Негоциант - Анатолий Анатольевич Подшивалов
– Ладно, Сашка, с китайцами-японцами вроде все ясно – мы обиделись, но воевать пока подождем. И про то, что вроде как ты согласие дал – стать моим управляющим на Дальнем Востоке, вот что-то мне как-то показалось, что потом ты как-то сник. Что случилось? Или передумал, купец?
– Нет, государь, я согласен и не передумал. А просто подумалось мне про только что созданный завод и мои задумки – Конструкторское бюро и Техникум.
– Расскажи-ка ты мне про это наше Общество оружейно-механическое, да поподробнее, а то у меня еще в тот день когда его учреждали, аудиенция была назначена, да и не очень я понял некоторые места, только перед купцами признаваться не хотел, ты – другое дело, вот мне все и объяснишь. И еще расскажи, на кой ляд тебе твой техникум понадобился?
Тут почти неслышно вошла Мария Федоровна, и царь обернулся к жене, почувствовав ее присутствие:
– Вот, дорогая Минни[92], что наш купец учудил: взял и все деньги, что выручил от продажи казне своего завода по выделке взрывчатки, вложил в какой-то, прости господи, техникум, который и прибыли никакой не принесет, только введет в расходы. И, скажи мне на милость, это – успешный купец?
Я рассказал, кто за что у нас отвечает, где завод будет, что будет при заводе, а конкретно – Конструкторское бюро и Техникум. Техникум, на первый взгляд, прибыли не приносит, но это только на первый взгляд. Дело в том, что он готовит специалистов для завода и они на этом заводе будут работать и получать неплохое жалованье. И бунтовать не будут: во-первых, они сами грамотные, чтобы понять, кто такие на самом деле «радетели за их счастье», а во-вторых, им есть что терять – свой домик с садиком, хорошо оплачиваемую работу с нормированным рабочим временем, бесплатного доктора с больницей рядом, школу для детей, откуда они опять в тот же техникум могут поступить. И рабочие такие у меня будут проверенные, потому что здесь выросли и выучились. А прибыль мне будет приносить их работа, за которую они будут держаться обеими руками и горло перегрызут тому, кто их захочет этой работы вместе с привычным мирком лишить. Ну и конечно, я сам – тщеславный человек, мне лестно, что моим именем названы стипендии и сам техникум, а во дворе – бронзовый бюст основателя.
– Может, сразу конный памятник?
– Да, государь, верхом на слоне и с пулеметом!
Когда немного отсмеялись, государь продолжил:
– Минни, он так грезит о своем техникуме, что хотел отказаться от чина действительного тайного советника и места управляющего всем Дальним Востоком, насилу уговорил! Да не волнуйся ты, купец, присмотрим за твоим техникумом, чтобы оболтусы не разбежались, а если дело с ним пойдет, как ты говорил – выкуплю у тебя заведение в казну, а на Дальнем Востоке можешь хоть университет открывать, там ты «царь, бог и воинский начальник» при, например, верфях – очень мне нужны там верфи с доками, чтобы флот строить и ремонтировать.
– Государь, здесь бы не только за оболтусами надо присмотреть, а за Рудольфом Дизелем тоже!
– А это что за немец-перец? Учителем, что ли, в твой техникум берешь?
– Нет, государь, Дизель изобрел новый двигатель, который работает на нефти, мощнее, экономичнее и безопасней парового. За такими двигателями будущее: 500 сил для него – далеко не предел. Двигатель уже работает, но у Круппа с Дизелем вышли какие-то нелады, вот он и собрался уехать из Германии. Судя по всему, его японцы к себе звали, но так далеко он не решился ехать, а я ему еще три месяца назад написал и вот вроде как он решился приехать. Упускать его нельзя, я ему 100 рублей в месяц жалованье положил и 20 рублей квартирных, он на это согласен. Будет работать в Конструкторском бюро заведующим отделом двигателей. Такие двигатели и на бронеходы пойдут – настоящие, с крупным орудием и противоснарядной броней, и на быстроходные миноносцы, и на подводные миноносцы и крейсеры, настоящие подводные ударные корабли, а не лоханки Джевецкого на велосипедном ходу.
– Жалко только, что Маша уедет из Петербурга, – сказала императрица, – ей бы на балах блистать, а вы ее хотите к тиграм в тайгу упрятать.
– Минни, ей сейчас дитё растить надо будет, а не по балам прыгать, а на Дальнем Востоке природа и воздух свежий. А построит наш купец вместо захудалого порта Владивосток настоящую восточную столицу Империи с мраморными дворцами, вот и балы будут с флотскими офицерами, а не с тиграми.
Придя домой, спросил Машу, согласна ли она со мной ехать на Дальний Восток.
– Саша, это в Сибирь?
– Нет, солнце моё, еще дальше…
– Тебя сослали, как декабриста (вот начиталась истории российской), тогда я поеду с тобой как жена декабриста, в санях.
– Машенька, царь предложил мне чин действительного тайного советника и должность управляющего Дальним Востоком, выше меня там никого не будет, только царь, но он за восемь тысяч верст. А еще там есть тигры, но ты их не бойся.
– Я и не боюсь никого, если ты рядом!
Глава 14. Заключительная
1 ноября 1893 г., среда, Санкт-Петербург
Сегодня получил, наконец, письмо от Лизы. Она написала, что ждет нас, Агеев уехал в Россию и весь этаж свободен. Он обещал высылать деньги на воспитание дочери, но Лиза как-то в этом сомневается. С профессором клиники акушерства Лиза встречалась, и он ждет Машу на предварительный осмотр. Письмо было короткое, без каких-либо подробностей, и я ответил так же, что мол, приедем в середине ноября.
Второе послание было телеграммой от Дизеля – он просил выслать ему контракт для предварительного ознакомления. Серьёзный немец, я полдня писал контракт на немецком и вроде все предусмотрел: и неразглашение, и санкции, и то, что, если через пять лет Рудольф покинет Россию, то заводу будет передана бессрочная лицензия на выпуск двигателя (если он его создаст) за дополнительную плату, но не превышающую пятилетнего оклада инженера, патент же остается у Дизеля (он и так у него уже есть). Написал, что со второй половины ноября я буду в Цюрихе (дал адрес Лизы) и останусь там до февраля, так что можно встретиться и лично решить все вопросы. Контракт отправил письмом, пусть ознакомится заранее.
Чем ближе роды, тем для Маши они страшнее –
