Антон Шаффер - Арт-Джаз
– А вот это уже только наша забота. Если потребуется, то притормозить их и втянуть в бои мы сможем в два счета. Ради такого дела-то…
Солдат не договорил, но Арт прекрасно понял, что он хотел сказать. Да, ради такого дела никого не жалко, а, значит, люди будут гибнуть, прикрывая его. И это явно накладывало на Крылова дополнительные обязательства – он должен был сделать все, чтобы операция закончилась успехом. У Арта проскочила мысль, что его опять ловко затягивают в психологическую ловушку.
– Я все понял. – Ответил он. – И как, я понимаю, никаких каналов связи с вами у меня не будет? То есть, с момента попадения к ним, я оказываюсь предоставлен сам себе?
– Почти. Человек, у которого ты будешь жить в деревне – он будет связным. При удачном раскладе, если у тебя появится возможность выезжать из города, ты всегда сможешь передавать информацию через него. К нему же тебе следует, в случае успеха, направляться с «эвакуатором».
– Когда все начнется? – Арт поймал себя на том, что волнение куда-то исчезло. Ему все стало абсолютно все равно. Внутренне он был готов.
– Я думаю, – с радостной улыбкой ответил Владимир, – не стоит откладывать дело в долгий ящик. Сегодня мы предупредим нашего человека, а завтра перебросим тебя к нему. Согласен?
– Да.
Глава 24
До Москвы ехали молча. Слушали радио, какую-то попсу. Коротков вообще был безразличен к музыке – его устраивала любая, а Строков был так глубоко в себе, что ему тем более было по барабану, что там играет. А по радио, тем временем, заиграл джаз из восьмидесятых. Культовый джазовый экспериментатор Sun Ra выдавал свою «Nuclear War». Коротков, конечно, и не догадывался, кто это, но английский язык он кое-как помнил, а потому невольно вслушивался в слова, барабаня пальцами по рулю. Из динамиков неслось:
Nuclear war. Nuclear war.
They're talkin' about Nuclear war.
It's a motherfucker, don't you know?
If they push that button your ass got to go.
Gonna blast you so high in the sky.
You can kiss your ass
Goodbye, goodbye.
Radiation, Mutation. Fire.
Hydrogen bombs, Atomic bombs.
(Tell 'em about it, Tyrone…)
What you gonna do,
Without your ass?
Melting… People…
Buildings… Burnt grass…
Farewell. Goodbye, ass.
Майор старательно переводил про себя. Текст был жестким и весьма вызывающим на его взгляд, но и само название песни – «Ядерная война» – было, прямо скажем, не из веселых и жизнерадостных…
Песня была настолько в тему всего происходящего, что Коротков невольно подумал, что есть в этом какая-то знаковость. Строков словно прочитал его мысли (Коротков и не догадывался, что он их на самом деле прочитал – хоть слабый, но дар у Петра, все же, был)
– Правильные слова в песне, – глядя в окно, сказал он. – Все так и есть: радиация, мутация, сгоревшая трава – одним словом «прощай, задница», что, выражаясь литературным языком, означает полный пи…ц. Это Сан Ра.
– Чего? – не понял Коротков.
– Исполнителя и автора композиции зовут Сан Ра. Восемьдесят второго года вещица. Как в воду глядел.
Коротков усмехнулся.
На заднем сиденье лежал ящик с прибором, который слегка подпрыгивал, когда старенькие «Жигули» опадали в пробоины на дорогах.
– У нас тут и без ядерной войны дороги такие, словно по ним ракетный удар нанесли, – недовольно произнес следователь, подскочив от очередного провала колесу в дыру в асфальте. – А ты говоришь параллельное измерение…
У Короткова завибрировал мобильник. Звонил Прошин.
– Слушаю, – коротко рявкнул Коротков в трубку.
– Сергей Иванович. – Голос у Прошина был взволнованный. – Есть результаты анализа вещества, снятого с моих рук. У меня все руки в какой-то пыли радиоактивной оказались!
– Понял тебя. Я скоро буду. Отчет по экспертизе мне на стол.
Он убрал трубку в карман и повернулся к Строкову, краем глаза поглядывая на дорогу.
– Слушай внимательно, Петр. Ты влип в очень нехорошую историю. Я сейчас скажу тебе одну вещь, только ты не удивляйся. Я вот такой же «эвакуатор» видел совсем недавно у очень плохих людей. Я подчеркиваю – у очень плохих. Только что мне доложили, что фонит тот прибор так, что мама дорогая. Не сомневаюсь, что твой, эээ… «эвакуатор» покажет точно такие же результаты. Давай будем считать, что я забыл все эти сказки про параллельное измерение, что я их вообще не слышал. Ты же взрослый человек и все должен понимать. Просто расскажи мне правду. Что это за штуковина? Чем ты занимаешься? Контрабанда? Крылов что-то узнал, и за это вы его убрали? Так?
