Шаровая молния - Александр Викторович Горохов
Чего удалось добиться с огромным трудом — это запрета на отправку в Финляндию «Катюш». Нужно знать склад ума военных, чтобы понять, насколько они рвались опробовать в реальной боевой обстановке новую могущественную «игрушку». Но её Демьянов «берёг» для немцев. Нельзя было допустить, чтобы об РСЗО будущий враг узнал заранее: ещё, чего доброго, раньше времени начнёт работу по усовершенствованию своих «Небельверферов». Так что красноармейцы штурмовали Линию Маннергейма без использования «сталинских орга́нов». Ничего, «Катюша» отыграет свою партию чуть больше чем через год, летом 1941. К тому времени и пусковых установок удастся изготовить несколько сотен, и эрэсов для них побольше произвести. Главное — избежать катастрофы Западного фронта, как это было в известной Николаю истории.
А в данном вопросе придётся вести очень тонкую игру. И не столько Демьянову, сколько советскому руководству. И генералам. Начало этой игре уже положено: разработан и широко разрекламирован проект строительства цепи укрепрайонов вдоль новой государственной границы. Той самой цепи, что вскоре назовут «Линией Молотова». Но… интенсивность строительства едва ли достигнет половины от планируемой. И никакого разоружения «Линии Сталина»! Наоборот: под предлогом снятия с боевого дежурства и демонтажа оборудования с окончанием распутицы начнутся работы по укреплению старых УРов. Как и в «прошлой» истории, сооружения возьмут под охрану (дабы «уберечь от разграбления населением») подразделения войск НКВД. А в ходе «консервации» дотов, дзотов и ходов сообщения существенно возрастёт их устойчивость при обороне. Заодно Рокоссовский и полковник Филиппов на базе одного из белорусских укрепрайонов проведут полевые учения, в ходе которых «обкатают» некоторые положения проекта нового Боевого Устава РККА.
В общем-то, благодаря Рокоссовскому накал страстей вокруг ночных «загулов» Демьянова и снизился. Совсем не угас, но подозрения Анастасии Кирилловны чуть ослабли. А дело было так: Константин Константинович, приехавший в Москву для награждения по итогам «Освободительного похода в Западную Белоруссию», решил все вопросы в Наркомате и накануне отъезда заглянул в ОПБ-100. Засиделись они с Николаем допоздна, и чтобы не идти пешком в гостиницу, Демьянов предложил комдиву переночевать в своей квартире.
— Заодно и разговор закончим.
Тёща уже спала, и они «оккупировали» кухню, помня, что даже самого неугомонного соловья одними баснями не прокормить. А потом разошлись: Николай в спальню к супруге, а Константин Константинович — в его кабинет. Можно сказать, почти под утро.
Кира, озаботившаяся завтраком для себя, мужа и гостя, успела выслушать материнскую нотацию о том, что супруг не только пропадает по ночам, так теперь ещё и собутыльников (ага, «остограмились» за поздним ужином) домой водит. И после этого из кабинета её зятя выходит красавец мужчина с двумя ромбами комдива в петлицах. Донельзя интеллигентный и обходительный… Пришлось потом огорчать Анастасию Кирилловну информацией о том, что гость благополучно женат.
52
Продолжение разговора о самолётах состоялось. Вначале с Яковом Владимировичем, а потом и со Сталиным. Оба разговора довольно жёстких. Правда, с Хозяином до высоких тонов никто не доходил, но Смушкевич перед Демьяновым отстаивал собственную точку зрения, не стесняясь в выражениях. Хотя разногласий было не так уж и много.
— Посмотрите, что у нас сегодня в планах: четыре типа истребителей. Зачем?
— Где вы смогли насчитать четыре? Микоян, Лавочкин и Яковлев.
— А высотный «Петляков»? При этом И-200 Микояна и Гуревича — тоже рассчитан на завоевание превосходства на больших высотах. Анализ же лётных характеристик авиации наиболее вероятного противника показывает, что воздушные бои будут проходить на малых и средних высотах.
— С чего вы это взяли? Лучшие образцы немецких бомбардировщиков летают на высотах до десяти километров.
— Летают. Без бомбовой нагрузки. А если загрузятся бомбами, то выше семи километров подняться уже не могут. А над целью им и вовсе придётся опуститься на пять километров максимум. Иначе бомбы полетят, куда бог пошлёт, а не в цель. Кроме того, основные немецкие машины — это «Юнкерсы», модели 87 и 88. И та, и другая, конечно могут наносить бомбовые удары и с горизонтального полёта, но их максимально эффективно нужно использовать при бомбометании с пикирования. Обе машины, кстати, на это рассчитаны. Особенно — Ю-87, способный наносить буквально точечные удары, действуя именно на малой высоте. Значит, наши истребители будут действовать именно в диапазоне высот от 200–300 метров до пяти километров. Спусти на такую высоту И-200, и он станет неуклюжим, маломаневренным, лёгкой добычей истребителей прикрытия. А если учесть такую особенность микояновского самолёта как сложность в управлении… Вы же читали отзывы: при его пилотировании высококлассный лётчик превращается в лётчика среднего класса, а «середнячок» в новичка.
Конечно, читал. Вон как недовольно засопел.
— Что мы имеем дальше? И-301 и И-26. «Триста первый» перетяжелён, и у установленного на нём двигателя откровенно не хватает мощности. В то же время, «двадцать шестой», в сравнении с ним, слабоват по вооружению. Вывод — ни тот, ни другой самолёт не являются серьёзными противниками немецким «Мессерам». Не говоря уже об И-16, который вообще слаб против Ме-109 и, тем более, Ме-110.
— А вот в этом вы серьёзно заблуждаетесь! Никакой «Мессер» не сравнится в манёвренности с «ишаком».
— На горизонтали — да. Но тактика немецких пилотов тоже известна по конфликтам и войнам, в которых они участвовали. Это бой на вертикали, где «ишак» и прочие наши самолёты ему проигрывают вчистую. Зная преимущества своих машин, «птенцы Геринга» будут навязывать нам именно такой характер боя. И противопоставить им ничего без новой машины, рассчитанной именно на вертикальный манёвр, мы не можем.
— Вы только что раскритиковали ВВС за излишнее число запускаемых в производство моделей, и тут же предлагаете производить минимум ещё одну?
— Предлагаю. Но вместо двух других. Вот смотрите. Меньше всего у меня претензий к машине Яковлева. И она должна остаться. Следует лишь усилить её вооружение. Да и вообще по вооружению у нас не должно оставаться на самолётах пулемётов винтовочного калибра. Минимум — 12,7 мм. А ещё лучше — автоматические пушки калибром 20 мм. От двух до четырёх.
Но вернёмся к типам самолётов. И-200 следует производить лишь ограниченной серией исключительно для ПВО крупных промышленных центров, чтобы они боролись с теми самыми высотными бомбардировщиками. На фронте им делать нечего. И-301, как я уже сказал, тяжёл для имеющегося мотора. Мало того, в нём используется тот же двигатель, что и в самолётах Яковлева, и Яковлев, пользуясь положением заместителя наркома авиационной промышленностью, будет правдами и неправдами добиваться преимущественного обеспечения ими «своих» заводов. Значит, требуется ремоторизация И-301, у которых превосходный планёр, требуется более мощным мотором.
— Каким? У нас нечего предложить на замену.
