Путь Хранителя. Том 1. Том 2 (СИ) - Саваровский Роман

— И его и всей семьи, — чуть успокоившись кивнула Елена.

— Ты его ненавидишь?

— А ты как думаешь? После того что он со мной сделал, после того что все они… — начала Скрябина, и ее слова тут же захлебнулись в дрожащих губах.

Ее потоки полыхали чистой злобой, ненавистью и… страхом. Паническим всепоглощающим страхом.

— Ты убил этого ублюдка, — всхлипнула она, — но ничего не изменится. На его место встанет другой Скрябин и для меня все останется по-прежнему. А если тебя еще и казнят…

— Меня не казнят, — усмехнулся я и обнял девушку.

Прижал ее к своей груди и мягко погладил по волнистым рыжим волосам с запахом морской волны.

— Что мне делать? — подняла на меня свои изумрудные глазки Скрябина и медленно подалась вперед.

Я не стал отстраняться и встретил ее мягкие розовые губы своими. Обвил руку вокруг талии и притянул к себе. После затяжного чувственного поцелуя девушка будто что-то вспомнила и робко отстранилась.

Ее беспокойство и подозрительность ощутимо уменьшились. Я отметил в голове способ приведения паникующей Скрябиной в чувство и вернулся к насущным проблемам, которые не терпели отлагательств.

— Лен, соберись и доверься мне. Ответь на мои вопросы и все останется позади, — спокойным уверенным тоном проговорил я, мягко обхватив девушку за плечи, — тебя допрашивали имперцы?

— Нет.

Я внутренне выдохнул. Хорошо, одной проблемой меньше.

— Кто еще в курсе наших планов с Костей?

— Ты за кого меня принимаешь?! — насупилась девушка.

Я чуть было не ляпнул, что за избалованную и излишне эмоциональную боярскую дочурку, но вовремя остановился.

— Лена…

— Я никому ничего не говорила, — с нескрываемой обидой выдала Скрябина и с усилием вырвалась из моего захвата.

Отшатнулась в сторону, поправила платье и прическу. Бросила очередной взгляд на часы. И в этот момент я четко осознал, что мое чувство опасности росло с каждым таким взглядом Скрябиной. Подсознание вовсю кричало мне, что есть вопросы куда важнее тех, что задаю я.

— Почему ты постоянно смотришь на часы?

— А я не сказала? — искренне удивилась Скрябина, — Гриша ночью вывел всех из особняка, а меня запер здесь. Сказал, что я одна из подозреваемых и должна остаться на допрос, — тут рыжеволосая снова бросила взгляд на часы, — два часа назад он написал сообщение, что имперцы придут в полдень.

Услышав причину, я тут же посмотрел на время. До полудня оставалось десять минут. Что делать? Допрашивать Скрябину дальше смысла нет, раз совет ее оставил, она не знает ничего полезного. Только имя этого Гриши… Думай, Марк. Думай.

— Гриша из вашего рода? Из вассалов? Какая у него фамилия?

— Просто Гриша.

Наемник значит. Замел следы и скрылся вместе с остальными, кто жил в особняке и знал больше, чем нужно. Всех слуг и посторонних скорее всего уже убил.

— Он увел всех?

— Всех, включая слуг и охрану, — кивнула Скрябина.

Моя нервозность передавалась ей в пятикратном размере. Но времени совсем не осталось. Имперцы будут тут с минуты на минуту, и если ничего опасного для бояр Елена не знает, то со мной другое дело.

Существует, конечно, небольшая вероятность, что Валера мог бы спустить эту информацию на тормозах. Только вот не покидала мысль, что неспроста бояре так тянули с допросом Елены. Должна быть причина, и, боюсь, она мне не понравится.

Так, будь этой мой мир, что бы сделал Вельяминов? Если не получается быстро выгнать имперцев, то важно ограничить их перемещение. Как я вижу сейчас, он это уже сделал. Что дальше?

Зачем оставлять Елену Скрябину? Это совершенно бессмысленно оттягивать ее допрос, если их проводят только имперцы. Только если… боярам не удалось продавить обязательное присутствие своего представителя на всех допросах.

В таком случае, стоит Елене Скрябиной упомянуть о моих планах убить ее отца, и билеты в Лондон можно сдавать обратно. Я туда не полечу.