– Разворачивайте машину, – внезапно заявил Строков.
– Чего?
– Не верите, я вам покажу. Только нам придется для этого поймать собаку или кошку, например. Хотя подойдет и какой-нибудь большой предмет. Я этого делать не хотел, так как если они узнают, что я запускал «эвакуатор» без их ведома, то мне точно конец. Но, как я понимаю, другого выхода нет.
– Бросьте эти шутки, Строков. Нашутились уже. – Коротков и правда считал, что игра слишком затянулась. – Ничего я разворачивать не буду.
Не успел майор договорить последнюю фразу, как Петька отстегнул ремень безопасности и открыл дверь автомобиля, высунувшись наружу на половину. Коротков вдарил по тормозам.
– Разворачивайтесь! – страшным голосом заорал Строков.
– Ты совсем что ли больной? А? – майор еле держал себя в руках. Таких сюрпризов он не любил, а уже когда дело доходило до откровенного шантажа… – На тебя наручники нацепить?
– Не надо наручников, – внезапно жалостливым голосом заговорил Строков. – Просто давайте вернемся. Мы же еще не так далеко уехали. Полчаса и мы на месте. Но зато вы все увидите своими глазами.
Коротков вырубил радио и вцепился обеими руками в руль. Идти на поводу у сопливого пацана он не хотел, но, с другой стороны, в целях следственного эксперимента. По крайней мере, это окончательно расставит все точки над i. Пусть этот полоумный покажет, что там за параллельные миры. Скорее всего, конечно, он просто тянет время, но что толку-то? Отпираться бессмысленно – у него точно такая же штуковина, как и у Алмаза. И ему придется рассказать, для чего она. А фокусы свои на озере пусть покажет – так хотя бы будет положен конец всем этим бредовым разговорам.
– Черт с тобой.
Майор резко крутанул баранку и машина, пересечя двойную сплошную, рванула в обратную сторону. Буквально через сто метров их тормознули гаишники. Матюгнувшись, Коротков отпустил стекло и ткнул в упитанную наглую рожу, почуявшего легкую добычу мента, удостоверение. Лицо гаишника тут же стало скучным и грустным. Он извинился и тоскливым голосом пожелал счастливого пути. Дослушивать Коротков не сдал. Он вдавил в пол педаль газа и машина сорвалась с места.
На подъездах к дачным участкам Строков начал озабоченно смотреть по сторонам.
– Чего головой крутишь? – осведомился следователь.
– Животное какое-нибудь ищу. – Ответил Петька. – Вон, смотрите, собака.
По обочине действительно семенила такса, забавно переваливаясь из стороны в сторону.
– Так ведь это чья-то… – выразил сомнение Коротков. Но тут же подумал про себя, что в любом случае максимум через полчаса такса будет возвращена на эту же обочину, а хозяева, может, и не заметят ее кратковременного отсутствия. – Ладно, давай, подбирай ее.
Он остановил машину около собаки, и Строков ловко подцепил ее правой рукой, затащив в машину. Такса попыталась дергаться, но оказавшись на руках у Петра, притихла и даже пару раз лизнула ему руку.
– Слушай, а чего к озеру тащиться? – внезапно спросил Коротков. – Давай тут сейчас в лесок заедем и ты запустишь свой «эвакуатор». И время терять не будем, и хозяева собаки панику не поднимут.
– Нельзя, – серьезно ответил Петька. – Нужно определенное место, где есть «окно».
– А… – протянул Строков. – Окно… Ну-ну.
Все повторилось. Они припарковались недалеко от лодочной станции, взяли лодку и пересекли озеро. Оказавшись на другом берегу, Коротков снова затащил лодку на землю, а Строков в это время смирно стоял рядом, держа в руках ящик. Коротков действовал весьма спокойно – он был уверен, что Строков и не подумает бежать. Он знал такой психологический типаж – если этот человек ломался, то у него уже не было сил подняться и снова ввязаться в бой. По крайней мере, без посторонней помощи. А сейчас Строкову этой помощи найти было негде.
– Ну, давай, заводи свою шарманку, – кивнул майор на ящик.
Петька аккуратно поставил ящик на траву, открыл его и извлек «эвакуатор». После этого он снова опустил крышку и поставил на нее прибор. Далее начались манипуляции с кнопками, которые Коротков, по началу, даже не заметил.
– Что за кнопки? – Он заглянул Петьке через плечо, внимательно наблюдая за его действиями.
– Не знаю, – пожал плечами Строков. – Я понятия не имею, как эта штука работает. Просто нажимаю определенную последовательность кнопок и все.
