир для максимально комфортного в нем пребывания. А уж грядущие через три года революция и развал Империи никак не способствуют оному.
Понятно, что все самое главное происходит и будет происходить на «сухопутье», но неужели кардинальное изменение ситуации на Черном море не повлияет на общий расклад?
Да и эту самую ситуацию нужно еще суметь изменить. Сто раз проконтролировать, чтобы ток к крепостному минному заграждению был подведен в нужный момент. Сто раз проверить, что ток именно ПОДВЕДЕН, а не кто-то просто замкнул рубильник.
Приготовить линейные силы флота для быстрого удара по поврежденному (будем надеяться) «Гебену». Вероятно, стоит вывести броненосцы в Казачью бухту заблаговременно…
В Одессе просто предупредить на предмет бдительности: пусть комендоры возле пушек ночь проведут…
Феодосия… «Гамидие», конечно, калоша та еще, но грохнуть ее стоит. До кучи. Чтобы эти самые турки вообще забыли о существовании такого водоема, как Черное море.
Ох, как не хватает сейчас «ластоногих» – подводных лодок типа «Морж». Придется обойтись старьем: «Карпа» и «Карася» «прислонить» к пирсам Феодосии и атаковать наглую турецкую лоханку, когда она посмеет выпендриваться возле крымских берегов.
«Бреслау»… Вот что с этой заразой делать? Может, все-таки удастся ввести в строй «Нерпу» за полтора месяца? Если снять с «Моржа» и «Тюленя» всех рабочих, все силы сосредоточить на одной лодке?
Глава 6. Ну, понеслось!…
Первые выстрелы в войне на Черном море раздались все-таки не под Севастополем, а на рейде Одессы.
Турецкие эсминцы «Гайрет-и-Ватание» и «Муавенет-и-Миллие», под общим командованием старшего офицера «Гебена», фрегаттен-капитана Мадлунга, нахально, под ходовыми огнями, вошли на акваторию порта. Два парохода, выходящие из порта, подсказали немецкому офицеру эту идею – возможно, примут за своих…
И действительно – все выглядело спокойно и благопристойно. Луч портового прожектора скользнул по силуэтам проходящих мимо мола миноносцев, но не задержался на них.
– Нас не ждут. Слава Господу, – выдохнул Мадлунг. – Вон у окончания мола их канонерская лодка. Атакуем торпедами. Вернее, с такого расстояния и одной хватит…
Их ждали.
Внезапно с канлодки (это был «Донец») к «Гайрету» протянулся луч прожектора, и борт русского корабля разукрасился цепочками выстрелов.
А расстояние-то для морского боя совершенно смешное – менее кабельтова. Это просто прямая наводка не только для пушек «Донца», но и для его пулеметов. Даже ночью.
Промахов просто не было. Первая же пара фугасных снарядов растерзала турецкий эсминец так, что ему уже не суждено было вернуться к своим берегам – если тонуть этот корабль пока не собирался, то здоровенная пробоина по ватерлинии в носовой части, сбитая труба и разорванные паропроводы превращали переход через все море в ненаучную фантастику. Пушки помельче тоже внесли свою лепту, компенсируя свой скромный калибр скорострельностью.
К чести минеров «Гайрета» нужно отметить, что они не растерялись и успели выстрелить торпедой в «Донца». И не промахнулись.
Но от начала боя и до того момента, когда рвануло взрывом в носовой части канлодки и та стала быстро заваливаться на левый борт, прошло почти три минуты, а за это время русские комендоры успели превратить один из четырех лучших эсминцев Турции в чудом держащиеся на воде ошметки.
Командир «Муавенета» даже не стал пытаться спасать кого-то с пылающего корабля-товарища. Было совершенно очевидно, что не помочь уже ни «Гайрету», ни кому-нибудь из его экипажа. Проблема стояла более серьезная: унести ноги подобру-поздорову.
Огонь «Кубанца» получился не столь эффективным, как у собрата, но один шестидюймовый снаряд и два стодвадцатимиллиметровых второй турецкий эсминец тоже словил. И это не считая града «мелочи» от трех дюймов и меньше.
Вопрос стоял уже о том, чтобы дотянуть до ожидающего южнее угольщика и, на его буксире, добраться до Босфора.
Не вышло…
Вернее, до ждущего эсминцы «Ирмингарда» «Муавенет» все-таки дотянул, но заделать здоровенную дырищу в корме у самого руля и винтов в открытом море, да еще и абсолютно неспокойном поздней осенью, не представлялось возможным…
Пару часов экипаж еще пытался как-то бороться с повреждениями, но и эта пробоина была не единственной. Командир миноносца приказал команде перейти на пароход.
«Муавенет» затопили через кингстоны в открытом море. Турция за эту ночь лишилась половины своих самых современных эсминцев.
В Севастополь уже пришла радиограмма: «Неприятель атаковал Одесский порт, один его большой миноносец потоплен, другой ушел с повреждениями. Торпедирована лодка «Донец». Других потерь в порту нет».
Вот хоть плачь, хоть матерись!
Именно такие мысли владели командующим флотом, когда его разбудили в третьем часу ночи и зачитали радиограмму.
Предупреждали же ведь придурков, что ожидается атака миноносцами на порт! Неужели нельзя было какой-нибудь баржой или бонами с сетями заградиться?
Фиг с ним, что «Донец» калоша старая и ни на что в масштабах флота не годная…
Ладно! Потом разберусь…
Ну и ложиться спать по новой смысла уже не было: пока полчасика с боку на бок повертишься, пока уснешь…
Тем более вот-вот должны были поступить сведения из-под Феодосии и Новороссийска, где подлодки и «Кагул» с миноносцами тоже ожидали гостей. Тех, что «хуже татарина». Да и к Севастополю ожидался САМ.
Андрей приказал вызвать Лысухина – нечего вестовому дрыхнуть, когда адмирал бодрствует, и напряг вестового приготовлением кофе в гомерических количествах.
В половине шестого с мыса Сарыч доложили, что на юго-западе наблюдают в море свет прожекторов…
Началось!
Эскадре был отдан приказ снятся с якорей и приготовиться к движению.
Загрохотали выбираемые цепи на «Евстафии», «Иоанне Златоусте», «Пантелеймоне», «Трех святителях», «Ростиславе», «Памяти Меркурия», «Алмазе» и миноносцах. Флот готовился идти в бой.
Еще через полчаса наблюдательный пост на мысе Лукулл доложил, что видит двухтрубный корабль, идущий к Севастополю.
Эбергард лично и пренастырно потребовал подтверждения у начальства крепости, что ток к заграждениям возле порта подключен…
Да подключен!
Подполковник Ширгородский, командир минных рот Севастополя, был уже настолько задерган командующим флотом, что просто жил у рубильника, подключающего электричество к заграждению.
– Начать движение!
Громады броненосцев стали вытягиваться из Казачьей. Головным пошел «Евстафий», за ним двинулся однотипный «Иоанн Златоуст», а потом «Пантелеймон» – бывший «Князь Потемкин». Именно на нем держал свой флаг командующий дивизией линкоров Черного моря, контр-адмирал Новицкий.
Эти три корабля вполне могли выдержать бой с «Гебеном», если бы тот его принял: дюжина двенадцатидюймовых орудий представляла собой вполне солидный контраргумент десяти одиннадцатидюймовым пушкам линейного крейсера.
Козырями немца, без сомнения, являлись его большая боевая устойчивость, более удобное управление огнем и, разумеется, скорость, но «русская тройка» имела все шансы в драке с ним.