Дерьмо.

С этими мыслями я бросил взгляд на робко прижавшуюся к стене рыжеволосую девушку, которая не отводила взгляда от часов, считая каждую секунду. Вспомнил ее заботу в первый день пробуждения. Ее полные теплоты изумрудные глаза, и то странное чувство привязанности, идущее глубоко изнутри.

И понял, что я не хочу ее убивать.

Но, как верно подметил Валерий, наши желания не важны и будь это выходом, я бы не колебался. Однако это не выход. Я не смогу уйти незамеченным. У меня нет информации насчет камер вокруг и магических сканеров. Нет плана отхода. Нет алиби.

Должен быть другой путь.

— Как этот твой Гриша всех вывел? — спросил я, ударив себя по лбу.

Явно ведь не через главные ворота. Ночью остров уже был оцеплен и никого бы не выпустили просто так.

— Через родовое хранилище под особняком, там есть тоннель для эвакуации, — без особого энтузиазма ответила Скрябина, и я едва смог сдержать накатившие эмоции.

Информатор из девчонки, конечно, так себе. Упускать столько важных деталей в одном единственном разговоре это надо иметь особый талант!

Сегодня вечером я планировал пойти к целительницам Академии и восстановить поврежденные энергоканалы, но, не судьба. Придется воспользоваться планом «Б», который я придумал только что.

Придумываю, если быть точнее. На ходу.

— Где тоннель?! — с вопросом подлетел я к девушке и схватил ее за руку.

Скрябина опешила от моего напора и растерянно забегала глазками.

— Бесполезно! Там кровная печать моего отца. Только он и доверенные лица могут открыть вход! — запротестовала девушка.

— Показывай куда бежать, — сухо ответил я и подхватил Лену на руки.

Левая рука противно заныла, но терпимо. Жить можно.

Скрябина вскрикнула от неожиданности, но оперативно указала рукой направление. Я пустил по телу смешанный поток и на полной скорости выскочил из столовой. Часы за спиной издали протяжный звук, оповещая о наступлении полудня.

Я стиснул зубы и помчался по коридору.

— Дверь налево, — протараторила Скрябина, — только у меня нет ключа…

Не сбавляя оборотов, я подлетел к массивной двери и прямым ударом ноги выбил ее с петель. Перед нами открылась винтовая лестница вниз.

— Не поможет, — уже не таким уверенным голосом проговорила Скрябина, и, завидев лестницу, покрепче ухватилась за мою шею, — отец лично ставил печать. Я своими глазами видела, что было с тем, кто пытался ее открыть. Его изнутри медленно разорвало на части! Этот истошный вопль до сих пор снится мне в кошмарах…

— Ну и ладно, — безразлично ответил я и побежал вниз.

Менее чем через минуту, мы остановились в трех метрах от каменного монолита с выгравированным гербом рода Скрябиных. От этого места веяло чистой подавляющей силой.

— Действительно кровная печать рода Скрябиных, — кивнул я и опустил девушку на землю.

— А я что говорила! — укоризненно бросила Скрябина и пихнула меня в бок, — и что теперь?

— Прислони ладонь и пойдем дальше, — тут же ответил я и подтолкнул девушку за талию.

Скрябина с округлившимися в ужасе глазами попятилась назад и ловким движением укрылась за моей спиной.

— Ни за что! — отрезала она, побаиваясь даже смотреть в сторону монолита.

Я устало вздохнул.

— Ты ведь Скрябина, в чем проблема?

— В том, что печать ставил мой отец и…

— И наложил дополнительные ограничения, я понял. Только вот с его смертью ограничения развеялись, и теперь это обычная кровная печать, которую откроет любой член рода. Ты ведь не бастард?

— Нет! — гневно вскрикнула Елена Скрябина, но уверенности в ее голосе не прибавилось, — Гриша говорил, что печать действует и после смерти…

— Так она и действует, — с усилием сохраняя спокойствие, парировал я и глянул на часы, — только без дополнительных ограничений.

Толкать девушку силой смысла не было, такая печать не открывается без воли и желания члена рода, а мы и так потеряли уже кучу времени.

— Я докажу, дай руку, — кивнул я и, не ожидая разрешения, схватил мягкую ладонь Скрябиной и развернул вверх, — есть чем?