Шведский стол [СИ + иллюстрации] - Михаил Алексеевич Ланцов
Курфюрст Баварии Максимилиан II Вительсбах восстанавливал свое положение с владениями и прощался Леопольдом.
Низложение Августа II Сильного курфюрста Саксонии, короля Польши и Великого князя Литовского признавалось законным. В силу того, что он сам подписал отречение. Да, под нажимом. Но оформленное чин по чину. Курфюрстом Саксонии признавался его сын Фридрих Август III при регентстве отца. Королем Польши и Великом князем Литовским же признавался Франсуа де Бурбон-Конти. Хотя австрийцы и сопротивлялись этому до последнего. Собственно, кусок испанских колоний им и перепал за признание Великого Конти монархом Речи Посполитой.
Коснулись и участия России со Швецией.
— Я предлагаю оставить ей только Ингрию, — произнес Кольбер.
— Ваша щедрость не знает границ, — усмехнулся глава австрийской делегации.
— Они получают выход в Балтийское море. Что им еще надо?
— Швеция на грани катастрофы. Ее армия дважды разгромлена в серьезной полевой битве. Им не чем воевать. Флот потерпел поражение у дельты Невы. Да, не весь, но вступление Дании в войну дело месяцев или даже недель. Русские войска заняли Ингрию, Эстляндию и восточные территории. Король погиб и в Стокгольме серьезный политический кризис. Зачем им заключать мир? Не знаю, капитулировал ли Выборг, но это, в любом случае дело решенное. Еще одна-две кампании, и они доведут до капитуляции шведов. Полной. Возможно даже в их столице.
— У них нет флота.
— Как показала практика — это вообще ничего не значит. — пожал плечами австрийский посол. К тому же флот есть у датчан.
— Вы думаете, Петр проигнорирует нашу волю?
— Это не исключено. — улыбнулся посол. — Мы как ему ее навязать можем? Отправив против него армии? Вы сами в это верите? А если и отправите, то представьте — какой это урон чести будет, если эту армию разобьют?
— Полагаете справятся?
— Кто знает? Вы хотите рискнуть?
— Мы можем натравить на них османов.
— Вы слышали про персидское посольство? — вновь улыбнулся посол. — Они к этому готовятся.
— Персидское посольство? — удивился Кольбер.
— В Персии сменился монарх. И новый рвется в бой. На османов, в стремлении вернуть плодородный полумесяц. Так что…
— Вы так уверены в русских?
— Я уверен в том, что им сейчас нужно бросить кость. Достаточно большую, чтобы позже, когда шведы оправятся, их снова стравить в подходящий момент. Ингрия — это очень мало. Слишком мало. Нужно дать русским достаточно, чтобы они согласились, и чтобы шведы на них обиделись, желая взять реванш. Ну и, само собой, нужно оставить для шведов эту возможность. Поэтому Ригу я бы русским отдавать не спешил. И Выборг.
— Но есть русские взяли Выборг, думаете, они его вернут?
— Почему нет? Если им предложить что-то другое. Взамен.
— Что?
— Да что угодно. Например, Бремен-Ферден или Померанию. У русских нет флота. А и та, и другая провинция далеко. Без флота не добраться. Они им все равно долго владеть не смогут. Главное сохранить Выборг и Ригу как базы для возможного вторжения. И ущемить шведов в должной степени, чтобы им хотелось реванша.
— А шведы не откажутся?
— У них нет выбора. В Стокгольме паника…
* * *
Алексей медленно прогуливался по дорожке у дворца.
Кризис миновал.
Он оправился. Но не спешил себе давать старые нагрузки, занимаясь вдумчивым восстановлением. Уделяя внимание только действительно важным делам.
Навстречу ему вышла Арина.
— Добрый вечер. Удалось?
— Добрый. Нет.
— Почему?
— Судя по всему — концы в воду.
— А что щебечут наши птички?
— Аристократия встревожена. До крайности. Они сами пытаются найти отравителя, опасаясь последствий.
— Какие милашки. Тебя послушаешь — агнцы. — усмехнулся царевич.
— Иногда, конечно, высказывают что-то желчное. Но не более.
— Неужели научились не болтать при слугах?
— Они развернули очень бурную деятельность. И совсем не на показ. Ищут.
— Серьезно?
— Серьезно. Они настроены очень решительно. Считают, что кто-то их подставил. Ведь ты подумаешь на них. Снова польется кровь. Их кровь. А никто этого не желает.
— А превентивно они не хотят пролить мою?
— Как ни странно эти вопросы даже не обсуждаются. Судя по всему, этот кто-то их сильно разозлил. И это совсем не похоже на игру.
— Думаешь, кто-то свой?
— Не исключаю. Во всяком случае этот кто-то знал о негласных правилах игры, которые были озвучены аристократам.
— Ну… зная их склонность к досужей болтовне, они могли эти правила игры разболтать кому угодно.
— Возможно.
— У тебя есть хоть какие-то зацепки?
— В тот день ты несколько раз просил заменить воду на холодную в мастерской. И первым бросался ее пить, как видел, что принесли. Пока она была ледяной, пока не согрелась. Так что, непосредственный исполнитель был где-то поблизости.
— Но пропало трое.
— Да. Их тела не нашли. А семьи исчезли.
— В воде был яд, получаемый из абрикосовых косточек, — чуть помедлив произнес Алексей. — На Руси о нем не знают.
— Предположительно. — поправила его Миледи. — Ты то знаешь. Вон — и противоядие сделал загодя и определил верно по действию.
— Предположительно, — нехотя кивнул царевич. — Но широкого хождения он не имеет. Мне не известен ни один случай его применения. Так что его скорее всего изготавливал кто-то пришлый. Или, во всяком случае, долгое время живший в регионе бытования.
— В течение суток после покушения на тебя в Москве умерло два аптекаря.
— Серьезно? От чего?
— Трупы осмотреть я не успела. Жара же. Их быстро схоронили. Оба скоропостижно, но не ясно от чего.
— Интересно. А кто они? Откуда?
— Один итальянец из Венеции, второй грек из османских земель. Приехали год назад. Открыли практику. Сидели тихо. Работали хорошо. Нареканий на них не было. Ну, почти. Так — по мелочи. Для их ремесла это идеальная репутация.
— Прелестно… просто прелестно… — покачал головой Алексей. — Для полноты картины не хватает любителя гашиша из Сирии и почитателя белых лотосов из державы Цин. Или еще какой пакости. Кстати, составь мне список иностранцев Москвы. Кто, откуда, чем занимается, когда приехал.
— Ты думаешь эти два аптекаря связаны? — после долгой паузы спросила Миледи.
— Возможно. Хм. А те слуги, которые пропали. Они, когда были наняты?
— Год назад… Ты думаешь?
— А с чего ты решила, что их семьи пропали?
— Так мои люди съездил к ним в села. Отцы то на заработки отошли. Деньги с оказией отсылали. Все об этом знали.
— Пусть еще раз съездят. И опросят местных. Устный портрет и описание характера, привычек. И по нашим такой составь. Сопоставим.
— Ты думаешь?
— А почему нет? Кстати, а семьи как исчезли?
— За ними приехали. Сказали, что от мужей, что можно поселиться при дворце, что их мужья договорились. Они выехали из села. Больше их никто не видел.
— Интересно… кому же это я дорожку перешел такому кучерявому?
— Наши бы так не стали делать. Терпения не хватило. — согласилась Миледи.
— Эту сеть могли развернуть загодя. Не обязательно для ликвидации. Например, для сбора сведений.
— Но они пытались убить.
— Пытались… да… слушай, ты по тем аптекарям не собрала сведения о круге общения и привычках?
— Да. Но там мало всего. Они были нелюдимы, а семей у них не было.
— А… кто их хоронил?
— Так соседи. Поэтому и не церемонились. Жара же.
— Что-то это мне совсем не нравится. Хм. А гробы не могут быть пустыми?
— Не знаю.
— Так узнай. Если внутри трупы — измерь их рост и размер ступни с кистью. И сравни с тем, какой был у этих аптекарей. По той же одежде, обуви, перчаткам.
— Раскапывать могилы это…
— Это надо сделать. — нажимом произнес Алексей. — Соседи их где, кстати? Живут там же?
— Да.
— Что за люди эти торопыги?..
Еще немного поговорили.
Арина ушла, а царевич задумался, глядя ей вслед.
Не нравилось парню это дело… ой не нравилось…
Наталья Кирилловна, бабка Алексея, происходила из старого татарского рода, который при Иване III перешел на русскую службу. Владения свои держали около Москвы в основном, хотя прадед царевича числился по сотенной службе в Тарусе.
Став царицей, бабка подтягивала не только родственников, но и лично преданных людей. Окружая ими не только себя, но и детей. Не избежала этой участи и невестка — Евдокия Федоровна.
Арина была человек бабки.
Иного бы Наталья Кирилловна не допустила рядом с невесткой, родившей первенца ее сыну. При этом Арина кормила Алексея вместо
